Кейден сам так решил. Он не мог не осознавать риски, которые вытекали из его желания.
Пусть это и правда, я почти не сомневалась: Кейден рассчитывал, что его смертная жизнь продлится гораздо дольше, чем пару часов. Если бы я не привела Агрия в Олимп, ничего подобного бы не произошло. Он бы до сих пор оставался бессмертным, а я бы пребывала в полном неведении.
Увидимся вечером, попрощалась Леа. Береги себя и поспи немного.
Я опустила смартфон. Я понятия не имела, в какую игру играли боги. Если бы Зевс был честен со мной. Если бы я знала, что могу создавать этот купол, то, возможно Даже не представляю, что бы сделала. Но, по крайней мере, я была бы готова. Вернется ли еще Гермес? Правда, вопрос заключался скорее не в том, объявится ли кто-нибудь, чтобы забрать посох, а в том, кто придет первым. Развернувшись, я побежала обратно к дому.
Мам, закричала я, как только оказалась внутри. Ты где?
Она стояла на кухне с телефоном в руке. С ее лица сошли все краски. Я покачнулась и ухватилась за дверной косяк.
Что такое?
Это Шон, почти беззвучно произнесла мама. Он не уверен, что мальчик выкарабкается.
Я осела на пол и лишь краем сознания отметила, что мама присела рядом со мной и обняла.
Он потерял слишком много крови, а раны оказались тяжелее, чем предполагал Шон.
Я замотала головой.
Нет, вырвалось у меня. Нет. Этого не может быть. У меня в груди неожиданно появилась огромная дыра. Нет.
Мне очень жаль, малышка. Она крепче сжала меня в объятиях и начала укачивать, как часто делала в детстве.
Он не умрет, в ярости выпалила я. Просто не имеет права! Сердце сжималось при одной мысли об этом. Почему так больно? Я же никогда столько не значила для него, сколько он для меня. И все же стоило представить, что я потеряю его навсегда, в душе вспыхнула надежда: может, я была для него не просто игрушкой? Может, между нами все не так, как со всеми девушками до меня? Если он умрет, я никогда не узнаю, не ошиблась ли. Высвободившись из кольца маминых рук, я вытерла слезы с лица. Что еще сказал Шон?
Он в коме, и ты должна немедленно приехать, если хочешь еще раз его увидеть.
Мне стало плохо. Он умрет, даже по-настоящему не пожив. Во всяком случае, как человек. Казалось, что кто-то со всей силы ударил меня в живот.
Ты меня подвезешь?
Конечно, солнышко мое. Мама погладила меня по голове. Я не оставлю тебя одну.
Потом я видела, как она разговаривает с Фиби и что-то ей объясняет. Я вышла из дома и подняла глаза к горам темных туч, сгущающихся далеко на небе. Почему посох до сих пор у меня в руках? Ладонь тут же разжалась. Не желаю больше иметь с этим ничего общего. Пусть его забирают Агрий или Зевс. Раздраженно пнув посох в кусты, я ухватилась за крышу машины. Успеем ли мы? Я устало потерла рукой лоб. Почему боги такие бессердечные? Они могли его спасти, если бы захотели. Нас с Робин ведь тоже практически вернули с того света. Для них это проще простого. В конце концов, он же один из них.
Залезай, скомандовала мне мама. Надо поторопиться. Судя по всему, ситуация еще хуже, чем она призналась. Мне с большим трудом удалось сдержать всхлип. До этого лета я считала, что моя жизнь уже не может стать еще хуже. Однако я ошибалась.
Мама мчалась по улицам Монтерея, но, к счастью, дело близилось к вечеру, так что на дорогах оказалось уже не так много машин. Прижавшись лбом к холодному стеклу, я старалась не думать о том, что будет, если Кейден умрет. Ничего не получалось. Пустота у меня внутри это, наверное, только цветочки.
Автомобиль, взвизгнув шинами, затормозил перед входом в больницу.
Он в отделении интенсивной терапии, сказала мама. Беги. Я припаркуюсь и догоню.
Я выпрыгнула из машины и рванула вперед. Ни в коем случае нельзя опоздать. Шон ждал меня перед стеклянной дверью, на которой крупными буквами значилось: «ОТДЕЛЕНИЕ РЕАНИМАЦИИ И ИНТЕНСИВНОЙ ТЕРАПИИ». Я судорожно сглотнула. Только бы не заплакать. Это все равно ничего не изменит.
Хотел бы я сделать для него больше, Джесс, с жалостью произнес Шон. Поверь. Мне очень жаль.
Он он Пожалуйста, нет.
Пока нет, тихо откликнулся врач. Но осталось недолго. Для такого юного возраста он на удивление быстро сдался. Я этого не ожидал. Видимо, у него слабое сердце. Ты ничего об этом не знаешь?
Я покачала головой, разрываясь между желанием разреветься и впасть в истерику. У него черное сердце, ну, или вообще его нет, что очень непрактично, если мечтаешь стать человеком.
Можно мне к нему?
Что насчет его родителей? спросил Шон. У тебя есть номер телефона? У него с собой вообще ничего нет.
Я отправлю сообщение его дяде, заверила маминого друга я, но без особой надежды, что кто-нибудь появится.
Ладно. Тебе надо надеть халат и тщательно вымыть руки.
Я пошла за ним по ярко освещенным коридорам в своеобразную «умывальную» комнату. Медсестра показала мне, что делать, а потом отвела к Кейдену. В попытке утешить положила руку мне на плечо.
Если тебе что-то понадобится, дай мне знать. Я буду прямо напротив. Хорошо, что он не один. Не пугайся, когда приборы начнут пищать. Это нормально, когда все заканчивается.
Уверена, эти слова не должны были прозвучать так бессердечно, как я их восприняла. Кейден не выглядел как умирающий. Хотя он был намного бледнее, чем обычно, а на лбу выступила испарина, на самом деле казалось, будто он спит. Грудь размеренно поднималась и опускалась.
Сестра придвинула мне стул к кровати.
Садись, предложила мне она. Можешь взять его за руку. Он почувствует. Так ему будет легче уйти.
Кончиком пальца я провела по тыльной стороне его ладони, которая лежала на простыне. Значит, это правда. Он умирал. Слова медсестры уничтожили последнюю надежду. Я осторожно сжала его пальцы. Слезы закапали на белоснежное постельное белье. Вопрос о том, люблю я его или ненавижу, перед лицом смерти потерял значение. Он меня покинет. Я никогда больше не загляну в его зеленые глаза. Он никогда больше не улыбнется мне, никогда не поцелует. Ужасно думать об этом. Кейден умрет, потому что пытался меня спасти.
Его семья сейчас должна быть рядом с ним. Где Иапет и его мать? Где друзья, сопровождавшие его тысячи лет? Матео, его брат, который пускай и предал богов, но такого точно не хотел. Я аккуратно прижала его ладонь к своей щеке, стараясь не мешать трубкам, спускающимся по его руке. Возможно, они еще хоть на чуть-чуть продлят ему жизнь. Возможно, он все-таки еще раз ненадолго очнется. Возможно, еще произойдет чудо.
Мама тихо разговаривала в коридоре с Шоном, но я отключилась от окружающего нас мира. Погладив его по лицу, я вспомнила нашу первую встречу в лагере, вспомнила о запахе его куртки, которую он на меня накинул. Вспомнила, как мы вместе карабкались на скалы и как он защищал меня от Скиллы и Агрия. Он последовал за мной в Монтерей, и я никогда не забуду его поцелуи, даже если они были неискренними, не забуду, как всего несколько часов назад на Олимпе он утверждал, что хочет быть со мной. У него было всего одно заветное желание, и Зевс его исполнил, правда, цена оказалась чересчур высока.
Эй, прошептала я. Возвращайся обратно, ладно? Ты не можешь умереть. Не бросай меня одну в этом бедламе. Положив голову ему на грудь, я сосредоточилась на сердцебиении Кейдена, которое с каждой секундой становилось все слабее.
Комнату наполнил оглушительный писк. Я резко вскинула голову и уставилась на ящик возле койки. В кино красные линии на них никогда не выглядели так жутко. И никогда так однозначно.
Мне на плечо легла ладонь Шона. Мама присела на корточки рядом со мной и взяла мою свободную руку в свои.
Все кончено, золотце, сказала она. Бедный мальчик. По крайней мере, ты была с ним. Наверняка он это чувствовал. Мне так жаль.
Он мертв? глухо спросила я и всхлипнула, не веря своим глазам. Больше всего мне хотелось его встряхнуть. Пусть очнется. Мои всхлипывания усилились, когда вошла медсестра и отключила приборы. Теперь должна была наступить тишина, однако звук работающих аппаратов все равно наполнял комнату гулким шумом. Она вытащила трубки из безжизненной руки Кейдена, откатила в сторону капельницу и собиралась накрыть простыней его лицо, которое после смерти выглядело таким спокойным и расслабленным.