Галина Погодина
Приключения англичанина в плену у испанских пиратов
Глава первая. Штурман в каморке
В апреле 1821 года из Англии на Ямайку шёл бриг «Зефир» с полными трюмами европейских товаров. Капитан Ламсден намеревался распродать груз в Вест-Индии, а на вырученные деньги закупить сахар, табак, какао, индиго и прочую колониальную продукцию, на которую был высокий спрос в Европе. Бриг уже успел зайти на Барбадос, где капитан с выгодой продал местным купцам несколько десятков комплектов английской одежды, а взамен приобрёл у них свежие продукты и партию кофе. Там же, на Барбадосе, на борт взошли несколько пассажиров, которых нужно было доставить в порт Кингстон.
Парусник уже миновал южное побережье Кубы, и теперь до цели оставались считанные дни. Погода была ясная, ветер попутный, вахтенные предвкушали скорую смену. В это утро капитан задержался в кают-компании: он завтракал второй порцией бекона с яичницей и одновременно делал подсчёты карандашом на клочке бумаги, прикидывая, сколько он может запросить за свои товары с ямайских торговцев. На Барбадосе капитан узнал текущие цены, и сумма прибыли выходила весьма приятная. Ламсден был в отличном настроении, которое у него всегда сопровождалось хорошим аппетитом.
Эй, Бэзил, позвал он стюарда, принеси мне кофейник!
Через минуту по трапу торопливо простучали ноги. «Что же он так носится! Расплескает же весь кофе», недовольно пробормотал капитан. Но это был не Бэзил.
Сэр, простите за беспокойство похоже, что за нами гонятся испанские пираты, эту тревожную новость сообщил капитану его помощник Эрон Смит, стройный молодой человек среднего роста, с правильными чертами лица и вьющимися каштановыми волосами. Подозрительная шхуна увязалась за нами от самого мыса Корриентес, мы несколько раз меняли курс, но она делает то же самое.
Ламсден рывком вскочил из-за стола, вытирая рот салфеткой:
Все паруса поднять!
Уже сделано. Но у них скорость получше. Генуэзские верфи, сэр.
Ламсден нервно отодвинул тарелку с недоеденным беконом, необычайно резво взбежал на капитанский мостик и встал рядом со Смитом, взволнованно глядя в подзорную трубу. Через пару часов стало ясно, что «Зефиру» от пиратов не уйти. Разбойничья шхуна была уже на расстоянии трёх кабельтовых, на борту можно было прочитать название, кое-как намалёванное белой краской: «Элюзива». Пушечные порты медленно и зловеще открылись. «В конце концов, груз застрахован», обречённо подумал капитан и приказал лечь в дрейф.
Вооружённые грабители рассыпались по кораблю, методично обшарили все помещения, вытащили из трюмов товары, перетрясли личные сундуки экипажа, и даже заставили пассажиров снять и отдать им костюмы, несмотря на то, что эти одеяния вовсе не были образцами последней моды. Но пиратам требовалось ещё кое-что.
А теперь дай нам человека, у которого хватит ума провести нас до нужного порта на Кубе, на плохом английском обратился главарь пиратов к капитану Ламсдену.
Да я сам собираюсь нанять штурмана в Кингстоне, соврал англичанин.
Тогда мы забираем тебя, заявил пират. Толстенький, добродушный Ламсден огорчённо опустил руки. Ему совершенно не хотелось терять своего помощника, но выбора не было.
Так Эрон Смит, 26-летний штурман из Даннингтона, очутился на пиратской шхуне. Деньги и ценное имущество у него отобрали, оставив только мешок с бельём и бритвенными принадлежностями, а также сундучок, в котором он хранил свои навигационные инструменты. Эрона поселили не в общий кубрик, а в проходной тамбур между палубой и капитанской каютой. Закоулок этого тамбура представлял собой крошечную каморку, которая когда-то закрывалась, но теперь от двери оставался только проём без полотна.
Будешь жить здесь, штурман! сумрачно заявил ему коренастый, похожий на обезьяну, боцман по прозвищу Канопи, и бросил на пол несколько одеял и пледов, похищенных с «Зефира». Ты хоть по-испански говоришь, парень?
Э-э-э, немного. Кое-чему научился, когда мы стояли в Маниле.
Что вам понадобилось в Маниле?
Ставили новую мачту взамен сломанной. Попали в ураган, когда шли из Шанхая
Боцман хмыкнул и оставил пленника одного. Эрон осмотрелся. Четверть помещения занимал большой сундук. Откинув крышку, Смит обнаружил внутри свёрнутые навигационные карты. В стену было вколочено несколько гвоздей, на одном из них висела ржавая, затянутая паутиной астролябия. Свет сюда проникал через крошечное окно, прорубленное в кормовой части правого борта. Выглянув наружу, Смит увидел белый кильватерный след и солнце, опускающееся к горизонту.
Пленник уныло уселся на кучу тряпья, прислонившись спиной к сундуку, и обхватил голову руками. Ситуация была скверной: его не только ограбили, но и лишили свободы. «Меня пообещали отпустить, как только я приведу шхуну в порт», напомнил себе Эрон. С моей квалификацией будет нетрудно наняться на какое-нибудь торговое судно, совершить три-четыре рейса, возместить убытки и вернуться к моей дорогой Софи».
У Эрона потеплело на душе, когда он представил себе свежее личико Софи Найт и её изящную фигурку. Он всегда с удовольствием вспоминал о своей невесте и старался привезти ей из дальних стран какие-нибудь приятные сувениры: кашемировую шаль, перламутровую шкатулку, драгоценный камень. Но моряк ничего не мог поделать со своей природой: увидев красивую женщину, любую, в любой обстановке, он испытывал приятное волнение и старался ей угодить, чем только мог. Впрочем, он при этом мог и не задумываться о развитии отношений, но дамы высоко ценили его бескорыстную поддержку в сочетании с красивой внешностью и не раз платили за его любезности таким способом, который не одобрила бы Софи Найт, если бы об этом узнала. «А если узнает, что я смогу ей сказать? Прости, дорогая, не устоял? ругал себя Эрон. Что ж меня вечно уносит, как ветром, за каждой юбкой!..»
Пора, пора было остепениться, жениться и направить все силы на морскую карьеру. Но в такой переделке, куда он угодил, приходилось думать о свободе и безопасности, а не о карьере или женитьбе. Задумавшись, Смит неподвижно просидел около часа, пока в проёме не появился капитан, чья каюта располагалась по соседству.
Эй, штурман! Что расселся? Иди ужинать!
Эрон неуклюже поднялся, придерживаясь за стену: от долгого сидения на полу у него затекли ноги. В кают-компании, за длинными столами, уже расположился экипаж. На пленника никто не обратил внимания, поэтому он сам взял из стопки деревянную тарелку и протянул её коку, чтобы тот наполнил её солониной с фасолью.
Посуду здесь моют за собой сами, штурман! Прислуги нет, ворчливо заметил ему кок.
После ужина Эрон вернулся в свою каморку и ещё раз огляделся, соображая, как можно устроиться на ночлег в этом ограниченном пространстве. Снял свою офицерскую форму, почистил её, как сумел, и расправил, разложив на сундуке. Расстелил одеяла и лёг по диагонали ему удалось это сделать, почти не сгибая колен. Затем встал, взял один из пледов и завесил им вход вместо двери, чтобы сделать помещение хоть немного уютнее.
Уже на следующий день Смит понял, что попал в разношёрстную компанию. Капитан и большинство матросов были испанцами или мулатами, рождёнными в Вест-Индии, среди них затесались трое-четверо французов с Мартиники, а старший артиллерист был родом из Лиссабона. Главарь пиратов, которого звали Алоизио Хименес, родился в Сантьяго-де-Куба, в семье владельцев портовой харчевни. Общаясь с посетителями, он научился более-менее сносно говорить на нескольких языках, но на этом его образованность заканчивалась.