Знаю. Лиан с трудом подавила вздох. Бледная, невзрачная во всяком случае, такой ее называла мать, она привыкла на любом мероприятии подпирать стенку, поэтому платье сорокалетней давности вполне вписывалось в ее образ. Да я и не против. Я не особо люблю тусовки. Тебе это отлично известно. На меня все равно никто не взглянет.
Однако это тусовка года, возразила ей Элла. Лиан обратила внимание на то, что по поводу ее второго довода у сестры возражений нет. Нельзя идти туда в обносках.
В словах сестры была большая доля правды. Даже после переделки платье выглядело поношенным и старомодным. Оно сидело мешком, а блестящая ткань напоминала дешевую синтетику. Только какая разница? Как она сказала и Элла согласилась с этим, никто на нее и не взглянет. Все будут смотреть только на красавицу-сестру.
Послушай, тебе нельзя в этом идти, твердо заявила Элла и достала из кармана мобильник. Во всяком случае, на завтрашний прием. Манон может идти в чем угодно ей плевать на платье
Она наденет черное, как всегда.
Манон работала помощником по административным вопросам в одной юридической фирме и очень любила свою работу, поэтому ее совсем не заботили наряды или поиски мужа. На бал она согласилась пойти только потому, что на этом настаивала мать, а если мать на чем-то настаивала, то проще было смириться, чем противостоять ей.
Естественно. Сейчас напишу знакомому модельеру. Она работает над новым платьем. Фиолетовое, оно великолепно подошло бы к твоим глазам.
Ну, не знаю, не проявила особого энтузиазма Лиан.
Поверь мне, оно идеально
Я не надену ничего прозрачного, предупредила Лиан.
Конечно нет, рассмеялась Элла, набирая сообщение. Уверена, в этом платье ты будешь королевой бала.
Едва ли, покачала головой Лиан. Звание королевы зарезервировано для тебя.
Элла всегда спокойно воспринимала внимание окружающих, а то, что этого внимания было в избытке, дико раздражало Эмили Эш. Она постоянно втолковывала дочерям, что нужно быть похожей на Эллу, искрометную, общительную, харизматичную, и при этом презирала падчерицу именно за то, что та обладала всеми этими качествами.
Прием был в самом разгаре, когда Алессандро Росси вышел из лифта на верхнем этаже отеля «Росси», флагманской гостиницы его семейной империи на Манхэттене. Из открытых дверей бального зала доносились смех и музыка. Из окон был виден город, простиравшийся внизу, как темный ковер, по которому рассыпали золотистые стразы уличных огней. Блеск этих стразов перекликался с блеском хрустальных люстр и бокалов, а также с сиянием драгоценностей на дамах в бальных платьях. Балу Росси, первому в своей череде, предстояло стать событием года.
Поправляя черную бабочку, он обвел взглядом зал, шагнул вперед и услышал рядом с собой сдавленный вскрик.
Прошу прощения, раздался женский голос, тихий, с едва заметным французским акцентом. Я не хотела оказаться у вас на пути. Приношу свои извинения.
Алессандро показалось, что извиняться следовало бы ему, так как именно он наступил незнакомке на ногу. Оглядевшись, он наконец-то увидел ее маленькую, едва достающую ему до плеча, со светлыми волосами, собранными в высокую прическу. Ее стройную фигурку окутывало фиолетовое облако. Она стояла у двери позади кадки с пальмой поэтому-то Алессандро ее и не заметил.
Подняв голову, она смотрела на него, и он увидел, что ее глаза такого же цвета, как и легкая ткань платья.
Это я прошу у вас прощения. Надеюсь, я не раздавил вам пальцы?
Не все, только мизинец. Я без него обойдусь, хотя некоторое время мне придется похромать. Как вы думаете, мизинцы важны для равновесия? Незнакомка произнесла все это с таким мрачным видом, что Алессандро на секунду решил, будто она говорит серьезно. Однако в следующее мгновение ее лицо осветила улыбка, которая тут же исчезла, как кукушка в часах. Эта ассоциация вызвала у Алессандро непроизвольную усмешку.
Я подумал, что вы серьезно, сказал он.
Наверное, серьезно. На ее лице снова промелькнула улыбка, и в душе Алессандро пробудилось нечто давно забытое. Но не переживайте, выживу. Это наказание за гордыню. Не надо было поддаваться на уговоры сестры надеть эти нелепые туфли.
Алессандро не смог сдержать улыбки:
Опыт убедил меня в том, что нелепую обувь носит большинство женщин.
Очень оскорбительное обобщение. Незнакомка не рассмеялась, но Алессандро чувствовал, что она шутит, и от этого ему самому захотелось рассмеяться. Уверяю вас, я гордая обладательница нескольких пар совершенно рациональных туфель.
Он опустил взгляд на ее туфли:
Исключая эти.
Эти принадлежат моей сестре. Она чуть-чуть приподняла подол платья, чтобы показать туфли, и он увидел тонкие щиколотки. И в самом деле нелепые, объявила девушка с лучезарной улыбкой.
Алессандро не стал развивать тему, а вот продолжить беседу с очаровательной незнакомкой очень хотелось. Однако ему предстояло исполнять нужную и неприятную обязанность хозяина приема: встречать и приветствовать гостей, позировать для фотографий.
Зато привлекают внимание, отозвался он чуть холоднее, чем раньше.
И вдруг увидел, как незнакомка сникла. Почему-то его охватило необъяснимое чувство сожаления.
Спасибо вам, сказала она, позволяя платью скрыть туфли. Я отняла у вас слишком много времени. Приношу свои извинения.
Прежде чем Алессандро успел ответить, незнакомка быстро растворилась в толпе.
«Странная женщина, подумал он, глядя ей вслед. И очень привлекательная. Хотя нет, тут же возразил он самому себе. Просто странная. И невзрачная какая-то, с этими светлыми волосами и бледной кожей. Бесцветная, хотя глаза у нее удивительные, как аметисты»
Он мысленно приказал себе встряхнуться и прошел в бальный зал. Надо перестать думать о женщине, с которой он никогда больше не встретится. Он здесь только для продвижения их семейного дела, и ради этого он должен отбросить все лишнее.
В прошлом году, когда Алессандро сменил своего отца на посту генерального директора разросшейся семейной империи, он не представлял, насколько сильно пошатнулось гостиничное дело. Последние десять лет он жил в Риме, куда Леонардо Росси откомандировал его для управления европейскими активами и инвестициями, главными источниками богатства Росси. Пока сын укреплял семейный бизнес, отец, увлекшись амурными делами, не замечал, как рушится гостиничная сеть Росси в Америке. По словам консультанта, нанятого Алессандро, именно такие мероприятия, как сегодняшний прием, должны были спасти ее.
«Сеть Росси ассоциируется с ветхой аристократичностью Старого Света, сказала консультант, девушка, которой на вид не было и двадцати. Алессандро встретился с ней, когда прилетел в Нью-Йорк и обнаружил, что в самый горячий сезон года головной отель загружен только наполовину. Во всяком случае, в Америке. Людям нравится останавливаться в чем-то новом, молодом и интересном».
«Сети Росси более ста лет, сухо заметил Алессандро. Нам никогда не стать новыми и молодыми».
«Вот поэтому-то и настало время для обновления».
Вначале он был категорически против этой идеи. Отели Росси лучшие в мире, они олицетворяют элегантность и роскошь. Они не нуждаются в обновлении, им нет надобности гоняться за новыми трендами. Имя Росси всегда зиждилось на стабильности и надежности. Пусть мир вокруг меняется, но элегантность и роскошь семейных отелей остаются вне времени.
Однако, объехав основные гостиницы Нью-Йорка, он понял, что обновление необходимо. Номера-то пустуют. А постояльцы люди очень преклонного возраста. В словах консультанта, с неохотой был вынужден признать Алессандро, есть доля истины.