Япъян Зеберг
Наймеген, 31 января 2021 года
Глава 1
В ледовитое море!
Утром 3 марта 1991 года, когда зима поливала последними холодными дождями насквозь промокшую голландскую землю, Дмитрий Кравченко прибыл в Амстердам. Больше 10 лет все мысли Кравченко, сухопарого, седобородого человека с впалыми щеками, занимала сцена из прошлого, возникшая перед его глазами на далеком, запорошенном снегом арктическом острове. Он был человеком цели историком и искателем приключений. Теперь он направлялся в Рейксмузеум, расположенный в самом центре города. В небольшом чемоданчике он вез план довершить задуманное Виллемом Баренцем плавание вокруг Евразийского континента. Кравченко рассчитывал, что в Нидерландах его репутация полярного исследователя и специалиста по зимовке Баренца откроет перед ним множество дверей и позволит получить доступ к щедрому финансированию. Уверенный в успехе, он оказался перед входом в музей и теперь, стоя среди заезжих гостей в очереди за билетами, тщательно подбирал английские слова.
Мне нужно встретиться со специалистом по Баренцу доктором Браатом, объявил Кравченко, сделав несколько решительных шагов к билетной стойке.
Здравствуйте, сэр! Это вход в музей, ответила женщина через окошко в толстом стекле. Может быть, вы хотите купить билет?
У меня 20-летний опыт исследований в Арктике, невозмутимо продолжал Кравченко. Мы соорудили 6-метровый крест и сложили пирамиду из камней на том месте, где стоял зимовочный дом, в честь Баренца и его людей. Этот знак также должен послужить предупреждением: это историческое место, оно находится под охраной!
Служащая за стеклом вежливо кивнула (в те времена люди были терпимее, чем сейчас) и знаком подозвала сотрудника службы безопасности. Кравченко попросил подошедшего музейного охранника устроить ему встречу с Йостом Браатом, куратором и архивистом отдела истории Нидерландов. За последние 12 лет они несколько раз встречались в Москве, и теперь Кравченко вернулся с новым планом. Охранник, однако, объяснил Кравченко, что тот пришел не по адресу: офисы и архивы располагались в другом здании, на противоположной стороне улицы.
Простите, сэр, но вы задерживаете очередь, сказал он ему. Пожалуйста, отойдите в сторону.
Кравченко поколебался и затем, добавив пару фраз по-русски, вышел через вращающуюся дверь на улицу.
Невелика беда, бормотал он, шагая прочь от внушительного здания, построенного в XIX веке. Перейдя улицу, он подошел к ничем не примечательному дому и, найдя на дверях медную табличку с надписью «Рейксмузеум», позвонил. Раздался сигнал, и дверь распахнулась. За дверью его снова встретили сотрудники службы безопасности. Но несколько минут спустя он увидел знакомое лицо. Наконец-то Кравченко мог вздохнуть с облегчением он нашел Йоста Браата.
В 1974 году Йост Браат убедил правительство Нидерландов обратиться с дипломатическим запросом к Советскому Союзу, предложив совместный проект по сохранению остатков зимовья Виллема Баренца Благохранимого дома. В годы холодной войны такие усилия требовали хороших личных связей. Браат, который в то время был убежденным членом Нидерландской коммунистической партии, ранее встречался с Михаилом Беловым[11], заведующим отделом в Арктическом и антарктическом научно-исследовательском институте (ААНИИ). Браат сразу же поинтересовался у него, что в действительности сохранилось от Благохранимого дома. «Ничего последовал ответ. Там ничего не осталось». Тем не менее в 1977 году Белов организовал для Дмитрия Кравченко возможность посетить север Новой Земли и уточнить ответ на вопрос Браата. В тот год суровые погодные условия вынудили Кравченко вернуться в Архангельск раньше, чем планировалось, но двумя годами позже удача ему улыбнулась. Между 2 и 6 августа 1979 года, а затем в 1980-м Кравченко сумел найти и зарисовать остатки бревенчатого дома и еще около 130 объектов: куски кожи, черепки, железные гвозди, инструменты, оружие и одежду [Kravchenko 1983, Floore 1998]. В лежавшем на берегу большом, 4-метровом фрагменте борта корабля, ранее описанном Э. Карлсеном в 1871 [Koolemans-Beijnen 1876] и Б. В. Милорадовичем в 1933 [MIloradovich 1934] годах, были обнаружены кованые гвозди, идентичные тем, что использовались при строительстве зимовья. На северной оконечности Новой Земли Кравченко нашел несколько сложенных из камней пирамид гуриев, а также вкопанный в землю деревянный столб с отчетливо читавшимися на нём буквами BAR. Как только информация об этих находках достигла Нидерландов, местные газеты вышли с заголовками «Могила Виллема Баренца обнаружена на Новой Земле» (Telegraaf 25-8-1979, NRC Handelsblad 10-9-1979) и «Русские энтузиасты нашли корабль Баренца» (NRC Handelsblad 13-9-1979). Настойчивость Браата себя оправдала: местность вокруг Благохранимого дома до сих пор была усеяна различными предметами, погруженными в толстый слой мха. «Находки сыпались одна за другой как из рога изобилия, словно бы сама Фортуна решила присоединиться к экспедиции», писал Кравченко о своем первом обследовании объекта [Kravchenko 1981, 16]. 18 октября 1980 г. по советскому телевидению показали его документальный фильм «В поисках сокровищ». Всё еще под впечатлением от зимовки, Кравченко начал готовиться к своему самому экстремальному эксперименту: в честь Баренца он планировал пройти на двух небольших судах Северным морским путем.
«Мы планируем выйти из Амстердама в конце мая, взволнованно объяснял Кравченко, сидя перед столом Браата. Первая половина плавания проходит мимо Северной Европы и Советского Союза по направлению к Японии, куда мы прибудем в ноябре. В 1992 году мы вернемся через Аляску, Канаду, Гренландию и Исландию. Если вы захотите, мы можем организовать остановку на Новой Земле, чтобы вы могли изучить место зимовки Баренца». Браат, улыбаясь, объяснил, что нидерландское исследование это чисто бумажный проект: очистка и описание предметов, найденных на зимовке, и их подготовка для экспозиции. Для предприятия, которое задумал Кравченко, нужно найти людей, которые уже участвовали в подобных плаваниях. В любом случае Рейксмузеум не то место, где можно найти экипаж для подобных судов. Не зная, как отделаться от настойчивого русского, Браат позвонил Хенку ван Вейну, бывшему производителю мотоциклов и спонсору археологических экспедиций, проводивших раскопки китобойных станций на Шпицбергене 10 годами ранее. Хенк ван Вейн посоветовал Кравченко посетить Мореходную школу в Энкхаузене, где, возможно, удастся найти экипаж и какое-то снаряжение для осуществления его планов. Поскольку Кравченко утверждает, что берёт на себя все расходы, добровольцы для его проекта обязательно найдутся. И его поездку в Нидерланды можно будет считать успешной.
На следующий день Кравченко сел в поезд и поехал в Энкхаузен, древний город моряков, расположенный в 50 километрах к северо-востоку от Амстердама, где у него состоялась встреча с директором школы. «В этом году мы впервые получили разрешение провести иностранцев Северным морским путем, сказал Кравченко. Мы определенно хотели бы, чтобы экипаж был из Нидерландов, как и сам Баренц». В результате перестройки Советский Союз начал постепенно смягчать ограничения, действовавшие в Арктике. Советский лидер Горбачев заявил в Мурманске, что Северный морской путь будет открыт для прохода иностранных кораблей с мирными и коммерческими целями [Brigham 1991]. Северный морской путь пересекает пять различных морей, каждое со своими собственными сроками навигации. Самое непредсказуемое, с большими полями многолетнего льда, это Карское море, ширина которого составляет 1700 километров. Оно представляет собой коварную ледяную ловушку: его открытая поверхность может замерзнуть в мгновение ока, если ветер поменяет свое направление.