Лукавил Иван Васильевич! В годы его правления русских людей, которые имели хоть какие-то идеи насчёт реформ в православии, подвергали гонениям. Достаточно вспомнить Матвея Башкина, сосланного в Волоколамский монастырь для "вразумления" и сгинувшего там, а также Феодосия Косого, успевшего бежать до того, как его осудили. Но иностранцы, которые по тем или иным причинам оказались в России, имели возможность исповедовать свою религию вполне свободно. Им лишь запрещалось обращать в свою веру местных жителей.
Если же сравнивать по количеству жертв среди подданных за время правления Ивана Грозного и Филиппа II, то правитель Испании, Португалии, Неаполя, Сицилии и Нидерландов погубил значительно большее количество людей. За его царствование население Испании уменьшилось на два миллиона человек. Кроме погибших в войнах, эмигрировавших в Америку и бежавших от преследования инквизиции, немалую часть в этой убыли составляли умершие от голода и эпидемий. А если добавить к этому десятки тысяч загубленных испанскими карателями жителей Нидерландов, то картина станет ещё более ужасающей.
Общее число погибших в Религиозных войнах во Франции оценивают в два или даже в четыре миллиона человек. Сюда входят те, кто погиб в ходе боевых действий, в результате истребления населения противоположной веры, а также жертвы голода и эпидемий. Так что в XVI веке имелись правители, которые более чем Иван Грозный заслуживали прозвища the Terrible! А уж начавшаяся в 1618 году Тридцатилетняя война и вовсе стала самой кровавой мясорубкой в истории человечества до начала Наполеоновских войн. Некоторые даже считают, что по количеству жертв она уступает только мировым войнам в XX веке. Но почему-то правители, которые вели Тридцатилетнюю войну, никаких ярких негативных прозвищ к своим именам не получили
Благодарность Татищева
Михаил Игнатьевич Татищев, предок известного российского историка, был искушённым царедворцем.
В правление Бориса Годунова Татищев пользовался полным доверием царя, исполняя его дипломатические поручения за границей. Вернувшись из поездки в Грузию, Михаил Игнатьевич застал на престоле уже другого государя, Дмитрия Ивановича, более известного нам под именем Лжедмитрия I. Лестью и угождением Татищев быстро завоевал доверие нового царя и сделался постоянным участником монарших пиров и увеселений.
Узнав о заговоре против Дмитрия, Михаил Игнатьевич примкнул к заговорщикам. 20 апреля 1606 года за царским столом князь Василий Шуйский, видя блюдо из телятины, заметил, что русские в пост не могут есть мяса. Дмитрий Иванович начал спор с Шуйским. Встал Татищев и заговорил в поддержку Шуйскому, но так резко и в таких дерзких выражениях, что его вывели из-за стола, посадили в тюрьму и хотели сослать в Вятку и там "держать в колодах, утаив имя его".
Через две недели Петру Фёдоровичу Басманову удалось исхлопотать прощение Tатищеву y Дмитрия Ивановича, не отличавшегося злопамятством.
17 (27) мая 1606 г. Татищев был одним из предводителей ворвавшейся во дворец толпы заговорщиков. С царём оставался лишь верный ему Басманов и несколько телохранителей. Пётр Фёдорович попытался образумить бунтовщиков в галерее напротив царских покоев и уговорить их разойтись. Возможно, у него бы это получилось, ведь он был популярен среди стрельцов. Но тут выскочил Татищев и ударил Басманова ножом в сердце. Далее заговорщики расправились и с царём. Обнажённые трупы Басманова и Лжедмитрия были выставлены на всеобщее обозрение и поругание на Лобном месте.
Вот так Татищев отблагодарил Басманова. За усердие в ходе переворота Михаила Игнатьевича пожаловали чином окольничего. Но два с лишним года спустя его репутация предателя сыграла против него самого.
Будучи вторым воеводой в Великом Новгороде, Татищев должен был выступить во главе сильного отряда, который бы преградил путь польско-литовским войскам. Но кто-то из новгородцев донёс первому воеводе, Михаилу Васильевичу Скопину-Шуйскому, что Михаил Игнатьевич собирается переметнуться к врагу.
Скопин-Шуйский созвал всех ратных людей, чтобы обсудить этот донос. Но толпа растерзала Татищева раньше, чем он успел сказать хоть слово в своё оправдание. Так окончил свои дни хитроумный Михаил Игнатьевич.
Тушинские перелёты
Как вы все, конечно же, знаете, в 1929 году около села Тушино была создана лётная школа Осоавиахима. В 1930 поблизости, около железной дороги, появился планерный завод. В следующем году по соседству, западнее деревни Захарково, открыли аэродром Гражданского воздушного флота. В 1932 к северу от железной дороги был построен самолётостроительный завод, а в 1933 году авиамоторный завод. Так что Тушино на долгие годы оказалось связано с советской авиацией. С 1945 по 1956 годы и ещё в 1961 году на Тушинском аэродроме проводились ежегодные воздушные парады в День Воздушного флота СССР (18 августа), на которых присутствовало всё высшее руководство страны.
Но интересно отметить, что словосочетание "тушинские перелеты" отмечается в документах на русском языке начиная с XVII века. Вот только тогда оно не имело никакого отношения к авиации, ещё не изобретённой человечеством.
После смерти Лжедмитрия I в народе стали циркулировать слухи о "чудесном спасении" и скором возвращении "царя Дмитрия". Приверженцы свергнутого царя в Москве рассказывали о том, что ему удалось спастись от бояр-заговорщиков. Упоминали, что некий дворянин, взглянув на тело, сжигаемое в подмосковном селе Котлы, крикнул, что перед ним не Дмитрий, и, хлестнув коня, немедленно умчался прочь.
В начале 1607 года в Белоруссии нашли человека, походившего на Лжедмитрия I фигурой, и уже в Витебске представили его народу. Началась новая волна смуты. В двухдневной битве под Болховом 30 апреля 1 мая 1608 года Лжедмитрий II разбил войско Василия Шуйского и двинулся на Москву. Но сил, чтобы отвоевать российскую столицу, у нового самозванца не хватало. Отряд Александра Лисовского, разбив в ходе Зарайской битвы войска князя Хованского, занял Тушино, и Лисовский, оценив положение этого села, скорее всего, и подсказал самозванцу устроить там лагерь.
Вскоре на месте лагеря вырос настоящий город, вокруг которого образовался торговый посад, где одних только польских торговцев одно время насчитывалось до трёх тысяч; туда же ездили и купцы из Москвы. В этом городе на пике развития обитало, по разным оценкам, от семи до восемнадцати тысяч поляков, от десяти до тридцати тысяч казаков и ещё десятки тысяч вооружённых людей из низших сословий. Для того, чтобы захватить Москву, обнесённую снаружи земляным валом с деревянными стенами и башнями (Земляной город), затем Белгородской стеной и Китайгородской стеной, этих отрядов не хватало. Но и у царя Василия Шуйского не имелось достаточного количества войск, чтобы разогнать Тушинский лагерь.
Сложилось двоевластие. Поскольку не было понятно, кто же победит в конечном итоге, московские бояре и дворяне массово перебегали на сторону самозванца. Зачастую представители одной и той же знатной фамилии служили и в Москве, и в Тушино, что должно было гарантировать семью на случай любого поворота событий. Некоторые перебегали из Москвы в Тушино и обратно по нескольку раз, при каждой измене получая новые пожалования, которые, в свою очередь, вынужден был санкционировать и другой хозяин при повторной измене. Такие хитрецы получили прозвище "тушинских перелётов". Самым известным из них был князь Алексей Юрьевич Сицкий.