Новую куклу Чароплёт ещё немного подточил и показал. На взгляд Жерди, так кукла показалась слишком тонкой и длинной, и груди почти совсем не видать, хотя во всём остальном явно девушка, никак не спутаешь на кого похожа?
Не знаю, дылда какая-то подтвердила мысли Жерди Мыта да и зачем нам новая кукла?
А если в чёрный цвет покрасить?
Скоморохи оценивающе посмотрели, а потом все лица, одно за другим, с тем же оценивающим взглядом, повернулись к Мрачной Жерди.
Что?! Я не такая вовсе
Ночью, уже лёжа возле медведя на меховом плаще, Волчок сам обнял её и чмокнул неуклюже.
Прости, я не хотел никому говорить, просто Можешь и дальше об меня тереться, с тобой мне вовсе не противно.
Глупый ты и ничего не понимаешь прижала к себе и погладила спать давай! «И чего он так взрослых ненавидит?» недоумевала Жердь. Но малец никогда не рассказывал, да и остальные молчали, может и сами не знали толком. В прошлую жизнь друг друга, скоморохи не особо-то вникали. Как и в будущую. Да и вообще их интересует только то, что прямо здесь и сейчас происходит, живи мол и радуйся, об остальном духи позаботятся. Наверное поэтому, их, Волчок взрослыми так и не считал Знаешь, лучше и не становись взрослым пробормотала, засыпая от этого всякие волнения беспокойные и желания глупые появляются
Всю осень, время свадеб, самое жирное для скоморохов время, из-за настойчивого желания Чароплёта попасть в Староторж, провели в дороге. Конечно, по пути их приглашали на многие свадьбы, и скоморохи никогда не отказывались выступать и развлекать гостей, но разве по оплате сравнить деревенские веселья, с празднествами устраиваемые богатыми купцами да боярами, кои в больших количествах водятся в городах. Правда из-за спешки, дабы успеть в город на зимовку, пока не наступили настоящие морозы, подолгу нигде не задерживались.
Если только на готовку грибов. Их Жердь ещё несколько штук нашла, отчего Волчок уже полностью покрылся этим жутким узором по всему телу. Потому как она, для него, их затем ещё и выигрывала, заставляя Игруна возмущаться и злиться.
Впрочем, тот вскоре отстал, как только тело Волчка, вместо разноцветных ладоней, которыми он раньше окрашивал себя, полностью стало белым, и покрытым красными, как радужка его глаз, знаками, похожими на порезы. Ведь следующий гриб наконец достанется Игруну, правда будет это теперь не скоро, под снегом-то грибы не растут.
На зимовку, из-за всего этого, так и не успели. Земля укуталась белым покрывалом, а по дорогам и закованным в лёд рекам пролёг настоящий санный путь. Пришли настоящие морозы. Даже Жердь почувствовала холод. Хорошо хоть от объёмной спины медведя идёт тепло. А если ещё укрыться широким длиннополым меховым плащом, так становится совсем уютно. Можно прилечь, спрятавшись от слепящего белизной снега под, ласково обнимающим тело, мехом. И даже сладко вздремнуть, плавно покачиваясь под скрипучие звуки шагов. Правда во сне, от этого покачивания, ноги потихоньку съезжают по бокам медведя, и голые ступни высовываются из-под плаща на мороз, так что аж пальцы коченеют.
Так и въехала в громадный торговый город, проспав широкие каменные стены и надвратную башню с красивой высокой крышей. Проснулась, а вокруг шум огромных толп, незнакомый запах северного солёного моря, улицы деревом мощёные и: дома, терема, дворцы, множество строений, одно другого выше и красивее. Пока Жита с Мытой дела устраивали, амбар для житья снимали, да разрешение у ярыжки покупали, за место для представлений, остальные город осматривали, оставив обе повозки во дворе кабака, под охраной медведя. К морю ходили на корабли иноземные поглазеть, на площадь вечевую с палатами узорными полюбоваться, да в роскошной громадине главного капища побывали.
В общем Староторж Жерди понравился. Своим нравом свободным, роскошью и красотою необычной, а также приветливыми и благодарными зрителями, толпами на различные представления собирающимися. Главное привыкнуть ко всему этому, а уж показать себя этому городу, так чтоб стыдно не было средь других скоморохов, коих тут вовсе не мало, как заметила по торговым площадям прогуливаясь, и она сможет, не затеряется. А то и удивит даже, всё ж уже много чему научилась. Примерно так она бодрила себя, с головы до пят прячась под своим бесформенным меховым плащом.
Сарайчик, то ли мастерские бывшие, то ли склад пустующий, который сняли в торговом конце Староторжа, оказался ничего себе. Довольно обширный, так что, кроме самих скоморохов, и медведь, и лошади поместились, так с ними и теплее. Ещё и очаг каменный имеется, с дымоходом. Небольшой, только еды приготовить, воды вскипятить, иль руки погреть, но всё одно, теперича не замёрзнуть. А коли застынешь всё ж таки, или там помыться, так недалеко, возле стен городских, под которыми речка течёт, общие бани имеются, вход медяшка всего. Удобно в общем, разве что дрова дорогие. Зато рыбы всякой морской, немеряно. А дух какой идёт? Медведь так и вдыхает, то и дело на Пузу поглядывая, что жаркой занялась.
Место нам на площади, для представлений, совсем небольшое выделили в это время объясняла Мыта потому, думаю, выступать будем по очереди
Оно и правильно оторвалась Пуза от готовки чего всем сразу на морозе-то мёрзнуть
темнеет рано, так что сначала кукольное зрелище
Лучше из новых, то, что Чароплёт придумал! на этот раз перебил Резвые ноги Здесь такое хорошо зайти должно
а в сумерках уже начинаем искусные забавы плясовые да всякие выкрутасы телесные
С потехой огненной! воскликнул Игрун У Жерди и Волчка, в свете факелов, кожа так и будет сиять и переливаться! Чёрное и белое, представляете?! Да и медведь во тьме гораздо страшнее выглядит, с оскалом этаким жутким
А ещё мужчин к вечеру соблазнять проще добавила Пуза.
Да вы дадите договорить или как?! наконец возмутилась Мыта. И хоть с её мелким росточком это и могло показаться кому-то смешным, однако все испуганно притихли, и даже громадный медведь прикрыл морду лапой. Скоморошка, обиженно нахмурившись под преувеличенно внимательными взглядами, покорно ожидающими от неё дальнейших слов, и рявкнула Завтра начинаем! Всё!
Что там за кукольную историю показывали Жита, Мыта, Чароплёт и Резвые ноги, Жердь толком не знала. На представление не ходила, да даже и до этого особо не следила за ними, когда скоморохи, располагаясь на привалах, только сочиняли да разучивали роли своей дурацкой сказки, при этом периодически фыркая, давясь от смеха и косясь на неё. Девушка с этим ничего общего иметь не желала и, обиженно надув губы, отходила куда подальше, потому как явно её передразнивают.
Вместе с Волчком, Игруном, Пузой, и конечно медведем, вышла на площадь в свою очередь. Даже чуть пораньше, когда сумерки только начинались, так что самый конец представления застали. Громкие одобрительный гул, звон монет в чаше и раскланивающиеся куклы над занавесом.
Большую толпу собрали Волчок восхищённо выговорил.
Нам же лучше скрывая зависть, фыркнула Пуза зазывать меньше.
Если не разойдутся все, пока меняться да готовиться будем недовольно проворчал Игрун.
Впрочем, Игрун зря тревожился, гуляния в городе только начинались. Не по домам же народу сидеть в долгие зимние вечера, когда во тьме и дел то нормально не поделаешь, особенно мастеровым, что уж говорить о молодёжи купеческой да боярской. Вот и развлекаются.
Публика взволновано посторонилась, пропуская, да на медведя глазея, в предчувствии нового представления. Смотрят, однако близко не подходят, только обсуждают с ленцой, грызя орехи да посасывая леденцы на палочке. Что они, про медведей не слыхивали? Да многие даже и видали, и знали какой это страшный зверь, который одним ударом лапы, с длинными острыми когтями, запросто голову снести может. А тут-то вообще громадный, злой и, явно далеко не молодой и глупый, которому поиграть лишь бы. Такому человека загрызть да скушать, небось привычное дело. Словом, не обычный лесной мишка, а настоящий пещерный медведь, про коих только сказки сказывают, о злобе, силе, да коварстве ихнем.