Нет! честно ответила ему я, тяжело дыша, и рассказала, что произошло.
Виктор всегда был в курсе всего, что происходило со мной. Сначала я делилась всем с мамой, у меня не было подруг. А после смерти матери я обо всём рассказывала Виктору.
Он действовал на меня лучше любого успокоительного. И ему это удавалось даже без слов.
Виктор молча притянул меня к себе за руку и прижал голову к своей груди.
Успокойся. Я рядом.
А должен быть далеко. Как можно дальше!
Я отстранилась, упираясь ладонью ему в грудь, напрягая руку, чтобы оттолкнуть.
Я пришёл, чтобы рассказать тебе кое-что, Виктор накрыл мою руку на своей груди ладонью и опустил глаза.
И это кое-что я должна была узнать раньше, чем принять предложение Яна?
Сердце взволнованно забилось в груди, ускоряя даже тот бешеный ритм, предостерегая и сообщая о том, что сейчас разобьётся.
Нет! Иначе Я нарочно дождался этого дня.
Я почувствовала, как слезинки одна за одной скатились по моей щеке. Я вытерла их и резко выдохнула:
Говори.
Только выслушай меня, прежде чем
Говори, тихим охрипшим голосом попросила я, перебивая его.
Виктор обхватил моё лицо ладонями, а моя рука так и замерла на его груди.
Ева Судьба сыграла с нами злую шутку.
Я попробовала высвободиться, но он крепко держал моё лицо.
Послушай меня. Диана Она была лучшим человеком в моей жизни! Лучшим, но не любимым настолько, чтобы я потерял голову и власть над своим сердцем. Я любил её! Любил и страдал оттого, что другого человека я люблю ещё больше. В сотни раз больше. Диана теперь там И всё знает. Всё видит. А я здесь, и мне до немоты не хватает сил, чтобы признаться, даже самому себе, в силе той любви, что я испытываю.
Ви я попыталась ответить, но голос не слушался.
Пальцы Виктора были мокрые от моих слёз.
Ева Моя малышка! Ты только моя! Я полюбил тебя с самых первых минут, как Диана положила мне на руки тебя. Полюбил, но не так, как того хотела она. Ева Виктор поцеловал меня, задерживая холодные губы на моём горячем лбу, и уже тише продолжил: Двадцать один год и девять месяцев назад Диана пришла ко мне с тобой на руках. Тебе было три месяца. Ты нуждалась в отце Но люблю я тебя, прости, не отцовской любовью.
С моих губ сорвался отчаянный крик, продирая себе выход наружу. Я оторвала ладони Виктора от своего лица, как прилипших пиявок, и зарыдала. Услышала звон в ушах это разбилось моё сердце.
Я ничего не могла ответить ему. Попросту не могла говорить. Облегчение вперемешку с невыносимой болью разлилось по всему телу. Я опустилась на колени: ноги стали ватными и непослушными.
Виктор подхватил меня и прижал к себе так сильно, что кости захрустели в ответ на его крепкие объятия.
Одному богу известно, как сильно я люблю тебя, Ева
Зачем ты так со мной? выдохнула я.
Я давилась слезами, вцепившись побелевшими пальцами в его плечи.
Он вытирал мои щёки и сразу же целовал их. Нежно и трепетно. Как не целовал никогда. В одно мгновение стена, отделяющая нас друг от друга, пала, а в следующее мгновение стала ещё толще и крепче.
Почему ты столько ждал, чтобы сказать мне самое желанное, что я когда-либо хотела услышать?
Слёз больше не было, но истерика не проходила. Я дрожала и не могла выровнять дыхание. Однако близость Виктора по-прежнему действовала на меня лучше всяких успокоительных. Он гладил мои волосы и покрывал макушку нежными поцелуями. Его трясло вместе со мной.
Разве я мог так поступить с тобой? С ней. Со всеми нами! Разве я мог растоптать в тебе самые лучшие воспоминания обо мне? Я не мог. Я не могу до сих пор. Но мне так больно молчать
Мы прошли в гостиную и присели на диван, я забралась к нему на колени и прижалась к горячей груди. Как забиралась тогда, в своём детстве. Как же давно это было! Целую вечность назад.
Как противно мне было от мысли, что я люблю собственного отца! И как тщательно вы с мамой скрывали от меня правду. Но зачем? Сейчас было бы всё так просто
Нет, не было бы! И не будет никогда. Обществу не объяснишь
К чёрту общество!
Ты неправа. Мы часть этого общества. Мы не должны сорить там, где живём. Нам нужно Виктор замолчал, посмотрел на меня исподлобья и неуверенно продолжил: Мы должны Лучше будет оставить всё как есть.
Ты же сейчас шутишь?
Я не верила его словам. Да и он сам вряд ли верил.
Ты теперь чужая жена. Ян Виктор сглотнул, он сделает тебя счастливой.
Я отстранилась от Виктора и медленно выпрямилась в полный рост. Его лоб упирался мне в живот, мои руки болтались вдоль тела.
Из страдания в страдание? Серьёзно? всхлипнула я, но не позволила себе очередную слабость. Хотелось реветь, но я до крови прикусила нижнюю губу.
Я всегда буду рядом Виктор поцеловал мой живот и поднялся сам.
Теперь он был выше меня на целую голову. Мой взгляд упёрся в его ключицы, которые выглядывали из-под выреза рубашки. Я не шевелилась.
Нет, ты ещё дальше.
Я поднесла кулак ко рту, вцепившись в него зубами, чтобы не закричать.
Прости меня, Ева, Виктор опять обхватил моё лицо тёплыми ладонями.
Я подняла на него глаза. Говорить не было сил пусть всё прочитает в них. Пусть увидит каждую крупицу боли там. Пусть его тоже разорвёт от этих бешеных эмоций.
Мне срочно нужно идти, прошептал он, нагибаясь, чтобы быть ближе к моему лицу.
Иди, кивнула я. А мне срочно нужно остаться одной.
Но прежде я сделаю то, о чём мечтал очень долго
Виктор не дал мне опомниться и впился в мои сухие губы душераздирающим поцелуем.
А сколько я мечтала об этом моменте! Что это? Реальность или ещё один безумный сон? Пусть же этот сон будет вечным.
Только я не спала. Я чувствовала солёный привкус своих слёз на его тёплых мягких губах и смело отвечала на этот поцелуй.
Семейный пикник
Виктор ушёл, а я осталась наедине с болью. Я закрывала глаза и видела картинки из другого счастливого спектакля. Видела маму, бегущую по берегу навстречу отцу. Видела, как он заключал её в крепкие объятия. Целовал в губы. А когда мама обернулась в мою сторону, я увидела не маму, а своё отражение
Вздрогнула и осознала, что уснула на полу, облокотившись руками на диван и склонив на них растрёпанную голову. За окном уже стемнело, а значит, Ян скоро вернётся с работы.
С ролью жены я справлялась плохо уже с первых минут. В брачную ночь отвернулась от мужа и притворилась уснувшей. Сегодня за целый день ни разу не позвонила ему и не поинтересовалась, что он хочет на ужин.
И никогда не интересовалась.
Зато знала наизусть, что Виктор по утрам пьёт крепкий нерастворимый кофе, что любит делать оладушки на завтрак и не любит ужинать в одиночестве. Знала, потому что все свои сознательные годы наблюдала за ним и впитывала черты его характера, запоминала то, что ему нравится и что он терпеть не может.
Кому-нибудь удалось приказать своему сердцу? Я о подобном не слышала. Моё сердце само выбрало, кого любить. А я осознанно выбрала, чьей женой быть. Виктор прекрасно знал, что я не предам свой выбор. Вероятно, поэтому дождался, пока я выйду за Яна, а потом только рассказал мне правду.
Осознанно ли Виктор выбрал быть несчастливым? Жить и спать с нелюбимым человеком. Потакать обществу, а не своему сердцу. А может быть, это была проверка меня на прочность?
Знаешь, Ева, женщина должна боготворить своего мужчину. Иначе он найдёт другую. Нет незаменимых
Ма, мне ещё рано думать об этом.
Мне было четырнадцать. Мама вплетала зелёные ленты в мои рыжие косы и давала советы, что делала всегда в этот момент.
Никогда не рано узнавать простые истины, моё солнышко.
Если я встречу такого мужчину, как папа, я буду боготворить его, честно ответила я.
Другого такого нет.
Мама была права. Обойди я всю планету вдоль и поперёк, всё равно бы не нашла похожего на Виктора. Вот только своей любовью я перечёркивала светлую память о матери.