Появление лекаря стало для Войты досадной помехой: чтение книг такого рода требует предельной сосредоточенности, отвлечешься на минуту, потеряешь мысль и нужно возвращаться назад на несколько страниц. За лекарем последовал завтрак, и по-хорошему надо было поспать, но, облачившись в ночную рубаху, Войта так и не лег заглянул в книгу, чтобы уточнить не дававшее ему покоя утверждение, и снова принялся переводить именную бумагу Глаголена. Лепа принес ему теплый халат.
Едрена мышь, это был прорыв. И в математике, и в механике. Простота и изящность описания материального движения потрясала. У Войты захватило дух от раскрывшихся перед ним возможностей: обладая таким инструментом, можно свернуть горы в прямом смысле, горы магнитных камней. К обеду его охватило лихорадочное возбуждение: изысканная еда вызвала вдруг отвращение, кусок не пошел в горло; Войту бил озноб, несмотря на пылавший за спиной очаг, но он не ощущал озноба. Бдительный Лепа позвал лекаря, но Войта наорал на него и выгнал вон. Лекарь оказался настырным, вернулся через четверть часа, подсунул под руку крепкого успокоительного настоя и вскоре Войту водворили в постель с грелками под пуховыми одеялами. Лекарь больше не называл его Белоглазым, а обращался учтиво: «Господин Воен». Засыпая, Войта пробормотал:
Я не господин. Можешь называть меня просто магистром.
Во сне он решал уравнения из области предельного исчисления и никак не мог решить.
Глаголен пожелал встретиться с Войтой не в лаборатории, а на башне. И с богатством замка это место не вязалось вовсе: голая площадка с тонкой кованой оградой по краю. Ну да, мрачуны пьют ветер, ничто не должно ему мешать Ветер в тот день, да еще и на высоте, дул неслабый. А Войта-то недоумевал, зачем Лепа накинул ему на плечи теплый плащ
Мрачун стоял посреди площадки с тростью в руке, а когда воевода привел Войту наверх, оглянулся и, ни слова не говоря, тростью указал на каменную скамью в одном из углов. Воевода убрался, и в голове мелькнула мысль, что здесь нет лабораторного стола, а ограда столь невысока, что не помешает столкнуть хозяина с башни Это разрешило бы все сомнения
Господин Глаголен стоял, обратив лицо к ветру, просто стоял а капли косого дождя не долетали до его лица, падали под ноги. Струи ветра вихрились вокруг мрачуна, звенели и входили в его тело.
И Войта понял, что мысль убить хозяина замка была несерьезной он вовсе не собирался убивать Глаголена. Не потому, что испугался расправы или сопротивления, потому что это было бы несправедливо.
Эта трость весит шесть гектов, не глядя на Войту сказал Глаголен. Ею можно крошить кости, ломать хребты и раскалывать головы. Оставь глупые мысли об убийстве мрачуна, я не настолько стар, чтобы не постоять за себя.
Каменная скамья была мокрой от дождя, и Войта не стал садиться, остановился рядом.
Я слышал, тебя заинтересовала книга по предельному исчислению? спросил Глаголен, подойдя ближе к скамье. Он тоже не садился, продолжал пить ветер и на Войту не смотрел.
Войта не стал ломаться:
Это значительный труд. Мне было полезно его прочесть.
Надеюсь, не для усовершенствования мукомольного процесса.
Это вопрос? хмыкнул Войта.
Нет. Я уже говорил: тебя никто не спрашивает. И теперь как раз хочу рассказать о твоих новых обязанностях.
Я не попытался вставить Войта, но Глаголен не дал ему вставить и двух слов.
Ты будешь решать для меня поставленные задачи, и это будут сложные задачи. Возможно, неразрешимые. Я не буду устанавливать сроков для их решения, это бессмысленно. Ты волен сам определять, как и когда тебе работать. Если тебе потребуется провести тот или иной опыт моя лаборатория в твоем распоряжении, ты можешь в любое время туда прийти и делать то, что сочтешь нужным. Равно как и пользоваться моей библиотекой она находится ярусом ниже лаборатории, хотя я старался собрать у тебя в комнате те книги, которые могли бы быть тебе полезны. Если ты хочешь о чем-то меня спросить можешь делать это в любое время дня или ночи, но не ранним утром. Тебе запрещается лишь покидать башню без сопровождения.
А если я не буду решать задачи? Войта изогнул губы.
А что ты будешь делать, интересно мне знать? Нежиться в купальне или на перинах и плевать в потолок? Это занятие уже наскучило тебе, или я ошибаюсь?
Я мог бы читать книги или изучать ваши труды.
Разумеется, тебе придется читать книги и изучать мои труды. Возможно, именно с этого и нужно начать. Славленская школа экстатических практик не может сравниться с Северским университетом, особенно в области естествоведения. И моя библиотека много богаче Славленской.
Пока богаче Войта вскинул взгляд, но мрачун на него не смотрел.
Я не заглядываю в будущее, мне это неинтересно.
Глаголен сунул руку в карман и вытащил небольшой круглый прибор со стеклянной крышкой.
Ты знаешь, что это? В Элании каждому матросу известно, для чего нужна эта вещь.
Я знаю, что это. Славленская школа экстатических практик не до такой степени отстала от Северского университета.
Я рад, что мне не придется объяснять тебе устройство компаса. А теперь посмотри на стрелку.
Мрачун извлек из кармана кусок железа и поднес к компасу.
Стрелка отклонилась от севера и показывает на магнит. Я переверну его, и она повернется в противоположную сторону. Я поставлю магнит прямо над стрелкой, и она будет вращаться. Тебе это ничего не напоминает?
И что с того?
В общем-то, не так уж много с того Это всего лишь доказывает, что для движения магнитных камней не требуется энергия чудотворов.
Войта расхохотался.
Если бы вы позволили мне выйти в межмирье на несколько минут
Мрачун снова не дал ему закончить ком энергии толкнул Войту в грудь, впитался до капельки.
Спасибо. Войта убрал с лица улыбку. Жаль, я не могу ответить вам той же любезностью
Ты считаешь, что это моя вина? усмехнулся Глаголен.
А чья?
Ты слышал о молодом Ламиктандре и его путешествиях на Восток? Так вот, на Востоке говорят, что упрямство это мудрость осла. А твое увечье закономерный результат этой мудрости.
Войта не стал спорить, создал в ответ совсем слабое поле стрелка компаса закрутилась так быстро, что ее не стало видно.
Ну да, ты же волшебник, с презрительной миной кивнул Глаголен. Ты умеешь творить чудеса.
Да, я умею творить чудеса. Войта задрал подбородок. И опыт с магнитом доказывает, насколько мое чудо значительней вашего.
Я не творю чудес, поморщился мрачун. Мой опыт хорош тем, что не зависит от способности творить чудеса, с которой надо родиться и которой можно лишиться, как ты лишился способности к энергетическому удару. И он не зависит от энергии Исподнего мира.
Не вижу в этом преимущества.
И напрасно. Всеобщий естественный закон был известен уже древним философам. Чтобы сообщить движение магнитным камням, мы должны от чего-то это движение отнять. Забирая движение у Исподнего мира, мы нарушаем всеобщий естественный закон.
А вы сейчас не нарушаете всеобщий естественный закон? усмехнулся Войта.
Ты имеешь в виду передачу энергии моему призраку? Эта энергия вернется в межмирье и достанется кому-то из чудотворов, например тебе.
И я раскручу ею стрелку компаса. Так в чем же нарушение всеобщего естественного закона? Только в том, что движение пройдет не напрямую между вами и мной, а через Исподний мир?
Если ты раскрутишь стрелку компаса, ничего противоестественного не произойдет. Но, насколько мне известно, чудотворы собираются вращать жернова и качать челноки станков. А это совсем другая мера движения. Исподний мир не даст вам столько сил.
Насчет жерновов вы пошутили удачно. Рад, что мне не пришлось качать челнок какого-нибудь станка съязвил Войта. Вам дешевле использовать силу чудотвора, чем силу ветра. Или в ветряной мельнице вы тоже усматриваете нарушение всеобщего естественного закона?