И никто же не мешает мне в силу эрудиции и личных зарубежных поездок тут же написать про негатив, что есть у лишенных этих прав зарубежных граждан, которым не повезло родиться в капстранах? Тоже абсолютно искренне, с глубоким сочувствием к ним. У кого в двадцать первом веке были родственники в тех же Штатах все знают, что такое счет от стоматолога на шесть тысяч долларов. Или лечение сломанной в двух местах ноги за пятьдесят тысяч.
Я управился немного раньше времени. Остальные участники ещё дописывали. Обернувшись назад, увидел, как затаскивают столовские столы на четыре человека и сдвигают их в один большой стол как на свадьбу. Значит, будет банкет. Значит, сразу домой не поедем. Значит, я могу улизнуть на пару часов в больницу к Васе. Просто замечательно!
Поискал глазами Игоря Ивановича. Он, поймав мой взгляд, подошёл.
Что-то не получается, Павел? спросил он. По правилам, мне нельзя к тебе подходить.
Я уже готов, протянул я ему исписанные листки с синим штампом в углу на каждом.
Всё проверил? уточнил директор. Я кивнул головой в ответ.
Игорь Иванович подозвал к нам кого-то, у меня забрали мою работу и разрешили встать.
А банкет надолго будет? спросил я.
А что? удивился директор. Домой торопишься?
Нет. У меня друг лежит в областной больнице, с черепно-мозговой травмой, тяжко ему пришлось. Навестить хочу. Можно?
Директор колебался, я видел это, но, в конце концов, он сказал:
Нет, я не могу тебя одного отпустить.
Жаль, ответил я разочарованно. А если не одного, то можно было бы?
С кем же из взрослых я тебя отпущу?
С таксистом, невинно предложил я.
Надо отдать должное директору, соображает он быстро.
Какой таксист? возразил он мне. У нас же водитель РОНО полдня уже без дела сидит
Меня отправили на автобусе. Целый автобус погнали ради меня одного. Игорь Иванович велел водиле меня везде сопровождать и никуда одного не отпускать. Но тот, естественно, высадив меня у больницы, закрылся и лёг дальше спать, предоставив меня самому себе.
Как же я не спросил, в каком отделении лежит Вася?! На КПП узнал, где у них справочная.
Меня чуть не выгнали из справочной, но я им голову заморочил и своего добился.
Отчества Васи не знаю, года рождения не знаю, они, вообще, со мной разговаривать не хотели. Но я их измором взял, сказал, что не для этого я из Святославля ехал, что меня сюда сам директор завода отправил! Они нашли мне Василия Башагина в нейрохирургии, но сказали, что меня к нему не пустят, потому что он без сознания.
А я всё равно пошёл в нейрохирургию. У них в справочной данные обновляются два раза в день, я это ещё по прошлой жизни помню, родственник лежал как-то там с серьезной травмой. Вдруг Васька уже очухался.
Разговаривать пришлось с завотделением. На удивление молодым, ему не было и сорока. Увидев это, я преисполнился надеждой с такими обычно легче договориться, чем с людьми моего прежнего возраста. Когда ты начальник под шестьдесят, тебя любая неожиданность раздражает, не говоря уже о том, что гибкости мышления уже мало. Легче гнать и не пущать, чем входить в ситуацию, тратя время и нервы.
Заговорил с ним степенно, чеканя слова, сразу прибавив себе возраста в его глазах. Представился представителем комсомола с механического завода. Сказал, что товарищи по заводу очень переживают за здоровье Васи и отправили меня в Брянск, с комсомольским поручением посмотреть, как у него дела, придать ему сил приятно, когда ты тяжело болеешь, что о тебе помнят и ждут на рабочем месте. Предложил, если не верит, позвонить директору нашего завода в Святославль.
Сработало!
Ничего не сказав мне лично, он крикнул:
Авдотья!
Тут же заскочила секретарь, через которую я попал к нему без очереди, вручив ей «тоблероне». Таки пригодился, как чувствовал, когда их покупал!
Проведите молодого человека к Башагину. У него улучшение стабильное, на десять минут разрешаю.
Заставили надеть бахилы, халат и шапочку, но вот я уже и у Васи.
Привет, дружище! сказал я, присаживаясь на стул рядом с его койкой, сам не веря своей удаче.
Аккуратно выложил тоблероне на тумбочку. Вот и еще один пригодился.
Сказать, что он удивился, увидев меня, ничего не сказать. Выглядел он плохо. Я не знал раньше, как выглядит бледный негр, и не рвался узнать. Досталось ему сильно. Он был очень слаб. Но, увидев меня, зачем-то попытался сесть.
Куда?! Ты что?! схватил я его за плечи и не дал подняться. В коме столько пролежал, разве, можно вставать?
Я давно в себя пришёл, это наши придумали, чтобы меня из игры вывести.
Понял. А как же меня пропустили?
А здесь я просто больной.
Без охраны?
Какая охрана? ответил с досадой Вася. Кому я нужен?
Не скажи! Кто-то же тебе черепушку проломил. Значит, кому-то нужен.
Да вот не пойму, кому это надо было? Ничего не придумал.
Как? Разве ты не обнаружил ничего в катакомбах под цехом?
Нет. Что я, дятел, что ли, там лазить?
Вот так так пробормотал я. А что помнишь про нападение?
И тоже тут ничего! Какие-то два мужика в надвинутых шапках навстречу прошли, лиц почти не видно за шарфами, но ни одного прежде, вроде, не видел. Похоже, как прошли мимо меня, один из них развернулся, и меня вырубил чем-то тяжелым. И это у меня в шапке сотряс, представь, что было бы, если бы шапки не было! А потом раз и уже в больнице очухался!
И все же, Вась, ты что-то видел, тебе не просто так по башке настучали. Ваши к какому выводу пришли?
Ни к какому, буркнул Вася.
Что ваши планируют делать?
Меня вывели! Откуда я знаю?..
Вась, так нельзя. Получается, что ты зря пострадал? Давай, вспоминай. Слушай! А, может, у тебя посттравматическая амнезия? Забыл, что в день перед травмой было?
В магазин по дороге домой заходил напрягая память, вспоминал он. Кефир купил и булочку.
Нет. Это не амнезия, остановил его я. Сделаем так. Прогони весь последний рабочий день перед глазами. Кроме булочки и кефира, только то, что на заводе было. Что-то ты сделал, или что-то увидел, после чего на тебя решили напасть. Все, хорош болтать ничего не видел, ничего не знаю. Закрой глаза, и давай, вспоминай, буквально минута за минутой. И самое главное что было в тот день необычно, выбивалось из колеи.
Как ни странно, взрослый милиционер не послал меня, пацана, нафиг. А послушно закрыл глаза и принялся делать то, что я ему велел. Конечно же, по закону подлости тут же вломилась незнакомая медсестра лет тридцати, с необъятным бюстом и бедрами. Взглянув на Васю, сказала:
Мальчик, ты утомил пациента. Все, уходи.
Чуть ли не вытолкнув ее в коридор, невзирая на огромную разницу в весе не в мою пользу, я зашипел:
Какой мальчик? Девушка, идет расследование! На кону человеческие жизни! Ждите в коридоре!
И вернулся в палату, захлопнув перед ней дверь. Последнее, что заметил широко раскрытые глаза ошеломленной медсестры, и любопытство, замершее на ее лице. У меня получилось она поверила, что я сыщик, и имею право тут находиться.
Вася лежал с закрытыми глазами так долго, что я начал беспокоиться не заснул ли он тупо. Как вдруг он открыл глаза и радостно сказал:
Ты прав! Было кое-что подозрительное! Просто краем глаза заметил, и тогда не придал значения.
Ну же, говори! поторопил его я, посматривая на дверь. Мало ли медсестра все же пошла жаловаться врачу на меня.
Митька с проходной в нашем цехе появился, я хотел даже пойти поздороваться. Но он как-то, увидев меня, быстро развернулся и исчез.
Просто зашел и ушел? спросил я.
Нет, когда шел к выходу, на пару секунд около Игната и Митрофана остановился. Что-то точно сказал одному из них. И дальше рванул на выход.
Сердце заныло. По-привычному, по-стариковски, несмотря на молодое, пышущее здоровьем, тело. Игнат мне показался хорошим парнем. Родственник Аристарха, опять же что будет со стариком, если Игнат активно участвуют в хищениях, а я всю эту схему выведу на чистую воду и его арестуют? Блин, хоть бы это был неизвестный мне Митрофан, а не Игнат!