Ванька, просыпайся! Лена изо всех сил стала трясти видеоинженера.
Что случилось? Ваня удивлённо озирался по сторонам
Никитин. Он выскочил из автобуса. Сергеева была сильно напугана.
Зачем?
Там что-то случилось, он схватил камеру и
Успокойся! Снимет и придёт, никуда не денется перебил её Ваня.
Вань, мы не имеем права!
Достала ругнулся Иван, и вышел из автобуса.
Что стало причиной столпотворения, было непонятно. Лёха, вскинув камеру на плечо, снимал. Милиционеры пытались утихомирить кричащую толпу.
Ну, наконец-то! Телевидение приехало!
А толку-то с этого телевидения!
Я уже год телевизор не смотрю!
Давно нужно было светофор здесь поставить! По двадцать минут стою, когда перейти надо.
Лёха оторвался от камеры. Светофора действительно не было. А вот это очень странно. Когда он сегодня ехал на работу, светофор был. Никитин помнил это точно.
Лёш, поехали, без нас снимут услышал он за спиной Ванькин голос.
Решение возникло в голове моментально.
Вань, подержи, я подальше пролезу, потом ты мне её передашь Лёха сунул в руки растерявшемуся Ивану камеру, и нырнул в толпу.
Выбравшись с другой стороны улицы, Никитин вбежал в подъезд соседнего дома и, поднявшись на третий этаж, прильнул к окну. Перекрёсток был как на ладони. Перед капотом «девятки», лобовое стекло которой покрывала мелкая паутинка, на асфальте лежал человек. Вокруг него суетились врачи, несколько милиционеров продолжали успокаивать зевак. Посмотрев правее, Лёха увидел редакционный автобус. Около открытой двери стояли Ваня с Леной и о чём-то громко разговаривали. По жестам было явно видно, что Ванька оправдывается. Через минуту они сели в автобус, и водитель рванул в сторону телецентра.
Выкурив сигарету, Лёха спустился вниз и вышел на улицу. Скорая уехала, толпа поредела, милиционер о чём-то разговаривал с водителем. Незнакомый долговязый оператор в жилетке и с копной чёрных кучерявых волос снимал «девятку». Студийной машины поблизости видно не было. «Пешком примчались, что ли?» подумал Лёха и, пройдя мимо, осторожно свернул к студии.
Свой «Москвич» у телецентра Никитин не нашёл, но при этом, почему-то нисколько не удивился. Зато его взгляд привлекли две таблички, висевшие у входа на студию, и он, нисколько не боясь быть замеченным, подошёл ближе. На одной было написано «Государственный комитет по телевидению и радиовещанию», а на другой «Ленинградский телецентр».
Приплыли! вслух сказал Лёха Слушай, Ленинград, я тебе спою!
Он медленно повернулся и пошёл в сторону Каменноостровского.
* * *
Доигрались! раздражённо произнёс Соколов и закурил очередную сигарету.
Это Вы доигрались тихо сказала сидевшая напротив Сергеева.
Не понял!? удивлённо вскинул брови руководитель спецпроектов.
Это Вы тянули с его Лена запнулась с его контрактом.
Елена Владимировна, давайте Вы не будете мне советовать, что и как я должен делать! А почему Вы, собственно, до сих пор не на монтаже? У Вас что, отмена сюжета?
Владимир Михайлович! у Лены из глаз покатились слёзы.
Всё, Вы свободны! он повернулся к Ване Во сколько это произошло?
Минут сорок назад неуверенно ответил Иван.
Хорошо Соколов вставил пластиковую карточку в щель на клавиатуре и пощёлкал клавишами Я поставил на два часа раньше, успеете? спросил он, протягивая карточку Ване.
Думаю, да.
Игоря возьми с собой! И попросите машину без символики, лучше что-нибудь попроще он на секунду задумался ладно, я сам позвоню в транспортный. Иди!
А я? всхлипывая, спросила Лена.
А у Вас, милочка, монтаж! Или я первый раз неясно выразился?
Лена, хлопнув дверью, вышла из кабинета.
* * *
Никитин дошёл до перекрёстка и, подняв голову, поискал табличку с адресом. «Кировский проспект, дом 61». Странно. Сколько Лёха себя помнил, этот проспект назывался Каменноостровским. Хотя нет, иногда в разговорах, мать действительно называла проспект Кировским. Почему он никогда не спрашивал её об этом? Никитин дошёл до метро «Петроградская» и остановился у киоска с надписью «Союзпечать». На прилавке лежали газеты. «Вечерний Ленинград», «Ленинградская правда» прочитал Лёха названия и перевёл взгляд на витрину. На поролоновой подушке висели значки. Никитин присмотрелся. На одном из них он увидел изображение разведённого моста и надпись «Ленинград-285 лет». Лёха быстро взглянул на лежащие газеты и, схватив одну, прочитал «6 июля 1988 года». Как во сне, он свернул на Большой проспект, дошёл до улицы Ленина и вышел к своему дому на Кронверкской улице. На этот раз таблички были без изменений. Большой, Ленина, Кронверкская. Не дойдя до дома, Лёха свернул к Австрийской площади, и снова вышел на Каменноостровский. «Кировский проспект, дом 10» прочитал он табличку на здании Ленфильма. Тут он вспомнил, что Кировским, мать иногда называла и Троицкий мост. Никитин прошёл мимо как ни в чём не бывало работающей станции метро «Горьковская» и через пять минут уже стоял у Невы. «Кировский мост. 16 мая 1903 года. Бывш. Троицкий» было написано на памятной табличке. Никитин достал телефон, посмотрел на дисплей. «Только экстренные вызовы». Нажал на зелёную кнопку, поднёс трубку к уху. Гудков не было. У Лёхи закружилась голова. Он, глядя на воду, выкурил сигарету и медленно побрёл в сторону дома.
* * *
К мойке во дворе студии подъехала грязная «копейка». Ворота открылись, и она въехала внутрь. Из машины вышел водитель, подошёл к терминалу, вставил карточку, и на дисплее высветились цифры «109 88 -2».
* * *
Никитин вошёл во двор, обошёл стоящую у своего подъезда старую «копейку» и оторопело уставился на дверь. На том месте, где ещё утром была новая металлическая дверь с кодовым замком, на одной петле болталась обшарпанная деревянная створка. Второй не было вовсе.
Лёха, привет! А я тебя уже час жду Никитин обернулся и увидел выходящего из «копейки» Игоря.
Ни слова не говоря, Лёха развернулся и буквально влетел в подъезд. На лестнице было темно, не горела ни одна лампочка. Никитин на ощупь поднялся на третий этаж, остановился у своей двери и нащупал в кармане ключи. В этот момент раздался треск, что-то больно кольнуло его в бок, он упал и потерял сознание.
7 июля 2009 года
Общий план.
Крейсер «Аврора». К нему подходит группа школьников.
Средний. Укрупнение.
Дети подходят к трапу, останавливаются, учительница пересчитывает ребят.
Крупный.
Один из мальчишек с восхищением смотрит в сторону.
Крупный.
На мальчика смотрит курсант, стоящий в карауле у входа на крейсер.
Общий, от корабля.
Дети поднимаются по трапу.
Средний.
Человек в костюме, торжественно произносит речь.
Перебивки. Крупные планы школьников.
«Сегодня вы вступаете в пионеры. Это почётная обязанность каждого гражданина нашей страны. И не менее почётно то, что происходит это на революционном крейсере Аврора, в городе, который носит имя великого Ленина Ленинграде».
Средний, на строй ребят.
Из строя выходит девочка, подходит к мужчине.
Крупный.
Девочке повязывают красный галстук, она поднимает правую руку и отдаёт салют. Средний.
Подход мальчика.
Крупный.
Салют.
Несколько разных по крупности планов.
Подход. Завязывание галстука. Салют.
Средний.
Мужчина берёт из рук стоящей рядом учительницы последний оставшийся галстук. Повязывает его девочке.
Общий план.
Строй ребят. Все, кроме одного мальчика в новеньких галстуках. Наезд на мальчика.
Средний.
Мужчина удивлённо смотрит на учительницу, та разводит руками.
Средний.
Мальчик падает в обморок.
Общий.
К упавшему ребёнку склоняются дети, подбегают мужчина с учительницей.
Крупный, глазами мальчика.
Лицо учительницы. «Лёшенька, вставай!» по щекам женщины текут слёзы.
Никитин открыл глаза.
Лёшенька, вставай! над ним стояла плачущая Лена Ну, слава богу, очнулся.