Например, замерший и намертво схваченный ржавчиной дизель и соответствующее ему помещение находились не в том помещении, что на схеме. Также мы обнаружили проломленные переборки между арсеналом и комнатой отдыха, а на стенах с осыпавшейся штукатуркой красовались черные, склизкие разводы непонятного происхождения. Должно быть, какой-то вид плесени или грибка, растущего на многолетнем бетоне. На полу валялись цинки, частично забитые патронами, частично пустые, ржавые немецкие каски, противогазы без стёкол. В деревянных ящиках, обитых ржавыми металлическими полосами, нашли первую добычу: гранаты с длинной деревянной ручкой, пару пистолетов «Люгер» с сохранившимися остатками смазки.
Где же Ванька с Серёгой? каждую минуту спрашивал меня Валера, как будто у меня был на это ответ. Тихо как на кладбище.
Наверное спустились ниже, пожал я плечами, потроша найденный офицерский планшет и постоянно оглядываясь. В каждом темном проходе мне виднелись чьи-то смутные очертания. Передвигаясь по очередному коридору к люку, ведущему на нижний уровень, чуть инфаркт не словил от выпорхнувших мне прямо в лицо летучих мышей. У люка остановился, подождал напарника, чтобы тот светил пока я спускаюсь, цепляясь за железные перекладины. Спустившись, проконтролировал, чтобы мой более габаритный товарищ тоже безопасно достиг пола. Мы пошли по длиннющему коридору, а я пытался мысленно представить себе масштаб подземного сооружения, никак не вязавшийся между моими знаниями и тем, что я видел.
На этом уровне было темно, хоть глаз коли, а единственными источниками света служили наши налобные фонари. Поясные фонари мы пока приберегали. Гнилостный запах стал еще сильнее, и я уже пожалел, что не прихватил в этот раз газоанализатор, который используют городские диггеры на вылазках в коллекторы. Хотя откуда взяться скоплению опасных газов в раздолбанном бункере, которому больше восьмидесяти лет? Я решительно зашагал вперед, очутившись в очередном длинном коридоре с высоким потолком и закреплёнными на нём трубами и проводами. Рядом с местом, где мы только что проходили, имелся проход в ещё один длинный тоннель. А в том коридоре, что находились мы, через каждые три метра справа и слева чернели дверные проёмы. Каждое помещение здесь было необходимо обследовать.
Серый! Ваня! громко позвал я, когда мне показалось движение впереди. Эхо гулко раскатилось по бункеру. Свет фонарей не доставал дальний конец коридора, но там точно кто-то двигался. Похоже, эти засранцы поняли, что мы их обнаружили и теперь прячутся от нас в темноте, страшась заслуженной кары. Интересно, что они придумают себе в оправдание? Да как бы не оправдывались, половины прибыли лишатся, ещё и от Валеры по шее выхватят. Я повернулся к напарнику.
Чё ты орёшь! зашипел на меня Валера. Не в поле. Сейчас всё обыщем и
Он внезапно замолчал, словно проглотил язык. Его глаза вытаращились на то, что было у меня за спиной, а рука самопроизвольно потянулась к пистолету. Он захрипел и медленно попятился, отступая к лестнице, по которой мы спустились.
Валерыч, хорош разыгрывать, и так стрёмно, дрожащим голоском произнёс я и повернулся, чтобы взглянуть на то место, куда пялился мой товарищ.
Валера меня не разыгрывал. Из полутьмы коридора, охваченный неровным светом налобных фонарей, к нам, ковыляя, приближался Серёга Только это был не совсем он. Его пустой взгляд застывших бесцветных глаз морозил само моё сознание. Нижняя часть лица была чудовищным образом разворочена так, что виднелся ряд белоснежных зубов по самые корни, а содранная плоть кровавыми клочьями свисала с подбородка. Я замер, словно приклеился к полу, и только мой мозг автоматически фиксировал увиденное. Волосы Серёги всклокочены, от виска по распоротой щеке стекает пенящаяся жидкость. Спецовка мертвеца залита тёмным, в левой руке он сжимает обломок трубы, а кисть правой руки и вовсе отсутствует, обнажив торчащий из рукава обломок кости. Я говорю «мертвец», но этот «мертвец» двигался и шёл ко мне явно не обниматься. Он издал жуткий горловой звук, переходящий в бульканье и ускорил шаг.
Звуки выстрелов разорвали воздух прямо над моим ухом. Валера первым пришел в себя и действовал инстинктивно. Он стрелял, пока не опустошил магазин, а я похоже на время оглох на правое ухо. Когда первые пули вспороли Серёге грудь, он замедлился, будто удивляясь, но даже не пошатнулся. Оживший труп занёс трубу, намереваясь приложить её к моей несчастной голове, и тут один из последних выстрелов попал ему точнёхонько в переносицу. Серёгу шатнуло назад, а труба зазвенела, выпав у него из руки и покатившись по бетонному полу. Он повалился на пол, но тут же попытался встать, подобно пьяному человеку хватаясь за стену и соскальзывая, оставляя на ней тёмные разводы. А за спиной покойника, из боковых проёмов показались ещё силуэты.
Валим нахрен! завопил Валера, оценив поползновения мертвеца и его жуткую компанию. Упрашивать меня не пришлось. Мы рванули обратно, к лестнице. Но опоздали. Оттуда уже что-то спускалось. Не такое как наш мертвый друг, а нечто паукообразное, с неестественно вывернутыми многочисленными конечностями, блестящими кругляшами желтых глаз и занявшее собой всю длину трехметровой лестницы.
Путь к спасению, пусть и временному, оставался один. Мы бросились в правый отводок коридора в безумной надежде найти ещё один выход. Во мраке, за нашими спинами, слышалось шипение, рык и шарканье многочисленных ног. Валера на бегу перезарядил «ПМ», но больше не стрелял. В конце коридора, по которому мы бежали, действительно оказалась лестница. Только, к несчастью, она вновь вела вниз, а не вверх. Возле неё лежал Ванькин топорик, весь окровавленный, а из люка, как это ни странно, исходило слабое розоватое свечение. Хотя чему удивляться после оживших мертвецов и омерзительных тварей, преследующих нас по пятам. Теперь Валера спускался первым, а я схватил топорик и приготовился сцепиться с подступающей кошмарной массой, заполонившей коридор в каком-нибудь десятке шагов от нас. Слава богу, геройствовать не пришлось, и я юркнул в люк прежде, чем кошмар накрыл меня.
Снова мы бежали по коридору, освещенному розовым светом, удлиняющему наши мечущиеся тени. Разумеется, чудовища последовали за нами, вваливаясь на нижний уровень. Сумасшедший бег сбивал дыхание, а мы неслись к источнику света сломя голову. Краем глаза я отметил, что стены коридора, по которому мы мчались, перестали быть серыми, с обшарпанным бетоном, и преобразились в ровно очерченные ряды прекрасно обработанных рустованных квадров, покрытых витиеватыми узорами. И никаких дверей слева и справа, как уровнем выше. Только единственная арочная дверь виднелась в конце тоннеля, откуда изливался уже не розовый, а ярко-алый свет. Мы забежали в эту дверь и огляделись. К сожалению, это был тупик и к нам вот-вот готовились пожаловать отвратительные гости.
На первый беглый взгляд мы находились в неком подобии подземного сводчатого храма овальной формы с высоким потолком и массивным чёрным алтарём посередине. Поверхность этого алтаря закрывал толстый диск из белого металла, отражающий пылающий свет лежащего на нём небольшого кирпичика из неизвестного материала, покрытого черными шевелящимися рунами и источающего тот самый кровавый свет. Пока я таращился на алтарь, а Валера взирал на омерзительные барельефы с головами полулюдей-полуящериц на стенах и потолке, к нам лавиной вторглись преследователи. На секунду эта чудовищная субстанция из вытянутых черепов, гниющих зубов, кипящих нечеловеческой яростью желтых глаз и кривых когтистых лап, замерла. Потом потекла к нам единым фронтом, рыча, воя и обдавая тошнотворным зловонием.