Ордерион внимательно выслушал ее рассказ и попросил Хорна принести дере чего-нибудь покрепче, чем горячий напиток.
То есть эта нечисть, она он подбирал слова, бестелесна?
Фрейлина кивнула.
Она прозрачная. Некое подобие человека, но не человек. У нее нет глаз, а голова слишком вытянута. Есть очертания рта и носа. Даже уши! Дева пригнулась к столу, произнося это.
И это существо ничего не делало, только несколько минут висело над вами? прощупывал почву Ордерион.
Думаю, что я его ранила. Поэтому оно не тронуло меня и ушло.
А вы видели рану на его теле?
Фрейлина прижала ладонь ко лбу.
Я пребывала в таком ужасе, что глаз от его лица, если так можно выразиться, отвести не могла.
То есть никаких ран вы не видели, сделал вывод Ордерион.
Нет, покачала головой фрейлина.
И вы всю ночь пролежали во мху, а с первыми лучами солнца встали и пошли искать помощь?
Совершенно верно.
А тела? не понял Ордерион. Куда они подевались?
Не знаю. Она прикусила губу, думая об этом. Их не было.
Ордерион прищурился. Хорн принес стопку с ромом и поставил перед дерой. Та поблагодарила его и тут же опрокинула содержимое, даже не поморщившись.
И сколько, по-вашему, вы добирались до заставы? уточнил Ордерион.
День, пожала плечами фрейлина.
И за этот день вы не встретили ни одной живой души? Ни одного из воинов, что вас искали?
Фрейлина внимательно смотрела на него, явно чуя подвох.
Нет, ответила она и выпрямилась на стуле. Вы не просто так об этом спрашиваете, дер Ерион. Я права?
Правы.
Он смотрел на нее и читал в уставшем взгляде нетерпение.
Сколько я добиралась до заставы, дер Ерион? спустя недолгую паузу, наконец спросила она.
Пять дней, честно ответил он.
Фрейлина прижала дрожащие пальцы к губам.
Дхар меня побери, прошептала она, не гнушаясь браниться в присутствии свидетелей.
Ордерион даже не намеревался делать ей замечание. Учитывая ситуацию, лучше пусть дева благородных кровей от души выругается, чем закатит душераздирающую истерику. Хотя стоило отдать этой фрейлине должное: она старалась держать себя в руках.
Пять дней, тихо повторила она и сосредоточенно уставилась на пустую стопку. Добравшись до Белого замка Инайи, принцесса Рубин должна была отправить в Турем гонца с письмом. Пытливый взгляд фрейлины перекочевал со стопки на лицо Ордериона. Это значит, что король Турема должен получить письмо от принцессы до завтрашнего заката.
Беда в том, что он его не получит, закончил ее мысль Ордерион. Ведь принцесса мертва.
Завтра я должна вернуться в Турем и все рассказать своему королю. В голосе фрейлины появились напористые нотки, будто она уже все решила и чужое мнение ее не интересовало. Ибо если этого не сделать, безнаказанным пропажу принцессы Рубин владыка Турема не оставит.
Сегодня ночью вы напишете письмо вашему королю, в котором перескажете все, что с вами произошло, ответил Ордерион. А на заре мы отправим гонца с этим письмом в Турем. Вы же останетесь здесь, на заставе, до тех пор, пока мы не найдем тела и не разберемся, что на самом деле происходит. Приготовьтесь к тому, что вашу дальнейшую судьбу будут решать короли Турема и Инайи, которые лишились своих детей и договорного союза между королевствами вместе с ними.
Я не подданная вашего короля, и вы не вправе указывать мне, что делать, жестко ответила фрейлина. Завтра на заре вы предоставите мне лошадь и сопровождающих, которые будут охранять меня на пути в Звездный замок.
И две тысячи седоулов, добавил Ордерион и едва не рассмеялся.
Фрейлина поежилась и уставилась на него исподлобья.
Вы понимаете, что может начаться война? серьезным тоном спросила она. Король Турема захочет лично поговорить со мной и все узнать из первых уст.
Как и король Инайи, сын которого остался в лесу, с нотками угрозы в голосе ответил Ордерион. Вы единственный выживший свидетель, дера Сурими́, и сейчас вам лучше думать не о всеобщем благе, а о своей собственной безопасности.
Су́рими, исправила его Рубин.
Ордерион намеренно пропустил ее замечание мимо ушей. Стоило чуть ослабить поводья, и туремская дера тут же попыталась выхватить их из рук. Сейчас он хозяин положения, и этой Су́рими придется повиноваться и делать, что говорят.
Мой помощник проводит вас в гостевой дом, ответил Ордерион. Супруга начальника заставы заселит вас в комнату, принесет еды и чистую одежду. Я загляну к вам позже. Доставлю бумагу, чтобы вы могли написать королю Турема письмо.
И терпеливо подождете, пока я закончу? резко ответила Сурими и выпрямилась на стуле.
Ордерион смирил ее прищуром.
Безусловно. Он вежливо кивнул. А уж с какой стороны двери решать только вам.
Сурими вспыхнула. Щеки заалели, губы поджались, а взгляд похолодел. Все-таки Ордерион не ошибся: фрейлина восприняла его слова превратно.
Вы обещали рассказать, что здесь произошло и почему мне угрожали пульсаром. Сурими сменила тактику и решила подловить Ордериона на мнимой задумчивости (он снова слишком внимательно разглядывал ее лицо).
Дера Су́рими, я свои обещания сдерживаю. И на память пока не жалуюсь. Поверьте, если бы я дал вам слово, он хмыкнул, обязательно бы его сдержал.
Температура в помещении резко понизилась. Или Ордериону только показалось, что фрейлина вымораживает все вокруг леденящим душу взглядом?
Рубин
Принцесса едва переставляла ватные ноги, пока лысый инаец по имени Хорн сопровождал ее к гостевому дому. В отличие от дера Ериона, этот воин был крайне немногословен и все время держал ладонь на рукояти кинжала, торчащего из-за пояса.
Войдя в дом, Рубин поздоровалась с уже немолодой женщиной и ее двумя юными помощницами. Одной из девиц внезапно стало плохо. Другой тут же было приказано проводить деру в комнату, и черноволосая инайка сломя голову бросилась к лестнице, едва не сбив здоровяка Хорна с ног.
«Вот это прыть», подумала Рубин, мечтая поскорей остаться наедине с собой.
Они поднялись по крутой лестнице гостевого дома на второй этаж и остановились у распахнутой настежь двери. Девушка с черными волосами юркнула в комнату и принялась громко рассказывать, где что лежит. Затем, пролепетав что-то о горячей воде, которую скоро принесут, прошмыгнула мимо обомлевшей Рубин и скрылась в темноте коридора.
Принцессе ничего не оставалось, как поблагодарить Хорна за сопровождение и закрыть перед его носом дверь.
Ее поселили в просторной комнате с широкой кроватью, письменным столом, несколькими шкафами и ширмой, за которой располагалась ванна.
Рубин бегло осмотрелась в свете зажженных на стенах масляных ламп и села за стол, ожидая, когда же принесут воду.
Ордерион
Принц вошел в гостевой дом с твердым намерением осмотреть комнату фрейлины Сурими еще раз. Он отдал приказ поселить «новую» фрейлину в комнату для принцессы, чему супруга начальника заставы, а по совместительству и домоправительница, была не рада. Оно и понятно: если из лесу в ночи выйдет сама принцесса, селить ее придется в покои, подготовленные для Атана.
Вспомнив старшего брата, Ордерион почувствовал укол совести за спокойствие, с которым возглавил его поиски. Возможно, дело в том, что пока не обнаружено тело, брат как будто и не умирал вовсе. Так, ушел в загул и не вернулся вовремя. Дера Сурими вот пять дней где-то потеряла, но нашла дорогу к заставе, в конце концов. Почему его брат не может внезапно обнаружиться на территории Турема спустя пару недель?
Всегда неунывающий и веселый Атан разительно отличался от хладнокровного Галлахера и рассудительного Ордериона. Оно и ясно: матери у всех троих братьев были разными.
Ордерион практически не помнил свою мать. Горячка унесла ее жизнь, когда младшему принцу едва исполнилось пять. Смутные образы в его памяти дополняли несколько портретов третьей супруги короля Инайи. Четвертая супруга погибла в родах вместе с младенцем. А теперь на трон рядом с отцом села Мира