Прогуливала Дагмар часто, училась отвратительно. И это ее вообще не волновало. Она зашла в «Мунбакс», единственную приличную кофейню в их глуши, и заказала себе какой-то замысловатый напиток с шапкой крема. При виде нее Тарек укоризненно покачал головой и что-то сказал баристе. Та, кивнув, передала ее заказ.
Так-так, произнес он, материализуясь за спиной девушки и аккуратно ставя перед ней стакан. Кто-то опять не в школе.
Что, папе моему позвонишь? огрызнулась Дагмар, не отрываясь от телефона.
Тарек улучил момент и с ухмылкой присел напротив ведь никого, кроме нее, в это время не было. Рабочие люди заправлялись кофе до девяти, и следующий поток ожидался ближе к двенадцати. В этой предсказуемости заключалась особенность маленьких городов. Поэтому школьница, в одиночестве ковыряющая кремовую шапку в стакане, выглядела в этот час по меньшей мере странно.
Я твоему папе ничего не обязан докладывать.
Вот за это спасибо. А то и так весь город на него работает. Как вижу эту вермишель из машин по утрам, так тошнит. Дагмар наконец-то удостоила Тарека взглядом, в котором не было ничего, кроме смертельной скуки. Мне кажется, каждый, кто видит меня, когда прогуливаю, тут же начинает названивать ему.
Не переоценивай рвение местных. Ты, конечно, селебрити, но в очень узких кругах.
Козел.
Тарек только посмеивался. Они были друзьями по обстоятельствам. Каждый раз, когда Дагмар приходила в «Мунбакс», он развлекал ее как мог, причем без всяких сальных намерений. Он вспоминал себя в этом возрасте. Максимализм, уязвимость и тяжелые ботинки. Трогательное ностальгическое сочетание. До ее прогулов ему дела не было, но ситуация все же слегка беспокоила.
Это уже пятый пропуск за месяц. Ты бьешь свой рекорд.
Ты еще и считаешь. Жуткий ты, Тарек.
Знаешь, как быстрее избавиться от школы? спросил он ее без всякой обиды.
Дагмар заинтересованно подняла голову, но тут же напустила на себя надменный вид и лениво бросила:
Удиви меня.
Окончи ее. Окончи эту гребаную школу, и ты избавишься от нее раз и навсегда.
Она только закатила глаза, поражаясь банальности его предложения.
Ума ты палата. Если я задержалась на год, это еще не значит, что я тупая! Вот увидишь, в этом году все изменится. Жду не дождусь, когда будет выпускной и я приду туда в длинном платье с неприличным вырезом и вырву микрофон у директрисы, чтобы крикнуть: «Пока, неудачники! Скоро вы все будете работать на моего папочку!» Затем сяду в свою машину и свалю в Гамбург и никогда слышишь? никогда не вернусь во Фледлунд.
Тарек искренне зааплодировал ей, еле сдерживая смех, а Дагмар принялась размазывать изрядно опавший крем по краям стакана.
Браво, наконец серьезно сказал он. Только чтобы ее окончить, надо учиться. Иначе останешься еще на год. Представь, все твои одноклассники станут взрослыми и уедут, а ты и дальше будешь торчать с нами и пересдавать экзамены.
Я сдам их, процедила Дагмар, правда, без особой уверенности. И школа не показатель взрослости. Я уже взрослая.
Тарек хмыкнул и поднялся, чтобы вернуться к работе.
Ну да, именно поэтому сидишь в «Тик-Токе» в десять утра и заедаешь горе фраппучино из детского меню.
Дагмар поперхнулась и крикнула:
Пригони мне эспрессо для бизнес-мужиков и и газету!
Газету?
Да, новости почитаю. А ты козел.
Слова Тарека на самом деле больно ударили по ее самолюбию, и тут же захотелось ему что-то доказать. Она вышла из «Тик-Тока» и в ожидании заказа с сердитым видом уставилась в окно. Площадь опять опустела. Все разъехались на работу, и Фледлунд погрузился в дрему. Только на другой стороне улицы по-гусиному расхаживала какая-то женщина и что-то высматривала.
Дагмар не преувеличивала: Фледлунд был ей уже до колик. В нем абсолютно ничего не происходило. Вернее, не происходило с ней. Время казалось замершим, а годы походили друг на друга. У нее были друзья, но их родители оказались умнее, и все уехали: кто в Берлин, кто в Гамбург, кто ближе к морю. От этого было грустно, потому что они-то никогда отсюда не уедут. «ФЕМА» была для отца всем.
Вскоре Тарек принес ее заказ, и она, давясь горьким эспрессо, демонстративно погрузилась в газету.
«организация «Плутон» отрицает свою причастность к провалу грунта на шоссе у датского контрольного пункта.
«Мы патриотический отряд и занимаемся исключительно исследовательской деятельностью! сообщает их представитель Отто Грамель. На нас пытаются повесить любое происшествие во Фледлунде, но мы не сдадимся и будем и дальше искать исторические артефакты».
Глубина обвала составляет 12 метров, диаметр 14. На месте находятся представители экстренных служб. Труп неизвестного, найденный на дне ямы, пока не опознан. «ФЕМА» заявила, что возьмет на себя экспертизу по выявлению причин образования провала»
Ну и муть пробормотала Дагмар, ощущая, как лицо разрывает зевота.
Если быть взрослым означает посвящать какой-то дыре в земле полразворота, то лучше и дальше сидеть в «Тик-Токе».
Внезапно она поняла, что на нее смотрят. У окна вплотную стояла та самая женщина, что шаталась на другой стороне улицы. На ней болтался видавший виды растянутый свитер, а лицо покрывали гнойные язвы. Она прижимала растопыренные ладони к стеклу, словно пыталась просочиться внутрь. Встретившись с Дагмар взглядом, женщина расплылась в диковатой улыбке.
Блин! Только не сейчас, застонала Дагмар, вскакивая с места. Эспрессо опрокинулся на газету, а стул упал.
Ты что? удивился Тарек.
Так, сними быстро деньги за свой кофе и дай мне выйти через черный ход, зачастила она, путаясь в волочащемся шарфе.
Он удивленно переводил взгляд с нее на женщину, прилипшую к стеклу как огромное человекоподобное насекомое. Сцена была, конечно, необъяснимая.
Терминал одобрительно пискнул, и Дагмар понеслась по служебному коридору, забыв вытащить карту. Тарек ринулся было следом, но его что-то отвлекло. Девочка проворно выскочила в обшарпанный внутренний двор, забитый грузовиками и пустыми ящиками, и пролезла сквозь прутья забора на какую-то боковую улицу. Но план побега провалился. Чокнутая раскусила ее и уже поджидала там, переминаясь с ноги на ногу.
Дагмар! Подожди же! Дагмар, милая
Даже не собираясь слушать, та дала деру. Но бегала Дагмар так же отвратительно, как и училась. Через мгновение в ее запястье вцепилась страшная рука в мелких ранах и сжала на удивление сильно.
Солнышко, ну что ты Я же твоя мама, оскалилась безумная женщина.
Нет у меня мамы! закричала Дагмар, пытаясь вырваться.
И только во Фледлунде, когда тебя донимает местная чокнутая, на улице не будет ни души.
Ты врешь. Ты не права! запротестовала женщина, не на шутку оскорбившись от ее слов. Я тебя родила. Мне нужно поговорить с Хенриком. Ты же можешь Дагмар, милая
А-а-а! завопила девочка изо всех сил.
В этот раз спасение пришло как по мановению волшебной палочки. Из-за угла вдруг вырулил «роллс-ройс» «Серебряное облако», и Дагмар чуть не заплакала от облегчения. Раздался резкий гудок, и женщина невольно выпустила ее руку.
Дагмар дернула дверь и нырнула в знакомый салон, как зверек в норку. Тогда женщина упала грудью на капот и уставилась на нее налившимися глазами. От дыхания на лобовом стекле появился конденсат, так близко она была. Это следовало понимать как ультиматум.
Что будем делать? напряженно спросила Дагмар Эрика.
Он бесстрастно смотрел на тело на капоте и пока выжидал.
Я хочу поговорить с Хенриком! Он мне должен! Дагмар милая глухо раздавалось по ту сторону.
Пошла она на хрен, пробормотал Эрик и вдарил по газам.
Сумасшедшая не удержалась и отлетела на пару метров, а он в последний момент затормозил, избавив ее от нелепой смерти, которую она явно искала. Развернувшись на площади, Эрик с визгом вывел машину на дорогу. Силуэт чокнутой еще какое-то время виднелся позади, но вскоре она отстала.