Мы плутаем по городу около пятнадцати минут, а затем входим в здание вроде тех, которые я видела на картинках в книге с детскими страшилками, такое оно обшарпанное и грязное. Там Чэн платит, как он выражается, «за ночлег», и мы, скрипя ступенями, поднимаемся на второй этаж. Я вновь впадаю в истерику на этот раз из-за страха провалиться.
Здесь есть лохань с водой. Попрошу разогреть для вас, бегло осмотрев место, которое я даже комнатой-то не могу назвать, произносит Чэн.
Не уходите! Подбегаю к нему и хватаю за руку. Прошу вас! Они могут прийти в любой момент!
Кто? неожиданно сухо спрашивает мой страж.
Люди, которые ненавидят меня! шепчу я, стараясь не трястись от страха.
Кириса, вас никто не ненавидит за стеной. О вашем существовании уже вообще не помнят, пряча взгляд, отвечает Чэн.
Нет, помнят! Сестры постоянно говорят мне об этом! Они строго-настрого запретили мне покидать дворец!
Вдруг Чэн выходит из себя:
Ваши сестры устроили на вас очередное покушение в день вашего рождения!
Отскакиваю от него, как от прокаженного:
Что вы такое говорите?! Сестры любят меня!
Любят?! Они заставляют вас передвигаться по дворцу едва ли не на четвереньках!
Это мой выбор! Я сама так захотела! закрывая уши, кричу я.
А эти нечесаные волосы, словно солома? А эта сажа на лице? Это тоже было вашим желанием?!
Им это нравится! Я рада, что могу дарить им улыбки!
Вы себя-то послушайте! вновь встряхнув меня, цедит страж. Разрешили превратить себя в дворцового шута, в дикого зверька на потеху своим дорогим сестрицам и еще их защищаете!
Я по-прежнему закрываю уши, но слышу все, что он говорит.
Вас казнят! Вы оскорбляете честь кирис! Ваша голова полетит с плеч!
Не раньше, чем ваши драгоценные сестры убьют вас, когда из-за ваших криков обнаружат нас на этом постоялом дворе! шипит Чэн.
Он стоит так близко, что я могу отчетливо рассмотреть его подбородок и губы.
Они никогда не поднимут на меня руку! бросаю ему в лицо.
Только руку заказного убийцы! зло хмыкает мой разговорившийся страж. Тешьте себя надеждами, что все это большое совпадение: все покушения на вас, все запреты покидать дворец! Если вам хочется быть жертвой не буду мешать и верну вас обратно завтра утром. А сейчас я хочу поспать: я не спал уже несколько дней, останавливая целую волну покушений на любимого всеми дворцового зверька.
Зачем вы врете? Я слышу, как дрожит мой голос. Все покушения закончились несколько лет назад!
Ну, вам-то виднее. Вы же знаете своих сестер так хорошо, недобро усмехается Чэн. Пора уже проснуться, кириса! бросает он через плечо и выходит из комнаты.
А меня прорывает.
Скорчившись и прижавшись лбом к коленям, я рыдаю и не могу остановиться. Где-то в глубине души я знала, что все это неправильно, что все это нездоро́во мое поведение и реакция на это сестер. Но мы привыкли так жить. И я не видела в этом ничего плохого. Другое дело обвинения Чэна Он сказал, что это сестры устраивали покушения. В летнем дворце столько охраны, что мне сложно поверить, будто все те случаи с отравлениями моих служанок провернул кто-то из-за стены. А если метили в меня
За что вы так со мной?.. шепчу, глотая слезы, и так и засыпаю в углу, обессилевшая и заплаканная, все еще не осознавшая своего положения до конца
Глава 2. Время задуматься
Когда просыпаюсь, голова начинает нещадно гудеть: верный признак того, что я плакала ночью. Хватаюсь за нее и издаю что-то среднее между выдохом и стоном
Проснулись? Хорошо. Воду вам уже приготовили. Мойтесь, слышу голос Чэна.
Открываю глаза и смотрю на лохань, стоящую посреди комнаты. От воды идет пар.
Я здесь растерянно озираюсь, пытаясь понять, где здесь помещение для водных процедур.
Не предлагает же он мне мыться прямо тут, у него на глазах!
Ширму тоже принесли, так что не стесняйтесь.
Чэн перегораживает комнату, выделяя мне для купания почти все ее пространство. На деревянной ширме висят полотенце и какая-то не шибко дорогая одежда странного грязного цвета.
Кажется, сестры называли этот цвет серым.
Мыло тоже нашел, не благодарите, сухо бросает телохранитель и отходит к окну.
Зачем мне мыться здесь? Я могу сделать это во дворце неуверенно предлагаю я.
Таки решили вернуться? хмыкает Чэн. Ну, что ж, дело ваше. Я доведу вас до дворца и там мы распрощаемся.
Распрощаемся?..
Стягиваю с себя шаровары и юбку, все еще связанную на поясе в узел. Не знаю почему, но мне резко захотелось смыть с себя все вчерашние воспоминания.
Я не хочу стать жертвой дворцовых интриг, бормочет Чэн, а я стаскиваю верхнюю рубаху.
Хорошо, что вчера на мне было простое одеяние, состоявшее всего из четырех частей. Иначе пришлось бы звать служанку.
Ту, что я вчера нашла лежащей на полу
Вздрогнув от нехорошего предчувствия, решительно распускаю волосы и погружаюсь в воду. А затем с блаженством ухожу в нее с головой.
Пусть все темные мысли уйдут, сделав голову свежей, а меня готовой к новому дню! Выныриваю и начинаю мыть тело и волосы.
Это, конечно, ваше дело, киваю, разумно предоставив стражу возможность выбора, но мне было бы спокойнее, если бы вы все же остались со мной.
Не буду припоминать ему хулу на сестер: он явно перепугался не меньше меня, поэтому и наговорил лишнего.
Чего скрывать, я даже согласна полностью закрыть на это глаза, оставив случившееся без наказания, лишь бы он остался рядом!
Скажите, кириса, вы знаете, что за дощечку вчера выбросили в крыло своей старшей сестры? вдруг непринужденно спрашивает Чэн, глядя в окно.
Не знаю. Но Ули назвала ее табличкой с проклятием осторожно замечаю я, смывая мыльный раствор с волос.
Если он расскажет кому-нибудь, что это моих рук дело, накажут уже меня. Мы можем здорово друг друга выручить, умолчав о происшествиях последнего дня, и вернуться во дворец!
Верно, это была дощечка, пропитанная древней магией. Очень злой магией.
Магией люди зовут духовную силу, выпущенную на волю своим носителем.
Но это слово уже давно не в обиходе. Странно, что Чэн использует его.
Думаю, вы поняли, что за эффект она должна была возыметь в том месте, где вы ее обнаружили.
Раз пробудилась мертвая кошка Ули Полагаю, попади дощечка на кладбище поднялись бы тела захороненных там горожан, киваю я, понимая, к чему он клонит.
Так где вы нашли ее, кириса?
На могиле нянечки, спокойно отвечаю я, а затем осекаюсь.
Не хочет же он сказать, что
Думаете, табличка с проклятием случайно попала на человеческую могилу в вашем крыле как раз в тот день, когда вы собирались посетить захоронения? интересуется Чэн, по-прежнему разглядывая улицу.
Они они хотели напугать меня? зябко поеживаюсь я.
Напугать?.. Он усмехается. Ну, пусть будет «напугать».
Не делайте вид, что знаете больше, чем говорите!
Я выскакиваю из воды, со злостью глядя ему в спину, и резко запахиваю на себе полотенце.
Даже не пытаюсь делать вид. Я открыто это демонстрирую!
В его голосе слышны нотки озорства. Сейчас мне кажется, что он моложе, чем всегда представлялось. И что ему нравится просвещать меня, такую глупую.
Вы хотите сказать, что кто-то нарочно закопал на могиле Лули табличку, ожидая, будто поднявшееся умертвие убьет меня? Но это нелепость! Никому за пределами дворца не было известно о том, что в моем крыле есть могилы!
Говоря все это, я подхожу к нему и резким движением разворачиваю к себе.
От неожиданного поворота и ветра, подувшего с юга, капюшон слетает с головы стража, открывая молодое лицо. Чуть вьющиеся темные волосы, всколыхнувшись от порыва стихии, ложатся на место, аккуратно обрамляя это лицо и еще больше озадачивая меня Зеленые глаза чуть расширяются. Он изумлен столь вольным поведением кирисы?..
Вы моложе, чем я думала! вырывается у меня.