Словно затаившийся в темноте зверь приподнялся откуда-то из глубины подсознания Луканова. Зверь этот был знаком Валерию, и, похоже, пора было дать ему имя. «Лютая тоска». Или «Осознание отчаяния». Нет, не так. «Бездарно прожитая жизнь». Вот. Пожалуй, это было наиболее метко. В ответ зверь тихонько заскулил внутри, и Валерий понял, что попал в цель с именем.
Из темноты коридора донесся звук, и пара теней обрели жизнь. До Луканова только сейчас дошло, что в он здесь не один погруженный в себя, он не заметил во мраке двух пациентов. «До чего клинику довели, господи Как в такой темноте работать?» Луканов подошел ближе.
На жестких старых стульях сидели женщина в возрасте с грустным лицом и мальчик лет восьми с распахнутыми, но почему-то застывшими глазами. Женщина что-то спрашивала его, но он не отвечал и смотрел куда-то в пустоту. Его правая рука еле заметно дергалась.
Быстро! У него приступ! воскликнул Луканов и бросился к мальчику. Того уже начала бить крупная дрожь, лицо покрылось каплями пота. Глаза были широко раскрыты, и в них словно застыла немая бездна. Валерий быстро опустился на колени и схватил мальчика за руки.
Что вы делаете? воскликнула женщина.
Я врач! коротко бросил Луканов. Он бережно, но крепко стиснул ладонь мальчика, подложив другую между его затылком и стеной, на случай, если пациента начнет неконтролируемо трясти.
Боже мой, что же это такое творится! слышались причитания женщины.
Придерживайте голову! Только не сильно!
Это было сказано вовремя, потому что голова мальчика вдруг начала дергаться с неимоверной силой, и, наверняка, он разбил бы затылок о стену, если бы не заботливые руки Луканова.
Благо, приступ длился не более полминуты, и мальчик начал стихать. В его глаза постепенно возвращалось осмысленное выражение, тело успокаивалось, словно водная гладь после неожиданно налетевшего шторма.
Отойдите от пациента сейчас же!
Валерий повернул голову над ним нависла хорошенькая женщина средних лет в белом халате с прожигающим насквозь взглядом. Луканов встал с коленей.
Что вы с ним сделали?
Я ему помог.
Кто дал вам право распоряжаться здесь? Вы что, врач? гневно произнесла женщина, хмуря брови.
Я не представился доктор Луканов Валерий Петрович, нейрофизиолог, из Первой Городской клиники, Валерий примирительно протянул руку. Приехал к вам на усиление.
А с чего вы взяли, что нас надо усиливать? против ожидания Валерия этот жест, казалось, еще больше разозлил женщину. Она не спешила протягивать ему руку в ответ. И почему вы работаете с моими пациентами без разрешения?
У мальчика был приступ, нахмурился Луканов. Мой долг как врача реагировать на любые проявления, угрожающие здоровью людей.
Вы понятия не имеете что за диагноз у юноши!
Похоже на атаксию. Нарушение согласованности движений мышц при условии отсутствия мышечной слабости. И только что случился приступ, который мог перерасти в неврологический климакс.
Рядом ахнула женщина, сильнее обняв не до конца пришедшего в себя мальчика.
Вам никто не позволял работать с пациентами в этой больнице! продолжала наступать женщина в халате. Вы здесь даже не оформлены!
Именно это я и собираюсь сделать. Мне нужен профессор Сосновский.
Женщина в халате прожигала взглядом Луканова. Казалось, она с трудом сдерживает ярость, причина которой была Луканову не ясна. И только некое подобие этики не позволяло кипящему чану с ненавистью перелиться через край дозволенного.
Неизвестно, чем бы это закончилось, но соседняя дверь вовремя распахнулась и оттуда появился дородный человек в белом халате с окладистой бородой.
Вера Павловна, ну что же вы так встречаете дорогого гостя! с ходу укоризненно начал он. Человек с дороги, и уже успел помочь пациенту.
Вера Павловна слегка покраснела, и Луканов подумал, что так она стала еще симпатичнее. Впрочем, красный цвет ее лица говорил скорее о сдерживаемом гневе.
Федор Михайлович, с каких это пор первый встречный может зайти в клинику и даже не оформившись работать с пациентами?
Я уже сказал, у мальчика был приступ, спокойно ответил Луканов, глядя в глаза Вере Павловне. От этого она вспыхнула еще ярче.
Право, оставьте, Вера Павловна, поднял руку Федор Михайлович. Не время ссориться. Вы, надо думать, Луканов? обратился он к Валерию. Давно вас ждем! Вера, примите пациента, а мы пока пообщаемся. Проходите в мой кабинет.
Вера проводила Луканова уничтожающим взглядом и дверь кабинета закрылась за Валерием.
Располагайтесь, коллега. Я вас давно жду! Мне Соловьев вас так сватал, так сватал! Иногда полезно иметь институтских друзей в городе! подмингул Луканову профессор, усаживаясь в кресло, стоящее за широким дубовым столом. Валерий сел напротив, вдруг почувствовав себя пациентом на приеме. Он заметил на столе перед профессором свое досье, и внезапно почувствовал нервную дрожь. Словно он вновь стал нашкодившим школьником, неизвестно за что провинившимся перед директором, и сейчас его будут отчитывать.
Не обращайте внимания на Веру Павловну, улыбнулся профессор. Она очень радеет за наших пациентов.
Она напомнила мне персонажа из древнегреческой мифологии, хмуро пошутил Луканов.
Кого-то из воинственных богинь? встрепенулся Сосновский.
Почти. Медузу-горгону.
Чудовище с женским лицом и змеями вместо волос? Что-то есть задумчиво проговорил Сосновский, но вовремя опомнился: Только ей это не вздумайте говорить!
Я бы предпочел и вовсе с ней не разговаривать.
У нее печальная история с матерью врачебная ошибка.... Впрочем, осекся профессор, это не нашего с вами ума дело! Поговорим о вас. Вы успели осмотреться?
Темновато у вас для того, чтобы осмотреться.
Что есть, то есть, развел руками Сосновский. Денег выделяют крохи, ремонт за свой счет делаем. Впрочем, пациенты не жалуются.
Это странно.
Ничего странного, коллега. Здесь вам не большой город, здесь деревня. Люди привыкшие. Самый распространенный диагноз похмелье, и то лечится работой на свежем воздухе. Впрочем, бывают дни, когда пациентов хватает, и вот тогда вы пригодитесь! А обычно у нас дни проходят спокойно.
А как же мальчик?
А, вы про Алешу профессор встал, заложил руки за спину и принялся неспешно ходить по кабинету. Он мальчик особенный. Растет без отца, мать всю семью тянет. Есть еще старшая сестра
Что с его диагнозом?
Им занимается Вера Павловна, и я вам рекомендую не лезть в ее вотчину, если вы меня понимаете, профессор лукаво подмигнул Луканову. Вера Павловна в отношении пациентов крайне ревнива.
С чего это вдруг?
Ну, голубчик, это уж не нашего ума дело! Какая есть. Докторов, сами видите, мало, а Вера Павловна профессионал своего дела. У нас всего-то персоналу она, я, Сергей Алексеевич медбрат, неопытный, скажу по секрету, уборщица Нина Гавриловна, да водитель Прохор, вот почитай и вся клиника. А теперь еще вы, новая кровь, как говорится! профессор улыбнулся. Так что, принимайте новые полномочия, и, как говорится добро пожаловать!
Луканов совершенно не испытывал той торжественности профессора, свойственной деревенским людям, пусть и интеллигентным, когда к ним приезжает кто-либо из города.
Я бы хотел осмотреть мальчика.
Исключено. Вера Павловна не позволит.
Но у него же явные подозрения на эпилепсию, а я Луканов запнулся. Вы же читали мое дело. Я хорошо знаком с этим диагнозом.
Профессор сочувствующе кивнул.
Читал, и сожалею о вашем случае. Даже не представляю, что значит для вас вся эта история Геркулесова болезнь, как говорили древние греки, будь она неладна! Такая карьера, такие возможности и теперь на те Болотово! запричитал профессор, но вовремя взглянул на посеревшее от тоски лицо Луканова и остановил сам себя. Впрочем, довольно об этом. Завтра готовы приступить к выполнению обязанностей?