Памятка в компьютере. По клавише «Дом».
В одной из комнат моё внимание привлек штабель одинаковых белых ящиков.
Что в них?
А это твой багаж из две тысячи давнишнего года. Саша подобрал сравнение: Ты ехал в пассажирском вагоне, а вещи в багажном.
Ничего себе пробормотал я.
Саша сел в кресло и открыл полосатый кейс.
Смотри, Ярослав! Вот твоя личная карточка. Эф-и-о, портрет, номер карточки, кредитное поле. Обрати внимание год рождения по биологическому возрасту. Минус двадцать пять, получается две тысячи восемьдесят третий А это тебе деньги.
Он выложил на столик десятка три плотных разноцветных пачек.
Пригодятся. Можешь ими пользоваться, а можешь кредитом. Возникнут вопросы звони. Вот видеофон. Вот наши номера. И он быстренько набрал на клавиатуре комбинацию чисел.
Занёс в память. Не возражаешь, если мы с Антонычем будем позванивать?
Нет, конечно.
И ты нам звони. Не пропадай. А через неделю ждём собственной персоной.
Приеду В любое время?
В любое. Ну, пока?
Спасибо, Саша!
Не стоит.
Может, пообедаешь?
Нет, поеду. Рано ещё.
Привет профессору.
Передам.
Оставшись один, я долго без всякой цели бродил по обоим этажам своего нового дома, переваривая случившееся. В голове, честно говоря, не очень-то укладывалось.
«Привыкай» подумал я.
«И с чего же мы начнём?» подумал я ещё через полчаса.
И прошел к штабелю белых ящиков.
На каждом висела пломба. И был наклеен сделанный на компьютере ярлычок с номером и надписью: «Имущество Ярослава Матвеевича Нестерова».
Я сходил в комнату-мастерскую за инструментами. И начал срезать пломбы и вскрывать ящики.
И что удивительно всё доехало без потерь. Отсутствовала тяжёлая бытовая техника: холодильник, стиральная машина, телевизор. Я приятно удивился, обнаружив оба своих «Пентиума», со всей периферией. Тоже вроде бы незачем. Всё приехало: мониторы, принтеры, мыши, клавиатуры. И все флешки Вот тут до меня дошло: записи на винчестере и на внешних носителях только и можно прочитать с помощью совместимых родных устройств. Кто же, какой умный человек собирал эту посылку в будущее?
Я вынимал и расставлял книги, коллекции, альбомы репродукций, грампластинки (оба проигрывателя тоже пришли), и небольшое собрание камней
И всё Иннино было тут. Книги её библиотека была собрана, в основном, моими руками. И записи её песен. И плейер. И то, что она сплела из бисера. И немногочисленные покупные украшения И свитер, который она связала мне в подарок.
Я внимательнее глянул на ярлыки. Под номерами мелким шрифтом стояло: «В случае недоразумений обращаться в технологическую службу МВД РФ, комн. 730, лучше непосредственно к В. М. Арсентьеву». Адрес, телефоны. Печать. Знакомый росчерк
Дима. Конечно, Дима.
Ярослав Нестеров: обаяние нового мира
Холодильник был полон всякой всячины. Саша накануне постарался. А сегодня, водя меня по дому, сказал, что продуктов хватит на первые три-четыре дня («пока в себя придёшь»), а потом надо начинать выходить в свет по магазинам.
И вообще, больше ходи, гуляй, общайся, говорил он. Смотри компьютер, в нём много чего есть. Он же и телевизор так, кажется, в ваше время называлось. Переключение простое, уже знаешь. Выходи в московскую сеть, в общероссийскую, в мировую. Путеводитель он так и называется.
Гулять я начал со следующего дня. Саша хотя и говорил, что сейчас ничто нигде не запирается ни предприятия, ни учреждения, ни магазины, ни жилые дома все равно было как-то странно, трудно уходить от незапертого дома. Так же, как и не запираться в доме на ночь. Двери закрывались без запора, хотя и плотно чтобы не проникла непогода или любопытная кошка.
Город стоял на зелёных холмах. Здания, в основном башенного типа, тёмно-синие, белые, светло-красные, гармонировали не только с фоном травы и деревьев с зеленью всё гармонирует но и друг с другом, выдерживая некий стиль. Людей встречалось не очень много а может, это просто казалось в сравнении с началом двадцать первого века.
Мир был ощутимо иным. Не таким, каким я его оставил. «Другая аура», сказала бы Танечка Множество самых разных мелочей, которые все вместе и создавали эту странность нового мира. В частности, какую-то его необычную просторность и прозрачность. Не от того ли, что нигде нет заборов? По прежней жизни помнилось: где бы ни шёл, ни ехал всюду сбоку тянется унылая бетонная стена, или загородка из посеревших от времени досок с занозами и ржавыми гвоздями, или крашеные штакетники-палисадники с колючей проволокой поверху Сейчас же ничего такого не было. Ни одной огороженной территории или группы зданий.
Изменились люди на улице и обликом, и поведением. Никто не курил. Никто не сплёвывал, не пил на ходу из банок или бутылок. Совсем не было люмпенизированного простонародья. Ни скотских рож, ни пропитых-прокуренных голосов. Ни от кого не пахнет водкой или табаком. С кем ни заговоришь отвечают бойко и доброжелательно, мыслят чётко. Все чистые, ловкие, красиво одетые. Прежде, как помнилось, основным мотивом выражения лиц была замкнутость, озабоченность, готовность дать отпор. А сейчас В лицах встречных я видел готовность улыбнуться, готовность помочь. В немецком языке есть такое специальное слово: hilfsbereit. Хильфсберайт
Автомобили не испускали дым, не ревели и не урчали. Проносились с лёгким жужжанием. Я понял: электрическая тяга.
В районе за линией Магнитки обнаружился большой торговый центр. На полках лежало множество неизвестных предметов. Первым импульсом было расспросить продавцов (да и продавцы ли это?) о каждой штуковине: что это, для чего? Но я сдержал себя: нечего привлекать излишнее внимание, аттестоваться на городского сумасшедшего. Со временем всё узнаем Неожиданно увидел знакомые по прошлому веку зубные щётки и тюбики с пастами.
Зачем они? Есть же зубники.
А их не все любят, улыбнулась девушка-продавщица. Многие предпочитают по старинке.
Это было понятно. Мне помнилось по давним институтским годам, как некоторые однокурсники, «переболев» шариковыми авторучками, вернулись к привычным перьевым.
Спустился на первый, продуктовый этаж. Взял тележку тележки мало изменились за целый век, разве что колёсики покрепче наполнил её и оглянулся в поисках ближайшей кассы. Ничего похожего не увидел. Подошёл к продавщице.
Я хотел бы заплатить.
Мы подошли к небольшой квадратной панели в стене. Девушка проворно перерыла покупку. Я достал две десятирублёвки.
О, деньги! обрадовалась продавщица. Давайте, давайте. Сегодня мало несут.
Поиграла пальчиками на клавиатуре. Быстро убрала куда-то десятки и выдала сдачу рублями и копейками. И тут я вспомнил, что у меня нет сумки и некуда переложиться.
Можете у нас купить, сказала девушка. А можете так увезти, в тележке. Вернёте в следующий раз.
Спасибо, проговорил я в некотором недоумении. И покатил тележку к выходу. Нет, определённо этот мир не любит проблем. И с деньгами что-то странное
Назавтра вернул тележку и пошёл наверх, за кристаллами для компьютера. Уплатил и, уже уходя, заметил в дальнем углу нечто знакомое. Неужели?.. Нет, ошибки нет. Велосипеды! Главный признак колёса. Руль, педали, седло. Остальное приложится
Я бродил среди двухколёсных коней, сравнивая, оценивая, выбирая Уменьшенные колёса мне не нравились. Всегда предпочитал большие. Вот, например, этот. И цвет приятный как свежая трава.
Выбрали? спросил молодой человек в халате.
Пожалуй нерешительно ответил я. Но сейчас не возьму. Я, извините, поиздержался.
Поиздержались? Это как? Деньги истратили?
Да.
Нашли тоже затруднение! Давайте карточку.
Я подал личную карточку. Продавец подошел к кассовой панели, на секунду вставил карту в прорезь и вернул.