Меня преследуют тени,
Проклятия тёмных лет,
И я как собака на сене,
Которого больше нет
Пусть дней моих бесполезных
Давно началась череда
В душе моей слабой, болезной
Смешались все «нет» и все «да»
Стало абсолютно ясно, что «тени» или, если хотите, привидения, в образах ещё здравствующих российских политиков, будут преследовать постоянно, независимо от того, есть ли спиртное внутри или нет. Майозубов понял, что алкоголем он сможет изменить только отношение к патриотизму или либерализму и всё. Получалось так, что он в равной степени принадлежал к тем и к другим, и в той же степени был непримиримым врагом этих же сторон. При этом, его воля не имела влияния на процесс, а единственным настоящим, живущим в разорванной в клочья душе, оставались поэзия и преданность Создателю. Дуальность расстраивала, заставляя излишне нервничать и сомневаться, мысли прыгали, как лягушки и хотелось орать.
Аристарх осознавал, что, предав дар Творца, станет слугой Сатаны, а если, своим выбором отторгнет Сатану, то из-за непреодолимого внутреннего противоречия, всё равно не может оставаться тем, кем является, что превратило жизнь гения в путь без принадлежности самому себе или, говоря заплетающимся языком пригрезившегося Бориса Ельцина, в «Дерлямбовый путь».
Глава четвёртая. Мухтар и принятие главного решения.
Собаки крайне любопытны, отчего нюхают всё подряд, причём, что в это время происходит в их гавкающих черепных коробках, совершенно непонятно. Аристарх сильно напрягся и даже выпал из путаных размышлений, когда огромная немецкая овчарка стала обнюхивать ему ноги. Псина не излучала никаких эмоций и казалось, что той плевать, что перед ней человек, а не дерево или куст. Через пару минут, словно бы ниоткуда, появился крупных размеров мужик с бутылкой в руках и сурово произнёс: «Мухтар, отойди», а затем, почти не изменив приказного тона, обратился к Аристарху, подробно объясняя, чтобы тот не боялся собаку, так как та не кусается, а такая мрачная, потому что философски смотрит на жизнь. Его суровая речь в корне изменила ситуацию и вот теперь стало совсем непонятно, кого стоит бояться больше, собаку или её весьма внушительных размеров хозяина, поэтому гений эпохи, не желая ни с кем связываться, на всякий случай не шевелился.
С новым годом, дружище! Меня зовут Миша, сменив тон на более жизнерадостный и дружелюбный, продолжил, подошедший чуть ближе мужчина и несильно толкнул Майозубова в плечо, чтобы привести в чувство.
Аристарх, рефлекторно представился опешивший молодой человек, вдруг осознав, что ему сейчас просто необходимо с кем-то пообщаться.
О, заговорил, чуть удивлённо выдавил из себя собаковод и отвёл Аристарха к лавочке, которая неприметно стояла у куста, метрах в двадцати.
Пить будешь? предложил Миша.
Нет, пить не буду, вежливо ответил Аристарх, понимая, чем такое может закончится.
Ну и правильно, в твоём возрасте употреблять алкоголь вообще не стоит. Живёшь рядом или приехал на стройку поглазеть? не делая паузы, продолжил общение разговорчивый Миша и, прикрывшись рукой, интеллигентно отпил из бутылки.
И то и другое, задумчиво кивнул Майозубов. Теперь Миша казался добрым и даже располагающим к общению, а поговорить с кем-то абсолютно реальным, в свете последних странных и нервных событий, стало насущной необходимостью, и уже через мгновение пришло понимание почему именно с Мишей.
Поэт вспомнил, что лет в десять посмотрел фильм «Ко мне, Мухтар», с Никулиным в главной роли. Имя собаки и невероятное обаяние собеседника тут же соотнеслись с яркими детскими впечатлениями от кинофильма, придав неожиданному знакомству некий флёр особого доверия.
А далеко отсюда живёшь? непринуждённо поинтересовался владелец собаки.
Рядом, в домах у гостиницы «Украина».
Да это же совсем близко от меня, я живу за этим сквером, поведал Миша и ткнул пальцем в кирпичный дом, стоявший метрах в трёхстах.
Собаку Мухтаром назвали, потому что работаете в милиции?
Тоже любишь этот фильм? добродушно усмехнулся Миша.
Да, конечно, его все любят.
Ну что ж, догадался правильно, кивнул новый знакомый и тут же продолжил: «Вот только я рапорт об увольнении написал и, считай, почти на пенсии уже».
Что-то вы очень молодо выглядите для пенсионера.
У нас можно выходить на пенсию с тридцати восьми лет, так что всё в норме. Ну а ты, наверное, в институте учишься?
Да нет, не учусь, мне не это нужно, я и так гений, не скромно, но спокойно и уверенно ответил Аристарх.
Сильное заявление, иронично усмехнулся сосед по лавке и деликатно прикрывшись локтем, сделал ещё один глоток спиртного.
Принимаю вашу иронию, но я поэт, а таланту поэта в институте не научишь, он либо есть, либо нет. Потом, этим надо жить, в смысле даже не зарабатывать, а именно жить, как поэт, что, ой, как не просто.
Хорошо тебя понимаю, так как мент тоже образ жизни и там очень много всякого того, что на грани и давай будем на «ты», ведь мы, вроде, соседи, да и новое тысячелетие, кстати, празднуем
Договорись, Миша. А чего ты со службы-то ушёл так рано?
Да всё просто, со времён фильма про Мухтара, слишком многое поменялось: и той большой страны нет, и люди стали совсем другими, а я до мозга костей советский, и не могу торговать совестью.
Мне тоже СССР жалко, хотя я его почти не видел. Знаю, великая страна тогда была, а сейчас одни лохмотья остались.
Да не то слово, все в бизнесмены ушли Я, например, ловлю преступников, а начальники продаются и дела закрывают зарабатывают, надоело ужасно. Мне же не по чести так работать, видимо, коммерсант я никудышный, но вот гениям, думаю, попроще.
Думаете, проще? вспыхнул Аристарх и чуть не поперхнулся от возмущения. Переживания последних дней так размотали душу, что он готов был орать.
Ну, прости, не знаю, как там у вас всё устроено, я же всего лишь «следак», примирительно парировал бывший милиционер, заметив откровенные нотки напряжения и не стесняясь выпил.
Ладно, Миша, объясню на твоём же примере. Ты говоришь, мол, я ловлю бандитов, а корыстное начальство их выпускает Понимаешь, есть отдельно ты и отдельно предатель, который за деньги разрушает систему, а у меня это происходит в душе. Я люблю Родину, хочу, чтобы она цвела и жажду бороться за неё, но если сейчас с тобой выпью, то сразу же стану отвратным либералом предателем, и за деньги продамся на раз, оставаясь конченой мразью пока снова не протрезвею.
Это звучит очень и очень странно, Аристарх. Это где-то даже ку-ку
Да знаю, что странно, и точно, крыша у меня изрядно подтекает, но это плата за талант. Знаешь, в нашем деле иначе никак, вот у тебя враг отдельно ты отдельно, а во мне всё это перемешано и ничего с этим нельзя поделать. Можно только отказаться от подарка Создателя быть поэтом, что ещё хуже раздвоенности, ведь подобное означает, что я предаю Его!
Аристарх, вижу, ты считаешь, что Бог всё-таки есть
Миша, ты что слепой? Оглянись, во вселенной нет ничего, что не починяется Высшей воле, мы состоим из миллиардов «мёртвых» частиц, но двигаемся, мыслим переживаем, влюбляемся, рождаемся и умираем И так по кругу. Подумай хотя бы над тем, что заставляет тебя, ощущать себя собой? Это крайне важно для осознания Творца, если ты его, конечно, ищешь
Понимаешь, я следователь, пускай и очень непростой, но следователь, впрочем, уже даже бывший, при такой работе и семью-то завести некогда, а про это думать и подавно.
А мне двадцать два года, Миша, и я вряд ли доживу до твоих лет
Опасные вы люди поэты, ты вон у меня градус своими рассуждениями украл, я аж протрезвел, игриво подмигнув, ухмыльнулся владелец Мухтара и допил содержимое бутылки до дна.
Наверное, я погорячился, Миша, и наговорил лишнего, ты уж прости.