Так мы, примерные студентки днём и зажигательные тусовщицы ночью, недели напролет шли к своей цели получать удовольствие от всего, чем занимаемся. А если что-то шло не по плану, мы всегда знали, что делать, ну или одна из нас знала, а вторая без оглядки пускалась в любую авантюру за любимой подругой!
Единственное, что мы никогда с Анькой не обсуждали, так это моё отношение к её отцу. А я была просто по уши влюблена в него! Возможно, Анька не сразу поняла, что её подруга безнадёжно влюбилась в её папу. Но, где-то в глубине души, я надеялась, что она всё видит и понимает. И, когда я, наконец, решусь признаться ей, что её отец самый мужественный, самый умный, храбрый, красивый, сильный и заботливый мужчина на свете. В общем, я надеялась, что, когда мне придётся признаться подруге в любви к Павлу, Анька скажет, что всё давно знает и понимает меня. Надеялась, что она не осудит меня, и это никак не отразится на нашей «не разлей вода» дружбе.
И вот, однажды вечером мы получили приглашение на крутую вечеринку в Красной поляне. Наш друг DJ организовывал классные мероприятия и в этот раз по случаю своего дня рождения устраивал выездную вечеринку на склоне горы в Красной Поляне. И, конечно, мы просто не могли пропустить её! Лето! Отличная погода! Сессия закончилась! Большинство наших знакомых разъехались. Казалось бы, нет никаких препятствий. Даже проблем с деньгами, как у большинства наших ровесниц, у нас с Анькой никогда не возникало. Мы могли позволить себе перелёт в бизнес-классе и номер в одном из самых дорогих отелей, не ущемляя себя в расходах на что-то другое. Сложность была в другом: нам нужно было, чтобы нас туда отпустили! Меня родители особо не опекали, и это мягко говоря! У меня не было проблем уехать куда-либо: за город на выходные или на море на пару дней, для приобретения красивого загара, например. Несмотря на возраст, который в нашем государстве считается недостаточным, чтобы перемещаться по стране и за рубежом без сопровождения, у меня был целый пакет документов и разрешений на перелёты, переезды, переходы и все другие виды перемещений. Поэтому, я просто отправила папе смс:
«Папуля, я с Анькой улетаю в Сочи на два три дня. Люблю, целую, твоя Д».
Д Дарья, так я всегда подписывала сообщения родителям. Наверное, проверяла, если не подсказывать, они вообще вспомнят, как меня зовут?
Скорее всего, он прочитает смс, когда наш рейс уже приземлится, и заботливо напишет что-то вроде: «Будь осторожна, мы волнуемся. Целую». Отвезти нас в аэропорт я могла попросить одного из папиных водителей, он же нас и встречал по возращении, или просто брала такси.
А вот у Аньки ситуация кардинально отличалась! Павел, конечно, отпускал её на ночные вечеринки и в клубы, но, что называется, стиснув зубы. Часто он встречал нас под утро у них дома, и было понятно, он даже не ложился и ждал, когда мы вернёмся, чтобы убедиться в нашей целостности и невредимости. Возможно, именно его забота и такое трепетное отношение к Аньке и ко мне и вскружило мне голову. Я не могу представить более чуткого и заботливого мужчину, чем Анькин отец. Ну как тут не влюбиться? И вот, нам предстояло уговорить самого любящего отца отпустить его несовершенную дочь с подругой в другой город на выходные. Без присмотра и защиты на случай, если на нас захотят напасть все бандиты и насильники Краснодарского края. Гиблое дело!
Говорить буду я! сказала Анька. Ты, когда у папы что-то спрашиваешь, даже не слушаешь, что он отвечает! возмущалась она.
Всё я слушаю. Просто не спорю: нет значит нет. Я знаю, что ты всё равно потом его уговоришь. Зачем мне напрягаться? сказала я.
А вот я напрягусь! Мы не можем пропустить эту вечеринку! Там будут все! Мы должны поехать и точка!!! Я готова на всё что угодно! воскликнула Анька.
И ради чего моя дочь готова на всё что угодно? заинтересованно прозвучало в комнате. Придумывая, как нам отпроситься в другой город на вечеринку, мы и не заметили, как Павел спустился в гостиную и уже неизвестно сколько времени слушал как мы препираемся.
Ради вечеринки изменившись в голосе, почти пропела Анька.
Можно было не уточнять улыбнувшись, сказал Павел. Надо думать, грандиозная вечеринка, раз ты ради неё на всё готова? спросил он.
Да! запрыгала Анька. Грандиозная, не то слово! Там будут все!!! Наши друзья и звёзды и DJ, свежий воздух и горы!!! Можно мы поедем? Ну, пожалуйста! просила Анька.
DJ и звёзды это мне понятно. А где у нас в Питере горы? переспросил он. Павел слишком хорошо знал Аньку и никогда не соглашался или не отказывал ей сразу. Он знал, что дочь пытается утаить что-то, что он не одобрит. А Анька только думала, что недоговаривает, а на самом деле выдавала всё, как на духу.
Горы? испугалась Анька, поняв, что уже проговорилась и придумывать истории про ближний пригород поздно.
Ну да, ты сказала горы? повторил Павел.
Сказала Папа отпусти нас в Сочи, точнее в Красную поляну? Пожалуйста! протянула она. Я же очень-очень хорошая дочь, и ты можешь нам доверять. Я уже почти совершеннолетняя и самостоятельная. Ну, или, как минимум мы вдвоём с Дашкой точно не пропадём, ты же знаешь!? в своём духе защебетала Анька.
Об этом не может быть и речи! Вы одни никуда не полетите! Я слишком вас люблю, чтобы согласится на эту авантюру! ответил он.
Дальше Павел ещё много о чём говорил, а Анька распиналась, какие мы взрослые и так далее, но я уже ничего не слышала. После слов: «я слишком вас люблю», мне уже и вечеринка была не нужна. Можно, мы просто все выходные будем слушать, почему нам нельзя ехать? Голос Павла завораживал и околдовывал. А как от него пахло! От его парфюма у меня кружилась голова. Однажды, я купила флакон туалетной воды, которой он пользовался и опрыскала им всю свою комнату. Но, без Павла аромат был совсем не тот! Только на нём туалетная вода слышалась так маняще и так будоражила мои фантазии.
От романтических мыслей меня отвлекла Анька, уже перешедшая на визг.
Не-е-т! Мы не можем пропустить эту вечеринку!!! В конце концов, это день рождения нашего друга! Нас пригласили, и мы не можем оказаться! Как это мы не полетим? А-а-а! почти кричала она.
Я не сказал, что вы не полетите! спокойно говорил Павел. Я сказал: Вы не полетите одни! добавил он, и в комнате стало тихо. Кажется, даже коты, которых у Аньки было трое, заинтересовались этой оживленной беседой.
Значит, ты нас отпустишь? Нам можно будет поехать? совсем другим тоном, как будто едва дыша, спросила Анька.
Отпущу, но под присмотром. Да за вами глаз да глаз! Помню я ваш последний отдых, спасибо, что, вообще, живы остались! припомнил Павел наше небольшое и безобидное путешествие на яхте по Финскому заливу. Тогда мы попали в шторм, и нас пришлось эвакуировать с судна.
И кто же за нами будет присматривать, я боюсь спросить? с сарказмом и кривым лицом спросила Анька.
Предложу кому-нибудь из сестёр сопроводить вас. Уверен, одна из них с удовольствием проведёт выходные в горах. Лара, например, жаловалась, что вы мало времени проводите вместе. Она с удовольствием составит вам компанию и не будет мешать! спокойно, как будто веря в то, что говорит, произнёс Павел.
Лара? Нет! Ни за что! Даже не вздумай ей звонить! Я её очень люблю, но выходные с Ларой! Да ты с ума сошёл? Ни за что! Она все испортит! снова перешла на ультразвук Анька.
Однажды, мы уже имели удовольствие отдыхать с тётей Ларисой. Детские карусели, мультфильмы в кинотеатре, зоопарк, много мороженого и безопасность прежде всего. Она только шлемы на нас не надела, когда мы сели на безобидное «Солнышко» карусель для детей лет семи. Нам было по четырнадцать, а мы даже на американских горках не прокатились! Потому что это очень опасно! Тётя Лариса любила Аньку как свою дочь, и была уверена, что она ещё совсем дитя. Она была убеждена, что до восемнадцати лет приличные девушки возвращаются домой не позже девяти вечера, а мы, конечно, такие, и о ночных гуляниях не может быть и речи. Про ночные клубы её можно было слушать часами. По её мнению, во всех барах обитают только насильники и наркоманы, проститутки и сутенёры. В ночных клубах можно оглохнуть от громкой музыки и отравиться даже апельсиновым соком, потому что в него точно что-то подмешивают. В общем, лететь на вечеринку в Красную поляну с тётей Ларисой было даже хуже, чем вообще не лететь. И Павел это точно понимал.