Я ожидала, что он будет спрашивать, каковы мои успехи в последних практических занятиях, но он стал спрашивать совершенно другое. В итоге мы быстро пробежались по алгебре, языкам, химии, о ядах, медицине, финансах и всему тому, чему меня так усердно учили все это время. Я отвечала быстро, четко и действительно не мешкая, удивляясь, что оказывается, все очень хорошо мне вдолбили, как я не пыталась периодически отлынивать.
Хорошо, как то очень задумчиво произнес он, смотря на меня.
А теперь иди сюда, сказал он, показав на место рядом с собой.
Я, предчувствуя, что дело дошло до того, чего я так боюсь, дрожа всем телом, подошла к нему и осталась стоять.
Садись, или ты боишься меня? спросил он провоцирующе.
Решив молчать, чтобы не сказать лишнее, я села и непроизвольно отодвинулась подальше от господина. Сейчас, понимая, что вскоре этот мужчина должен стать моим первым, я все же решилась рассмотреть его внимательнее. Поэтому подняла глаза и исподлобья стала изучать его. Он был с правильными чертами лица, но при этом что то в нем было отталкивающим для меня. У него была небольшая бородка, скорее намек на нее, а в остальном лицо гладко выбрито. Длинная одежда скрывала то, в какой он форме, но руки были скорее утонченные, с длинными пальцами, как бывает у людей, которые никогда не работали физически. Повидав много обнаженных мужчин, я предположила, что он вряд ли силен. А мысли об его мужском отростке привели меня в смущение, что я отвела взгляд. Он всегда был для меня кем то высшим, а представлять его обычным мужчиной было странно. Взгляд мой упал на низкий столик, где стояли тарелки с нарезанными фруктами, орехами и сладостями, а рядом лежали вилка и нож, чтобы можно было отрезать кусочки и взять в рот, не пачкая рук. А еще в широкой чаше стояла ароматная вода для утоления жажды, которую можно было использовать и чтобы обтереться после секса. Я хорошо это знала, от чего мне стало труднее дышать, стоило только все это представить.
Он посмотрел на меня выжидающе.
Ты же уже понимаешь, что будет сейчас? сказал он уже скорее соблазняюще, взяв меня за талию.
Да, выдохнула я, стараясь сдержать страх и нежелание, чтобы он касался меня, ощущая его горячую ладонь на своей коже.
И ты же знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной? Аиша должна была тебя научить, тихо сказал он, положив одну руку мне на обнаженный живот.
Я нервно сглотнула.
Это дарит море удовольствия обоим, и когда ты станешь женщиной, познавшей ласки мужчины, ты уже не захочешь, чтобы я выпускал тебя из своей постели, произнес он, уверенно.
При этом господин провел рукой по моему телу, спускаясь ниже, и погладил меня через тонкую, почти прозрачную ткань между ног, заводя руку так глубоко, чтобы провести по половым губам и надавил немного пальцем как раз на вход в мое тело, куда так хотел попасть другой своей частью. Мне даже представить сейчас было сложно, такое отвращение вызвали его прикосновения. И я не выдержала, вскочила и хотела убежать, но он успел крепко схватить меня за руку и резко посадил к себе на колени. Я тут же сквозь ткань почувствовала выпуклость члена под его одеждой.
Не надо бояться, я буду очень нежен, произнес он, крепко держа меня за талию и поправляя мои распущенные до пояса волосы второй рукой. Ты же помнишь, что делала Латифа? Я могу быть не менее нежен. А потом будет наслаждение, ведь ты уже не девушка, хотя и не познала сладости страсти с мужчиной. Головой и телом ты все так же невинна.
Я тяжело дышала, не зная, что делать в накатывающей панике. Его прикосновения были приятными, но я не хотела, чтобы он трогал меня там. Даже воспоминания о Латифе не побудили меня поверить ему. То делала женщина, она могла почувствовать, что может понравиться другой женщине, а он нет. Я точно была уверена в этом.
Я не хочу, только и выдохнула я, умоляюще посмотрев на господина.
Это сейчас, улыбнулся он, но совсем скоро ты будешь стонать, как и другие, которые были до тебя, умоляя о том, чтобы я взял тебя. Захочешь узнать сладость соития.
И договорив эту фразу, он повалил меня на спину и нависнув сверху, стал ласкать мое тело, пробираясь с ласками между ног, а ткань костюма была так тонка, что я чувствовала себя голой.
Ты так хороша, тело так упруго, я хочу подарить тебе удовольствие, шептал он, целуя мой живот, а я радовалась, что грудь закрыта более плотной тканью. В тот момент я была уверена, что иначе он бы уже целовал мою грудь. По мере возрастания его возбуждения, я убеждалась, что подарить удовольствие он хочет только себе самому, потому что не слушал то, что я только что сказала. Вдруг раздался звук рвущейся ткани, и я поняла, что он уже просовывает руку между моих ног, порвав шаровары, продолжая целовать живот и спускаясь ниже по моему телу. Вдруг он пальцами провел по моим половым губами и погрузил их чуть глубже, но не вводя глубоко.
Нет! только и выдохнула я, сама не поняв, как в моей руке оказался нож. Тот самый, маленький для фруктов. Я как во сне приставила его к шее уже в страсти целующего меня мужчину и тихо прошептала:
Отпусти меня!
Я не знала, откуда во мне взялось столько смелости. Всю свою жизнь я воспринимала его как господина, который имеет власть над моей жизнью, а сейчас я держала его жизнь в своих руках. Он, почувствовав острый предмет у своей шеи, прекратил целовать и ласкать мое тело, подняв на меня глаза.
И что ты будешь делать, Кадира? спросил он неожиданно почти спокойно, лишь дыша чуть резче, неужели ты готова убить, лишь бы не спать со мной?
Да! с глухо бьющимся сердцем ответила я, чувствуя одновременно восторг и ужас от того, что делаю. Я понимала, что вряд ли останусь жива после такого, но и позволить сделать себя его наложницей тоже не могла. Это я поняла, как только почувствовала его пальцы там.
Ты очень красива! Если будешь моей наложницей, то будешь госпожой здесь. Все будут подчиняться тебе, вдруг прошептал он возбужденно, ожидая мое решение.
Нет, выдохнула я, так и держа нож у его горла, и с ужасом увидев капельку крови, выступившую на коже господина.
Хорошо, сказал он, а я чуть уменьшила нажим ножа.
Вдруг взгляд Азиры поменялся, и мужчина резко встал с меня, затем подошел к двери и позвал:
Ахмед!
Вошел тот же парень, что играл для танца, и покорно поклонился Азиру.
Что прикажете, господин? спросил тот.
Подойди к ней и разденься, сказал хозяин.
Я резко выдохнула, наблюдая, как парень дернулся, бросил быстрый взгляд на меня и покорно подошел ближе к кровати, где я теперь сидела, еще держа нож в руке. Затем он снял длинную рубаху и шаровары. И вот Ахмед стоял передо мной только в трусах и смотрел не отрываясь. Его тело, явно привычное к тяжелой работе и малой пище было без капли жира, подтянутое, красивое. Но в его взгляде было столько всего, что я резко выдохнула, чувствуя, как бьется собственное сердце от неизвестности.
А хочешь его? вдруг спросил господин, подходя ближе.
Что? выдохнула я, посмотрев на мужчину и думая, что ослышалась.
Если ты хочешь кого то помоложе, то я не буду против, чтобы первый раз у тебя было, например, с ним, произнес странным голосом господин. Тогда узнав, какое удовольствие ты можешь получить с мужчиной, ты захочешь стать моей наложницей, высказал он предположение.
Я посмотрела на Ахмеда. У него была густая борода, но даже с этим мне он показался симпатичным. А глаза у него были завораживающими. Но я поняла, что он тоже заложник ситуации, и что бы не чувствовал, тоже должен будет починиться. А решение было за мной. И хотя он мне нравился значительно больше господина, скорее потому, что был когда то добр ко мне, но я не хотела его физически. Как мужчину. Я вообще ни одного мужчину не хотела.