Дело было во время летней сессии, обе мои соседки, учившиеся на лесотехническом факультете, сдали экзамены раньше меня и свалили на практику высаживать саженцы деревьев. Комната была в моем распоряжении. Конечно, я сразу сообщила об этом Виталику.
Я готова, влажно прошептала я ему на ухо. Он покраснел, как девица, и отвел взгляд. Эти его приступы смущения всегда еще больше заводили меня.
В назначенный вечер гладко выбритый, надушенный, слегка нервничающий Виталик пришел ко мне с букетом белых хризантем. По правилам ему нужно было записаться в журнале посещений. Вахтерша неодобрительно покосилась на нас, когда я приобняла его за талию и мы пошли наверх.
У меня уже все было готово: на ноуте тихонько играла Энигма, шторы были задернуты, а в нашем маленьком, совместно с соседками купленном холодосе ждало вино цвета крови, которая должна была сегодня пролиться.
Я тоже принес, сказал он, доставая из пакета бутылку белого сухого.
Не, спасибо, такое не хочу, да и не стоит смешивать, ответила я. Мы пригубили кровавого напитка и пожевали любовно нарезанные мной кружочки банана и дольки яблока. Я видела, что он нервничает. Мне тоже было жутко, но я спряталась за маской роковой соблазнительницы.
Потанцуем? я стянула его со стула и прижалась поплотнее. Мы медленно и неуклюже топтались на месте, как два медведя.
Как подготовка идет? наконец выдавил он. Мне об учебе говорить совершенно не хотелось.
Ой, да сдам как-нибудь. Главное, в полночь перед экзаменом не забыть крикнуть в форточку "Халява, приди!" и помахать зачеткой, тогда все будет четко.
Он усмехнулся моей всегдашней безалаберности. Я его поцеловала.
Моя железная кровать с пружинистой сеткой отчаянно взвизгнула, когда мы повалились на нее. Виталик вспотевшими пальцами путался в пуговицах моего халатика и новом нижнем белье. Я быстро стянула с него футболку, погладив твердую, без единой волосинки белую грудь, но ширинку трогать не решалась. Пусть сам.
Пряжка ремня лязгнула, ударившись об пол, джинсы приземлились следом. Он навис надо мной. Я зажмурилась.
Я почувствовала, как что-то горячее слепо тычется в лобок. Чуть приподняла бедра навстречу. Еще пара толчков куда-то не туда, но уже не таких уверенных.
Щас, щас
Я просунула руку, чтобы помочь найти направление. И замерла. Вместо ожидаемого упругого и твердого ствола ладонь нащупала какую-то влажную тряпочку. Она быстро сморщивалась и становилась все мягче. Ощущение было довольно мерзкое.
Вот блин Прости, он слез с меня и тут же попытался прикрыться, но я успела увидеть то, что так давно хотела увидеть, и оно было совсем не такое, как.
До меня наконец дошло.
Ничего, ничего страшного, ты просто перенервничал, вот и все, я попыталась утешить его, покрывая поцелуями все его лицо.
Я облажался, выдохнул он.
Ну подумаешь, не расстраивайся. Это от волнения. Это нормально.
Просто блин Все так заранее запланировано было, что я об этом только и думал. Я знал, что ты готовишься, ждешь. Шел сюда и представлял, как оно все будет, не облажаться бы. И так и получилось.
Я положила голову ему на грудь.
Ну в следующий раз все получится.
Надеюсь, нервно сглотнул Виталик, только давай теперь не будем все так точно планировать. Чтобы спонтанно как-то, само собой.
Попробуем. Только как спонтанно-то, если нам приходится место и время подбирать, чтобы никого не было.
Ну да Еще знаешь, экзамены эти, сейчас так-то готовиться сидеть, учить, не отвлекаться. Не лучшее время. Итак стресс.
Повисла печальная пауза.
Давай чай пить, я легко вскочила, накинула халатик и пошла ставить чайник.
Потом была еще одна неудачная попытка, на сей раз у него в общаге в отсутствии соседей. Сценарий был тот же, он распереживался еще больше.
Спасибо, что ты меня не застремала, сказал он тихо, лежа у меня на животе, пока я гладила его по голове, зарываясь пальцами в густых темных волосах, это для любого парня очень большой облом, когда не стоит. Спасибо, что не унизила меня, не засмеялась.
Может, я просто тебя не возбуждаю? осторожно спросила я.
Ты что такое несешь! Еще как возбуждаешь! он втянул губами мой сосок и погладил его языком. У меня внизу еще сильнее помокрело от неутоленного желания.
Хватит, я сейчас снова на тебя нападу! я весело отпихнула его. Он поднялся выше и поцеловал меня в губы долгим нежным поцелуем.
Я люблю тебя.
Я тоже тебя люблю.
После экзаменов мы расстались на лето, каждый так и уехал в родные края девственником. Мы созванивались каждый день. Он посвящал мне романтические стихи, как в старину. Присылал их в личку. "Ну ты прямо мой рыцарь!" отвечала я с кучей сердечек.
В сентябре мы встретились, загорелые, соскучившиеся, как щенята. Через пару недель после начала учебы он объявил восхитительную новость:
У меня тетя двоюродная в отпуск уезжает на десять дней, надо будет присмотреть за ее котами.
То есть у тебя будет свободная хата? как можно более нейтральным тоном спросила я, скрывая волнение.
Типа того. Ребят надо как-нибудь позвать, он быстро глянул на меня, посидим, поиграем во что-нибудь, выпьем.
Идея огонь!
Я хотела намекнуть на то, что будет потом, когда ребята уйдут, а мы останемся вдвоем, но не стала поднимать опасную тему. Он же хотел спонтанности.
В ближайший выходной он действительно позвал нашу студенческую группу на хату. Гремя пакетами, полными бутылок, мы в предвкушении веселья (а я еще и с робкой надеждой на продолжение) позвонили в дверь. Первое, что встретило нас, кроме самого Виталика, это была жуткая вонь кошачьей ссаниной. Два лотка стояли прямо в прихожей, но, судя по матюгам кого-то, ступившего на мину, кошки не всегда утруждали себя хождением в специально отведенные места. Две пары круглых светящихся глаз взирали на нас с полки для шапок с явным недоверием.
Кис-кис-кис, попыталась подружиться одна из девчонок, но в ответ получила только злобное урчание.
Не обращайте внимания, сказал Виталик, они и мне не очень рады.
Конечно, они дом охраняют, а ты тут привел не пойми кого, все доложат потом хозяйке, то ли в шутку, то ли всерьез произнесла Вика, наша староста.
Надо будет замести все следы. Поможешь мне? он тепло улыбнулся, глядя мне в глаза.
Конечно.
Мы долго сидели, пили разное кто пиво, кто вино, самый заядлый наш алкаш Степка, по такому случаю притащил бутылку какого-то травяного сорокоградусного бальзама. Закусывали, конечно, чем придется чипсами, сухариками, крабовыми палками, резиновыми кальмаровыми кольцами. Вечер удался, и хотя решили обойтись без танцев, чтобы не потревожить теткиных соседей, все равно было весело. Даже Виталик изрядно накидался, а я наоборот, осталась почти трезвой.
Ну что, ребят, скоро общагу закроют, пора двигать, заметила моя умная, деликатная Майя ближе к полуночи. Она, конечно, догадалась, что пора оставить нас одних.
Блин, че за облом, я думал, тут можно переночевать. Вон, диван же есть, и в маленькой комнате я кровать видел. Че, нельзя? Посидели бы еще, Степа явно был разочарован.
Пошли давай, Майя была тверда, я благодарно ей улыбнулась.
Ладно, ребят, спасибо всем, хорошо посидели, неожиданно подал голос Виталик, чей язык уже слегка заплетался.
Мы проводили их, навялив им с собой кучу мусорных пакетов с бутылками и обертками. Вот, наконец, захлопнулась дверь. Я решила вести себя непринужденно.
Может, кино какое-нить посмотрим? предложила я.
Я щас сам тебе кино покажу, он жадно впился в меня губами со специфическим привкусом травяного бальзама.
Он потянул меня в маленькую комнату, но там на кровати, как два злобных истукана, уже сидели немигающие кошки.
Может, не здесь?
А где? На диване?
Над старым продавленным диваном висели черно-белые портреты каких-то хмурых людей, что совсем не располагало к интимной атмосфере. Я вдруг поняла, какое место в этой неуютной, чужой квартире кажется мне наиболее обезличенным и приятным.