Будет больно? спросила она.
Вероятно. Но альтернативы нет. Ты из храбрых?
Она пожала плечами:
Наверное, да.
Леон улыбнулся, увидев ее гордо вздернутый подбородок. Он не привык к колючим женщинам, изо всех сил старающимся не реагировать на него как на мужчину. Правда, ее напряженные соски говорили явно о другом.
Как тебя зовут?
Марни. Марни Портер.
Хорошо, Марни Портер. Почему бы тебе снова не закрыть глаза и не попытаться расслабиться, пока я удаляю шипы?
Расслабиться? Ты, должно быть, шутишь? Ты хотя бы представляешь, что я испытываю?
Вообще-то да. Я тоже наступал на морского ежа несколько лет назад. Поверь, я буду настолько нежным, насколько это вообще возможно.
Я ох! Ее темные ресницы затрепетали. Если ты так нежничаешь, боюсь даже представить, какой ты в гневе!
Приготовься, тебе точно будет больно.
Да? А ты разве врач? подозрительно спросила Марни.
Этот вопрос почему-то очень понравился Леону, хоть незнакомка и сильно промахнулась со своим предположением. Он вообще-то редко встречал людей, которые понятия не имели о том, кто он такой. Да, ему приходилось подолгу отсутствовать на родном острове. А все же, так или иначе, он сюда возвращался.
Да и зачем этой девушке что-то знать о нем лично? Явно британка такие толпами приезжают сюда каждый год, а после еще долго вспоминают красоту греческой природы. Наверняка могла даже не слышать об интригах элиты греческого общества.
Нет, я не врач. А похож на него?
Совсем нет, сказала она, бросив многозначительный взгляд на его выцветшие джинсы и тут же прикрыв глаза. Больше напоминаешь бездельника.
Губы Леона изогнулись в улыбке. Он вдруг понял, что давно уже ни одна женщина не заставляла его улыбаться.
Тебе больно?
Немного но я могу потерпеть.
Она прикусила губу, и так Леон догадался о ее вранье. Он быстро вытащил последний шип из пятки, заметив, как девушка сжимает от боли кулаки.
Все в порядке, сказал Леон. Теперь можешь расслабиться.
Заглянув в глаза девушки, Леон почувствовал сумасшедшее желание. Его член напрягся. Леону хотелось поцеловать ее и немедленно утолить физический голод.
Марни села, собираясь рассмотреть ногу. Леон рассматривал густые волосы цвета мокрого песка и плавные изгибы тела в дурацком дешевом бикини. Правда, эта блестящая оранжевая ткань очень хорошо на ней смотрелась.
Леон привык к спутницам, которые всегда одевались от-кутюр, а ее одежда явно была куплена на ближайшем рынке. Но как же приятно оказалось наблюдать за девушкой, на которой не было золота или бриллиантов и которая вела себя так естественно! Когда она села, даже не обратила внимания на складки на животе.
Ни одного шипа! воскликнула Марни.
Да, именно.
Ух ты! Спасибо.
Да не за что. Но следи за раной и сохраняй ее в стерильности и чистоте. Где твоя обувь?
Вон там, указала она на небольшую кучку одежды.
Я принесу.
Не нужно.
Я сказал значит, сделаю.
Марни услышала властный тон мужчины и поняла, что он явно не из тех, кто привык подчиняться. Конечно, обычно она не позволяла командовать собой, но ему трудно было отказать. Он казался таким внимательным и добрым!
Марни смотрела, как он идет за одеждой, понимая, что могла бы наблюдать за ним вечно. Мужчина был великолепен. Высокий, сильный, с мощным мускулистым торсом и узкими бедрами, которые так плотно облегали выцветшие джинсы. Марни задумалась: если он так великолепен в одежде, как он может выглядеть без нее?
Она вдруг покраснела: как вообще в голову могли прийти подобные мысли, ведь голого мужчину она никогда даже не видела! Конечно, если не считать те мраморные статуи с крошечными гениталиями, которые ей довелось лицезреть на экскурсиях в музеи. Приемные родители часто устраивали им с сестрой-близняшкой культурную программу. Однажды поняли, что это совершенно бесполезно. Вероятно, поэтому отправили их обратно в детский дом
Марни отогнала болезненное воспоминание и перевела внимание на человека, спасшего ее. Его черные волосы ниспадали на плечи.
Прямо сейчас Марни вдруг захотелось какого-то сумасшествия. Внезапно ее груди заболели и напряглись, а лоно запульсировало в самой сердцевине.
Марни точно понимала, что это было вожделение. Обычно мужчины оставляли ее равнодушной, даже самые великолепные, как этот. Она работала в престижной парикмахерской и познакомилась там с огромным количеством посетителей. Для Марни красота ничего не значила, скорее, часто она была лишь некой оболочкой внутренней пустоты, и ей быстро удавалось это разгадать. Внешней привлекательности она не доверяла.
Леон наклонился, чтобы поднять одежду, и тут их взгляды встретились. Между ними произошло что-то необъяснимое, определенно какая-то химия. Марни даже показалось, что он способен понять ее так, как никто другой. Боже, она сошла с ума Явно стоит перечитать любовные романы, которые так обожала. И снять наконец это ужасное напряжение последних месяцев.
Марни хотела подняться, но Леон уже подошел к ней, заметил, что она покачнулась, и протянул руку, чтобы поддержать.
Эй, что ты делаешь? мягко поинтересовался он. Осторожнее!
Руки, которые еще совсем недавно так умело обращались с ее ногой, теперь нежно обхватили ее локоть. И хотя Марни хотелось упиваться этим прикосновением, она заставила себя отстраниться.
Я в порядке, сухо сказала она, отмахиваясь от его попыток помочь. Затем накинула на себя свободное платье, надела сандалии.
Да, точно, теперь вижу, точно в порядке. Я сделал все, что мог. Всего доброго!
Еще раз спасибо за помощь! Я очень благодарна.
Леон мысленно приказал себе больше не думать о незнакомке: она ведь как-то смогла добраться до этого дикого пляжа, значит, и обратный путь найдет без труда.
Может, стоит подбросить ее до гостиницы, в которой она остановилась?
Я бы мог подвезти тебя, сказал он, чувствуя невероятное волнение. Леону даже показалось на мгновение, что он вновь подросток, впервые испытавший влюбленность. Кровь стучала в висках, голос срывался. К тому же я мог бы показать остров. Ты ведь, наверное, не так много видела?
Марни пожала плечами, опустив взгляд:
Вообще-то не так много, как хотелось бы. Я много работаю, часто и по выходным, потому что
Ты не договорила.
Не важно. Ну я недавно была на экскурсии по острову, но организатор тура, казалось, заботилась больше о том, чтобы мы скупили все сувениры, чем о качестве поездки. Пришлось накупить столько греческих ваз!
Леон улыбнулся:
Я, кажется, понимаю, о каких вазах речь.
Они уродливые и несуразные.
И все же это не вся Греция. У острова есть свои тайны. Мы могли бы проехать по красивым деревенькам, посмотреть закат со скалы Даос, а потом поесть где-нибудь.
Ты приглашаешь меня поужинать с тобой?
Конечно. Почему бы и нет?
Я даже не знаю твоего имени.
Леонидас Канониду, произнес он, немного напрягшись. Правда, быстро расслабился. Но почти все зовут меня Леон.
Выходит, ты лев?
Получается, да. А на греческом ты говоришь?
Смешное предположение. Это была бы самая трудная задача в жизни.
Да не так уж все и сложно, сказал он, вновь испытав возбуждение. Ты могла бы со мной поужинать?
Марни ответила не сразу, и ее колебания интриговали. Леон привык добиваться женщин по щелчку пальцев, ему даже не приходилось прикладывать усилий. Хотя у него была прекрасная репутация достойного и правильного во всех отношениях мужчины просто папарацци редко заставали его на свиданиях. Леон не привык к тому, чтобы его заставляли ждать. Обычно все пытались развлечь или же задобрить, явно надеясь на какие-то бонусы: на повышение зарплаты или же на отношения. Люди часто смеялись над его шутками, даже если было не очень смешно. Хотя шутил Леон отменно.