Вейлор сражался со стихией, так же яростно, как древние герои сражались с демонами из иного мира. Волны швыряли его и били о воду, которая в этот момент была твёрдой как мрамор. Он едва успевал дышать, когда озверевшая жидкость подбрасывала его вверх на волне, чтобы вновь и вновь накрыть, и утянуть в толщу океана. Вейлор почувствовал дыхание смерти и его охватил первобытный ужас.
Северянин был лишь человеком, но он отказывался отдавать свою жизнь на милость стихии, он не желал умирать и продолжал плыть на глубине в пару метров, лишь изредка выныривая дабы вдохнуть влажного воздуха. Будь он уроженцем другого края, то едва ли бы ёмкости его лёгких хватило бы, чтобы попросту не задохнуться. Благо разряжённая атмосфера в заснеженных горах Йотунхейма подготовили его лёгкие к такому ужасному испытанию. Северянин затянул пояс так сильно, как только мог, чтобы не потерять свою главную драгоценность-топор. Потеряй он его и часть души пропадёт вместе с ним.
Разъедаемые солью океана глаза и увидели обломок разрушенной мачты, Вейлор схватился за неё так крепко, что пальцы его продавили древесину и в мазолистые ладони вонзилось множество мелких заноз. После этого он обнял кусок мачты и закрыл глаза. Теперь оставалось лишь ждать окончание шторма или того, что силы покинут его могучее тело.
Он лежал зажмурившись, вспоминая то, как в былые годы проходила его борьба за выживание в заснеженных пустынях. Юноша нервозно усмехнулся и провалился в мир воспоминаний, чтобы не сойти с ума от действительности.
Он вспоминал свою родную страну, именуемой не иначе как «Йотунхейм», страна холода и вечных снегов. То был суровый край, где само существование было проверкой на выносливость, которую проходят далеко не все. То был суровый край, где за жизнь нужно было цепляться зубами и ногтями, отдавая все свои силы, чтоб просто выжить, не думая, что будет завтра, ведь выжить нужно хотя бы сегодня. Жестокая к своему же народу страна не могла не воспитать из Вейлора того, кто способен выжить почти где угодно. Но не всегда всё было так однозначно.
По меркам северян Вейлор родился слабым. Он не кричал, когда родился, не плакал и не тянулся к свету. Ребёнок лишь смотрел и издавал тихие звуки, похожие на недовольное рычание. Не взирая на то, что его отец хотел умертвить по его словам «недоноска, который умрёт, не достигнув трёх лет», Вейлор выжил. Имя, данное ему матерью означало «тянущийся к жизни», так и произошло. Он рос и мужал в любви матери и призрении отца. Вся его жизнь висела на волоске с каждой прожитой секундой и мгновением. Везде последний, везде отстающий, везде выполняющий минимум. И всё это из последних сил. Парень старался как мог, чтобы хоть немного нагнать своих сверстников. Он видел то, как более сильные и крепкие погибают от тренировок и сражений, сам же Вейлор выживал лишь чудом и желанию жить.
Так однажды их, совсем маленьких, отправили убить варга голыми руками. Те, кто вернутся живыми могут выбрать оружие по себе. Вейлор и его единственный друг Магнус, один из самых умелых из всех их объединились, пока остальные пытались убить зверя поодиночке, тем самым забрав себе всю славу. Вейлор загнал зверя в ловушку, кусок льда, сброшенный Магнусом закончил жизнь твари. Они были как братья и только благодаря ему, да матери, в Вейлоре горело желание жить, ибо для всех он был лишь жалким и слабым балластом.
Было и то, что отличало его от других, это концентрация. Когда он чуял, что дыхание смерти дышит ему прямо в затылок, то его обуревало неистовство. Не то, которое затмевает рассудок и заставляет рвать и метать, а другое. Он ценил жизнь, ценил то, что пережил, ценил, что не взирая на все невзгоды жизнь ещё льётся в венах и разум треплется в его уставшем рассудке.
Но однажды Вейлор заболел. Заболел так сильно, что для него уже был готов погребальный костёр. Магнус был в печали, он выковал тому неказистый топор. Это был хороший металл, Магнус не был кузнецом, но он был хорошим другом. Казалось, что топор забрал частичку его души, ибо не взирая на внешность он получился достойным. Магнус вложил его в руку горящего от жара друга. «Он проводит тебя через тьму к свету, друг мой», сказал он тогда, оставив Вейлора одного.
Тот самый топор и спас ему жизнь. Когда все думали, что Вейлор погиб, отец подошёл и хотел взять его в руки, чтоб отнести на костёр, но получил удар топором по руке. Сын, которого он считал слабым и не достойным на пороге смерти едва не отсёк ему руку. Он изменил своё мнение о нём в ту ночь, на место него бросил на погребальный костёр оленя и закатил пир на весь клан.
Вейлор быстро пошёл на поправку. Пережив смерть, он начал крепнуть и мужать, слово пламя болезни закалило его. А топор Топор теперь навсегда остался с ним, преображаясь и изменяет вместе с Вейлором.
Шторм закончился так же внезапно, как и начался. Небо словно бы кто-то выжал и следом за рассеявшимися тучами начало палить солнце. Корабль разрушился до основания и лишь редкие обломки то тут, то там всплывали, чтобы напомнить о том, что нынче человек лишь жалкая сошка на фоне природы. Прошло то время, когда человечество было способно помыкать силами окружающего мира, и теперь уж природа непременно отыграется за прошедшее тысячелетие унижений.
Практически полностью обессиливший Вейлор всё так же лежал на бревне. В глотке его пересохло, израненное тело неприятно, словно сотнями кинжалов разъедала соль, попадавшая в мелкие раны, но всё это было мелочью, ведь он пережил гнев природы. Он выжил не взирая ни на что, а это означало одно-ледяной плен будет окончен, он обязательно достигнет своей цели, ибо путь его может окончить лишь смерть. Вейлор глухо кричал, но не слышал ответа, тихое шелестение волн было ответом на все попытки найти выживших.
Удача и помощь ныне мёртвых богов всё же дали Вейлору очередной раз понять, что умирать ему ещё рановато. Лёгкий бриз, наполненный запахом цветов шёл со стороны, куда двигалось дневное светило. Северянин воспрял духом и не спеша, экономя оставшиеся силы поплыл в сторону спасительного ветерка. Не прошло и часа, как Вейлор увидел маленький клочок земли, который становился всё больше по мере его приближения к нему. Это был заросший густой растительностью берег, за которым не было видно ничего. Зелёная стена была отрадой для глаз выжившего в шторме парня.
Когда Вейлор почувствовал дно, то ноги предательски не хотели держать его тело вертикально. Тогда он сжал зубы, и скрипя посиневшими коленями встал прямо и шаткой походкой сделал несколько широких шагов. Как только северянин ровно встал на песок, в глазах потемнело и погас свет, он навзничь упал на сырой песок и уснул, наверное, самым крепким сном в своей жизни.
Глава 2. Совсем один?
Вейлор очнулся после многих часов сна с дикой жаждой на устах. Его губы и глотка ссохлись так сильно, что он невольно вспомнил пустыню в стране Геделит. Вейлор поднялся на ноги и осмотрелся в надежде найти хоть что-то способное утолит его жажду, но кроме травы, кустарников и вида на бескрайний океан не было видно. Не было видно и выживших вместе с обломками корабля, только кусок мачты, который спас северянину жизнь всё ещё лежал на песке. Он тотчас схватился за кушак, опуская глаза, самая ценная вещь в жизни Вейлора-его топор, все ещё был при нём.
Значит всё не так уж и плохо
Выдавил он из себя и выхватив оружие из-за пояса шаткой походкой ломанулся сквозь кусты.
Флора и фауна была схожа на земли, где находилась империя безумного Кроу и граничащая с ним Лакрилония, за тем исключением, что вместо лиственных деревьев преобладали хвойные. Больше всего было кедра, семечки которого стали небольшим перекусом для еле живого путешественника. По внешнему виду это была самая настоящая тайга, хранящая многие тайны, оторванного и унесённого вдаль континента.