Что застыл!? Бегом залазь ко мне на плечи, потом мне руку подашь.
Может я тебя сначала подсажу?
Мне такого бугая не вытянуть, свои слова Роман полностью ощутил на плечах, рыжий весил не менее сотни кило. Взгромоздившись, он кое-как затянул своё тело и, лёжа на животе, протянул руку вниз.
Давай, цепляйся, я готов!
Я не готов! крикнул Роман. Воздух резанула короткая автоматная очередь, сопровождаемая визгами. А вот теперь тяни, ободрав в кровь руку о край крыши наш герой буквально взлетел на остановку, услышав близкий клацающий звук пасти промахнувшегося в прыжке пса. Полежав секунду-другую на спине, он облегченно выдохнул. Жить будем Скороход, встав на колено, сделал несколько выстрелов, сопровождаемых визгом и ревом. Завязывай воздух сотрясать пустое это дело, только патроны сожрёшь. Много их слишком, подождём, может и уйдут, псы, замкнув в кольцо, продолжили свой неспешный бег трусцой.
Не считая убитых тридцать двух насчитал, словно боясь быть услышанным прошептал Скороход. Никогда такой стаи не видел.
Мне тоже не доводилось, Роман лёг на живот осматривая собачий хоровод.
Тут нам хана и придёт не унимался рыжий. Как этим бедолагам.
Сталкер только теперь обратил внимание, что на крыше остановки они были не одни. Две высохшие мумии полусидя, опираясь спина к спине, восседали в её центре. Повсюду россыпью валялись автоматные гильзы.
Видимо до последнего отстреливались, не обращая внимания на визги и поскуливания внизу, Роман, довольный тем, что жизнь у смерти получила отсрочку, весело крикнул. Привет, бродяги! Давно сидим? Кого ждём? валявшиеся гильзы уже ударила коррозия, окрасив медь налётом зелени. Один из покойников продолжал сжимать в руке усыпанный кляксами ржавчины пистолет «Марта». Вижу, что давно освободив от пальцев мертвеца рукоять пистолета, он не без труда извлёк поржавевший магазин. Так и думал пустой, на виске покойника зияла дыра размером с чернослив. Между трупами находился рюкзак. С вашего позволения, проговорил сталкер, особо не церемонясь поваливший покойника на бок, освобождая доступ к рюкзаку. Как он и предполагал, съестного в нём не оказалось, только всякая походная мелочь, да пара дешёвых артефактов.
Время шло, но собаки, казалось, расходиться не собирались. Прекратив бег по кругу, они, кто сидя, кто лёжа, лениво позёвывая, продолжали ждать, изредка поднимая морды к серому небу, словно принюхиваясь проверяя, не сбежала ли их добыча. Понимая, что положение может изменить только время, Роман открыл свой рюкзак.
Скороход, как насчёт кофе и пожрать на природе?
Пожрать это святое! воспрял духом рыжий.
Кто б сомневался, используя спиртовую горелку, спустя полчаса, они ели разогретый рацион из мясных консервов, прихлёбывая сладким, крепким кофе.
Красота-а-а Я, Ром, в схроне у Копыта неделю одну кильку в томате лопал. Ничё, конечно, жрать можно, если недолго.
Да Братская могила знатная жратва.
Какая могила?
Консервы. Килька в томате. Мы так их в армии называли.
А-а-а Понятно, пробурчал с набитым ртом Скороход. Так ты, Ром, из вояк что ли? А я то и думаю, как у тебя так ловко с оружием-то получается.
Может и из вояк. Не помню я. Ты мне лучше расскажи, почему тебя Скороходом окрестили. На ногу ты не больно-то скор. Скорее Ты уж извини, «Тихоход», рыжий прыснул весёлым смехом.
Это ты в точку попал, спринтер из меня никакой. Вообще, беготня меня напрягает. Ем я быстро и много тут мне равных нет. И фамилия моя Скориков. Вот пока в новичках был так и прозвали, теперь уже отсмеялся Роман.
Всё с тобой ясно
Доев содержимое банки, он запустил её в лежавшую рядом с остановкой собаку, но пёс никак не отреагировал лишь лениво повёл мордой в сторону. Дурной пример заразителен бросок Скорохода был более удачен и банка звонко щелкнула пса по покрытой плешинами голове, отчего он подскочил и, рыча отойдя на пару метров, снова завалился на бок. Роман, положив рюкзак под голову, закурил, обдумывая возможные варианты спасения. Скороход, используя валяющиеся по всей крыше в большом количестве гильзы, используя их в качестве метательных снарядов, продолжил закидывать собак, радуясь каждому новому попаданию. «Дитё малое, только что ростом велик» подумал о напарнике Роман. Прошло уже больше шести часов, но положение сталкеров, укрывшихся на крыше, категорически никак не поменялось.
Вот дерьмо Эти плешивые мешки с костями и не думают уходить, возмущался Скороход. Может это Давай перебьём их что ли? Да рванём до деревни, я там схрон Васи Скряги знаю. Бункер что надо, Роман тоже думал об этом, но логика и практика ставила под сомнение подобные решения.
Слушай, перебивец, сколько ты собак насчитал? Больше трёх десятков?
Тридцать две и пару дохлых, внёс поправку Скороход. И чё?
Через плечо Допустим, собак перебьём при этом сожжём все патроны. Допустим, продолжал рассуждать он. Доберёмся до схрона. Схрон чей? Васи Скряги. И ты думаешь, что Васю «Скрягой», просто так кличут?
К чему это ты? не понял рыжий.
Да всё к тому, что у Васи, а я его, поверь, неплохо знаю, так вот, у Васи снега зимой не выпросишь. И ты думаешь Вася для добрых людей в схроне боеприпасов оставит? Из этого следует даже если мы доберёмся до схрона, наше положение станет немногим лучше, чем сейчас, а возможно ещё хуже. Топать нам до адреса ещё три перехода, а без патронов лучше сразу с остановки вниз башкой прыгнуть.
И чё делать-то теперь? в голосе Скорохода читалась паника.
Не дрейфь, что-нибудь придумаем. Оно ведь так бывает день ждёшь, там выстрелит. Может ещё псины передумают нас кушать и сами уволокутся, а пока и поспать не грех, и, поправив под головой рюкзак, сталкер, закрыв глаза, действительно постарался уснуть.
Тёплое летнее солнце, преломленное оконным стеклом, небольшим зайчиком скользнув по шторам, спустилось на лицо Романа. В небольшой спальне он лежал на добротной кровати, выполненной из массива дуба. Запах полевых цветов из вазы на столе разносил ни с чем не сравнимый мягкий аромат. Вставать не хотелось, он чувствовал мягкую истому утреннего пробуждения и не торопился покинуть уют своего ложа. В соседней комнате послышались лёгкие шаги и мягкий женский голос произнёс:
Ромка, соня, вставай! Время десять часов, Роман молчал, тихо улыбаясь, стараясь продлить идиллию счастья. Ах ты так! Хорошо, я тебя сейчас сама подниму, Роман чуть прикрыл глаза, ожидая, когда его придут будить, но то, что он увидел сквозь прикрытые веки, ввело его в шок вместо мягких шагов раздался громкий топот. Своротив массивный стул, стоявший возле двери, в комнату влетела огромная псевдособака. Таких больших ему в Зоне видеть не приходилось. Проскочив мимо кровати, пёс, развернувшись на одном месте, рванул к изголовью. Громко рыкнув, псеводпёс, словно улыбаясь, приоткрыл пасть, обнажив чудовищные ножи клыков. Убегая из ужаса сновидения в реальный мир Роман услышал:
Барбос, бандит, а ну на улицу!
После пробуждения его лоб покрывал холодный пот. Рюкзак вместо подушки, холодная кирпичная крыша вместо кровати, и вместо приятного женского общества конопатая рожа толстяка Скорохода. На физиономии напарника читалось явное волнение. Роман и сам где-то глубоко, шестым чувством, ощутил пока ещё непонятную перемену. Собаки были на месте, но теперь они не лежали, терпеливо дожидаясь своих жертв, а скуля двигались вокруг остановки. Бег их становился всё быстрее. Казалось, что они сами пытаются вырваться из строго очерченного кольца круга. Пока Роман спал, произошли ещё изменения, которых он сразу не заметил. Почему-то так случилось, что в Зоне единственной птицей оказалась ворона и тех самых ворон в данное время и в данном месте оказалось аномально много. Они тоже кружили над головой в некоем подобии круга. Ветер абсолютно затих и промозглость осеннего вечера сменилась душным теплом, пропитанным запахами прелой листвы и гнилью поваленных деревьев. Подобное изменение погоды сталкер уже видел, и всё это не предвещало ничего хорошего.