«Ведь, если вдуматься, ей-то самой зачем я нужен? пытался он оправдаться в собственных глазах. Что я ей могу предложить? Поселиться в однокомнатной малометражке с моей матерью?»
Мать Альберта была учительницей французского языка и в свободное от работы время давала уроки на дому. Альберт не мог себе и вообразить, как ее занятия с учениками совмещались бы с присутствием в том же помещении двух кричащих младенцев.
Алик с детства привык делить это помещение на двоих с матерью. Отца своего он не помнил, и мать никогда о нем не рассказывала. От родственников Алик слышал, что его безответственный папаша давно ушел из семьи к другой женщине и забыл о существовании сына.
«А если я стану владельцем солидного состояния, продолжал рассуждать Альберт, и Валя, и ее двойняшки могут рассчитывать на материальную поддержку. Да и тайные свидания не заказаны».
3
Попытка Альберта объясниться с Валентиной не увенчалась успехом. Из всего, сказанного Аликом, Валя поняла лишь самое главное. Она громко разрыдалась и раскричалась:
Ты хочешь бросить меня! Бросить! Одну с двумя детьми! Сволочь!
Дура! оборвал ее Луньев и ушел, хлопнув дверью.
Валюш! Что случилось? послышался голос вошедшей квартирной хозяйки. Я слышала крики.
Ничего, Марь Иванна, механически слетело с губ Вали (казалось, Валентина не слышала ни заданного вопроса, ни собственного ответа). Я сейчас, сейчас
Ничего не видя перед собой, похожая на сомнамбулу, Валентина Казематова медленно вышла на балкон. А затем хозяйка успела лишь вскрикнуть Валя бросилась вниз с четвертого этажа.
Секунду, казавшуюся вечностью, на устах Валентины висело проклятие. Все ее существо было переполнено этим проклятием. И несчастная ощутила, что проклятие черной тенью окутало всю ее жизнь и две другие жизни, находящиеся в ней
Боли не было. Только сердце в груди замерло.
Валентина зажмурила глаза и вдруг отчетливо увидела перед собой мертвенно-бледное женское лицо. На нее в упор смотрела женщина в напудренном парике. Кровожадные алые губы искривляла злорадная усмешка. Где-то Валя уже видела прежде это лицо. Ах, да, в окне княжеского дома.
Почему оно не исчезает? Почему мучает ее? Ведь она же зажмурила глаза. Но страшная женщина продолжает смотреть на нее.
«Уйди, уйди прочь!»
4
Валентина Казематова металась на больничной койке и еле слышно стонала:
Уйди, уйди прочь!
В тот день врачи городской реанимации делали все возможное. После заведующий сам поражался результату, который даже ему казался фантастикой. В живых остались и сама пациентка, и оба ее дожидавшихся своего часа ребенка.
Это просто чудо! качал он головой, беседуя с прибывшей из Камышовки Валентининой матерью. И уже мрачнее добавлял: Однако больше мы ни за что не ручаемся.
Глава 5
Два рождения
Дети, рожденные Геей-Землей и Небом-Ураном,
Были ужасны и стали отцу своему ненавистны.
Гесиод. Теогония
1
То, что Валентина Казематова родила, спустя несколько месяцев, саму ее повергло в шок. Вернувшись из родильного отделения городской больницы в родную Камышовку, Валентина на три недели затворилась в своей комнате.
Зинаида Ивановна, мать Валентины, спешила окрестить произведенное на свет существо. Она полагала, что тому остается жить считанные дни.
Молодой священник в первую минуту и сам был шокирован зрелищем развернутого перед ним младенца. На какой-то миг он даже усомнился в возможности совершить над этим ребенком таинство крещения. Но, покопавшись в старинном требнике, он объявил, что в данном случае следует крестить двух человек.
Вот мы и подошли к главному. Что же такое произвела на свет Валентина Казематова? Во-первых, сына. Но не только.
Дело в том, что на груди мальчика, прямо под ключицами, располагалось еще одно совершенно крошечное младенческое личико с глазами, носом, кричащим ртом, едва различимыми, наполовину сросшимися с туловищем ушными раковинами. Вросший в грудную клетку второй череп был не больше перепелиного яйца. Где-то в области живота билось второе сердце. Второе человеческое существо обладало лишь органами восприятия и сознания. Это было все, что осталось от ожидавшегося близнеца. Легкие имелись одни на двоих. Вдыхать воздух двуглавый младенец мог как через один, так и через другой нос. Зинаида Ивановна вскоре поняла, что второе лицо внука беспрепятственно можно прятать от любопытных взглядов под одеялом, не опасаясь, что младенец задохнется.
Владелец всего тела был наречен Мстиславом. Валентина успела лишь однажды услышать это имя из обрывков разговора на площади перед золовским театром. Но имя запало ей в душу. Возможно, тем, что, будучи мало привычным, казалось «городским». А, возможно, в нем звучало стремление к мести, которой кипело ее сердце.
Как был назван второй ее младенец, Валентину не заботило. Ведь этот второй был для нее не человеком, а лишь уродством, испортившим ее дитя. Да и в свидетельстве о рождении именовался лишь один ребенок Мстислав Казематов с прочерком в графе «отец».
Тяжкий крест, сказал напоследок священник, особенно у второго ребенка.
2
Вскоре Валентина вновь засобиралась в Золовск.
Моченьки моей нету здесь оставаться! выла она. В городе народу много, никто никого не видит, я и затеряюсь в толпе. А тут меня каждая собака знает. Все пальцем тычут, а не тычут, так за спиной шушукаются.
Да, ладно тебе, доченька, успокаивала ее мать. Не ты первая, не ты последняя. Вон и у соседей наших дочка тоже в девках родила. Так бабы почесали языки, да и забыли. А малец вон бегает по деревне красивенький да здоровенький, все на него радуются.
Тут Зинаида Ивановна прикусила язык, поняв, что сказала лишнее.
То-то и оно, что красивенький да здоровенький, схватилась за ее слова Валя. А я на всю жизнь останусь для всех матерью чудища болотного.
Да нельзя ж так, Валенька, про собственное-то дитятко!
А если я его ненавижу! Если мне это луньевское отродье всю молодую жизнь загубило!
Ой! всплеснула руками мать.
Я, мам, уже решила: через месяц в Золовск. Устроюсь на стройку сварщицей. А этого, она кивнула в сторону коляски, пока тут оставлю, а там видно будет.
3
Тем временем отгремела на весь Золовск роскошная свадьба Альберта и Регины.
Глядя на эти торжества, Валентина, как завороженная, твердила:
Нет ему без меня счастья, гаду этому, и не будет вовек.
Слышавшие ее слова лишь удивленно качали головами и крутили пальцем у виска. Помешалась, мол, в рассудке после пережитого горя.
Вскоре весь Золовск облетела весть о том, что развалины княжеского дома были выкуплены у городских властей человеком, объявившим себя дальним родственником его исконных владельцев. Родословная новоиспеченного «князя», разумеется, никого не интересовала. Достаточно было сведений о доходах торгово-закупочной фирмы, которую возглавляла его супруга.
Новые владельцы старинной усадьбы подвергли ее самому современному капитальному ремонту. Старый княжеский дом превратился в современное комфортабельное жилище с кондиционерами, качественной бытовой техникой, пластиковыми окнами. Безмятежный уют княжеского гнезда оберегался теперь возведенными вокруг усадьбы мощными каменными стенами.
Семейство Луньевых ожидало пополнения. К рождению наследника супруги спешили отремонтировать большую часть жилых помещений. В положенные сроки на свет родился очаровательный малыш, которого назвали Антоном.
Ох, и намается в жизни этот парень, злобно скрежетала зубами Валентина Казематова. И Алик с Регинкой с ним намаются. Потому, как на всем их роду страшное проклятие.