На дворе стоял октябрь 1979 года. Почти до декабря длились процессы увольнения, оформления, различных проверок, пока перед самым Новым годом Алексей не вышел на работу в ГОВД. Ему было заявлено, что праздники можно провести дома, а сразу после них его ждут на новом месте.
Часть 2. Стажер с жезлом и широко открытыми глазами
Закончились новогодние праздники, на вахту заступил новый, 1980 год, и отделение уголовного розыска Артемовского ГОВД пополнилось новой штатной единицей младшим инспектором Алексеем Беляевым. Начинающий детектив приступил к работе, не имея ни удостоверения, ни права на ношение оружия, но зато облаченный в форменный китель штурмана со споротыми погонами и меховой черный полушубок с плеча тестя на приличную гражданскую одежду за полтора года каботажного плавания заработать не удалось. Так, наверное, приходили записываться в народное ополчение в далеком «сорок первом».
На первых порах его закрепили за группой по борьбе с угонами автомототранспорта. В его обязанности входило внимательно слушать старших и выполнять их распоряжения. Пару недель он, напряженный, просидел в кабинете у окна, периодически закуривая и выезжая с кем-нибудь из инспекторов. В основном его брали на несложные задержания подозреваемых и приводы свидетелей по нераскрытым преступлениям.
Неожиданным открытием для новичка стал факт отсутствия транспорта у сотрудников розыска в зимний период от слова почти совсем.
В связи с этим негативным обстоятельством вспоминается один духоподъемный фильм, где главный герой, наставник, покручивая седой ус, говорит молодому ученику: «Вот погоди, сынок, дай только срок, победим (ну а далее по ранжиру на выбор: контру, кулаков, японцев, немцев, всех капиталистов-империалистов) и тогда заживем»
Между тем на дворе стоял 1980-й год: все войны позади, все враги повержены, а у милиции до сих пор нет нормального транспорта, от которого зависела скорость реагирования и раскрытия преступлений.
Беззастенчивое вранье, льющееся с голубых экранов и книжных страниц, очень выпукло стало проявляться в первые же недели работы на новом поприще.
Поначалу Алексей не мог понять, как справляются оперативники в условиях ежедневного аврала сыплющихся нескончаемой лентой преступлений с задержаниями и доставлением в Отдел разнокалиберных злодеев. Мало того что злыдня надо установить, обнаружить и задержать, так еще и доставить, и разговорить.
А если он активно сопротивляется, в грязи, в крови? Перевозить такую публику в общественном транспорте или на попутке тот еще цирк. И ведь возили, ведь доставляли, шокируя пассажиров городских автобусов.
Можно с уверенностью предположить, что эта «досадная» проблема решилась сама собой только с массовым появлением личного транспорта у сотрудников милиции, одновременно со всеми гражданами, уже в новой стране, когда авто перестало быть премиальным дефицитом.
Впрочем, на все это Алексею скоро стало наплевать, как и на дряхлое здание, разваливавшуюся мебель в кабинетах еще с военных времен, ибо «на войне как на войне». А ветхий антураж и почти полевые условия придавали службе этакий фон чрезвычайной нужности дела, которым занимается оперсостав при круглосуточной готовности к выезду. Было в этом что-то от октября 1917 года, когда усмирялась вставшая на дыбы страна, разгорались на необъятных просторах крестьянские восстания, а в городах процветала уголовщина. Работа в атмосфере конвейерной ленты захватила его с головой и не давала толком ее поднять и оглянуться вокруг почти двенадцать лет кряду.
Был дан старт гонке на выживание и долготерпение, гонки не киношной, а настоящей, захватывающей, опасной и любимой одновременно.
Как-то само собой обнаружилось и решение транспортной проблемы. Оказалось все просто это был жезл, обыкновенная деревянная или пластиковая палка, выкрашенная в черно-белый цвет. Его использование регламентировалось постоянно звучащей из уст руководителей установкой: «Весь транспорт города в вашем распоряжении». Заминка была только с такси, на этот вопрос начальник разводил руками и изрекал:
А это уже как договоритесь.
Следующим открытием для вчерашнего судоводителя стал тот факт, что, судя по количеству совершаемых злодеяний, фиксируемых в городской сводке происшествий и преступлений в городе Артеме и его поселках, идет необъявленная гражданская война. «Война без особых причин», как позднее спел Цой.
Жители городка с вдохновением и без оного убивали друг друга, наносили стреляные, колото-резаные и рубленые раны, проламывали черепа, ломали конечности, ребра, отбивали внутренние органы, грабили, разбойничали, воровали, мошенничали, насиловали и хулиганили.
Степень накала этих нескончаемых сражений можно было с легкостью определить в любом городе страны по трем реперным точкам это дежурные части милиции, морги, травмпункты и приемные покои больниц. Эти учреждения, в силу необходимости, как чуткие локаторы, ведут прием, учет и по возможности нивелируют последствия непрерывных сражений. Это была другая планета, притаившаяся в тени большой Земли, неведомая в силу закрытости статистики для большинства населения.
Перед Беляевым судьба открыла дверь в чертоги этого коллективного сумасшествия, в кровавый, извилистый лабиринт с аттракционами в виде человеческих трагедий, ежедневного риска с непредсказуемым исходом, интриг и предательств по службе, измен близких людей.
Но жизнь, как и тельняшка, состоит не только из черных полос, они, к счастью, чередуются со светлыми. И весь вышеперечисленный негатив меркнет перед той, почти семейной, атмосферой боевого братства и взаимовыручки, царившей в отделении уголовного розыска, перед удовлетворением, которое испытываешь, когда удается победить хитрое, наглое и сильное Зло. Ближний круг друзей-оперативников, образовавшийся вокруг Алексея, состоял из ребят, его ровесников, так же, как и он, «горевших» на работе, но умевших и душевно отдохнуть после нее. Его кабинет под номером 21 часто служил местом концентрации этого веселого контингента. Главные качества, которые привлекали Беляева в соратниках, были просты он не должен быть стукачом, трусом и «халявщиком» по жизни и по работе. Впрочем, такие же требования предъявлялись и к нему самому. Незримой нитью среди их разговоров и действий присутствовало повышенное чувство справедливости.
Это была их банда, банда Добра, банда со знаком плюс. Она возникла в противовес многочисленным бандам с отрицательным зарядом, которые несли жителям города слезы и горе. И в отличие от своих противников команда Добра действовала не ради наживы и корысти, а всего лишь за скромное государственное вознаграждение, как могла, выполняла свою роль городских санитаров. При соприкосновении двух разнонаправленных зарядов получалось короткое замыкание и разряд, после которого воздух в обществе становился чище, повышался его коллективный иммунитет.
Алексей, собирайся, едем проверить информацию по Гнилому, у него должен быть обрез, будем задерживать, капитан Сильченко был краток. Готовность пять минут.
Понял, отвечал Беляев, экипируюсь подручными средствами? Ствола мне пока не дали.
А что возьмешь?
Да вот изъяли тут недавно у конокрадов, а они почему-то не идут за вещицей, усмехнулся Алексей и, выдвинув ящик стола, достал ракетницу со вставкой под патрон шестнадцатого калибра.
Тяжела кольчужка, неудобна в деле, резюмировал Сильченко, держа в руках изъятый огнестрел. Давай-ка я тебе другой задарю.