Западнее Новгорода-Северского отряд советских самолётов разбил 10 немецких танков и много автомашин. Семь танков, больше роты фашистских солдат, несколько десятков кавалеристов уничтожили советские лётчики в районе Починок. На одной из днепровских переправ немцы потеряли от огня наших самолётов до двух батальонов пехоты, 57 автомашин, 10 орудий и несколько десятков повозок с боеприпасами.
bdsa.ruсводки-совинформбюро
Пуля в спину
Неустойчивая погода стояла в конце сентября 1941 года на Брянщине. Днём воздух прогревался до минимальной плюсовой температуры. Мелкий моросящий дождик превращал в скользкое месиво любую тропку, не говоря о дорогах, а за ночь почву прихватывал лёгкий морозец, и тогда каждый шаг был чреват жестким приземлением из-за гололёда.
В окопах сырость доставала людей сквозь мокрую одежду. Не спасали и наспех сооружённые блиндажи. Нельзя было развести костры для обогрева, ибо в ответ немцы присылали серию мин или снарядов. Всё пространство вокруг пристреляли обе стороны за месяц противостояния в обороне на реке Судость.
Старшина Гончарук Пётр Андреевич, молча дымил самокруткой под брезентовым навесом, размышляя о превратностях судьбы.
Войну он встретил под Полоцком. Бои там шли упорные. Немцы смогли взять город только после того, как защитники получили приказ на отступление из-за угрозы окружения. Собственно говоря, с приказом командование запоздало. Гитлеровцы взяли наши войска в кольцо, но удержать не смогли. Закалённые в боях, хорошо слаженные части, под командованием полковника Зыгина, смяли противника и вышли к своим, сохранив людей, технику и вооружение. Во время одного боя за маленькую железнодорожную станцию фашисты дрогнули не сразу, а оказали отчаянное сопротивление. Перемещаясь короткими перебежками и руководя бойцами своего взвода, старшина увлёкся и, оторвавшись от подчиненных, попал под обстрел. Ища укрытие, заскочил в подвернувшуюся железнодорожную будку. В полумраке лицом к лицу столкнулся с немцем. От неожиданности оба остолбенели. Фашист медленно потянулся к оружию. Не раздумывая, Гончарук выстрелил. Гитлеровец, схватившись за живот, медленно осел, оставляя кровавый потёк на стене. Старшина бросил взгляд в окно, а там улепётывал второй фашист. Рванул за ним. Сзади услышал крики:
Стой!!!, и отборный мат, а следом выстрел. Правое плечо обожгло. Почувствовав неладное, остановился. Услышал:
Стой! Гадина! обернулся
Сзади подбегали два незнакомых красноармейца:
Вы в своём уме? обратился к державшим его под прицелом бойцам, фрица же упустили, и медленно присел, притулившись спиной к дереву.
Извини, браток, послышалось в ответ, мы думали ты к немцам рванул
А ты зенки разуй, огрызнулся старшина, кивнув на будку, в которой валялся труп немца
Теперь видим, послышалось в ответ.
Разборки чинить было недосуг. Наспех перевязали рану и кинулись догонять своих. Спешка аукнулась через сутки. Рана воспалилась. На счастье, в тот день они прорвались из окружения. Старшину отправили в медсанбат, оттуда в госпиталь под Москву. Врачи сделали своё дело. Рана затянулась быстро и вскоре, среди выздоровевших, Гончарук оказался на распределительном пункте, откуда и попал в 209-ю стрелковую дивизию на Брянский фронт. Вскоре её переформировали в 4-ю кавалерийскую. Так Пётр Андреевич оказался в окопах на реке Судость, где наши войска устойчиво держали оборону.
https://pamyat-naroda.ru/
В резерве
Леонид Егорович Чашев проснулся рано от резкого толчка теплушки. В вагоне было тепло от чугунных печек, прозванных за свой прожорливый аппетит буржуйками. Действительно, пока они топились, создавались комфортные условия, но стоило угаснуть пламени и тепло через трубы вытягивалось моментально.
Припав к маленькому, застеклённому оконцу, вгляделся в проплывающее здание вокзала и прочитал название на фасаде «Суземка». В памяти всплыло, что такое место было знакомо и находилось в Брянской области. Сообразил, что их перебрасывают на Брянский фронт. Стало грустно от того, что родная Гомельщина уже оказалась под фашистской пятой. Эшелон с ходу подали под разгрузку.
За тарабанили в дверь и прокричали:
Подъём! Командирам прибыть к штабному вагону.
Люди в чёрных комбинезонах соскакивали с дощатых нар, хватали свои нехитрые, армейские пожитки и с нетерпением толпились у открытых дверей. Прибыли командиры и вдоль вагонов понеслась команда:
Строиться!
Танкисты посыпались на платформу и вскоре уже стояли в плотных шеренгах. Лёгкий морозец бодряще освежал тело, разомлевшее в теплом вагоне. Низкие свинцовые облака сплошным покровом закрыли небо, не позволяя немецкой авиации подняться в небо, что, безусловно, радовало. Последовала распоряжение:
Приступить к разгрузке, разойдись.
https://pamyat-naroda.ru/
Строй сразу сломался и рассыпался. Застучали кувалды, рассекая проволочные скрутки креплений, скрипели деревянные упоры, срываемые ломами. Послышались возгласы:
Заводи!!!
Загрохотали мощные двигатели КВ и Т-34, им вторили моторы лёгких танков. Под лязг гусениц машины неспешно спускались с платформ и вытягивались в походные колонны. После того, как разгрузилась последняя машина, последовало новое построение. Командиры танков, взводов и рот поочерёдно получили приказ о выдвижении в район сосредоточения, которым был определён лес в районе деревни Холмечь. Началась кропотливая фронтовая жизнь 42-ой танковой бригады в резерве Брянского фронта.
Молись комсомолец
Жизнь, раскололась на двое в летнее июньское утро и начала новый отсчет, в котором не было домашнего уюта, обычного бытового тепла, и внимания. Люди, хлебнув горечь первых месяцев отступления, упорно сопротивлялись спесивой немецкой уверенности в непобедимости. Увы, но пока противник был силён, изворотлив и имел полное превосходство в тактике ведении боевых действий.
Передний край третьей армии Брянского фронта проходил по реке Судость. Уровень воды заметно подрос, что гарантировало от внезапного удара танков, но не мешало переправам разведчиков, каждую ночь выходившим в поиск. Вот и двадцать пятого сентября сержант Бондаренко внимательно изучал противоположный берег, делая пометки на схеме, фиксируя по вспышкам огневые точки противника.
В 269-ю стрелковую дивизию, сформированную из ополченцев Первомайского района Москвы, Сергей попал, выписавшись из госпиталя после ранения, полученного в ходе боёв под Полоцком. Его, как имеющего боевой опыт, назначили заместителем командира взвода.
Пелена утреннего холодного тумана накрывала долину речки, величаво несущей студёные воды к Десне. За ночь подморозило. Послышался еле уловимый хруст ледяной корки на той стороне. Бондаренко насторожился. Вскинул бинокль. В разрывах белой пелены мелькнули расплывчатые силуэты у самого уреза берега. Появились резиновые лодки, сноровисто спущенные на воду. Бондаренко, повернувшись к напарнику прошептал:
Мухой подними бойцов, да предупреди, чтобы не шумели и тихо заняли свои места. К нам гости.
Московским ополченцам-добровольцам не нужно было разжёвывать обстановку. Уже через минуту стрелковые ячейки были заполнены, изготовившимися к бою бойцами.
В мглистой завесе тумана появились силуэты передвигающихся короткими перебежками немцев. Выждав немного, Сергей подал команду:
Огонь!!!
Дружный винтовочный залп стал полной неожиданностью для противника. Многие попадали. Уцелевшие открыли ответный огонь и опрометью бросились назад. Опасаясь подвоха, Бондаренко успел подать команду: