Давай, Оксанка сдула темную гладкую челку, но волосы тут же снова упали на лоб.
Открыв о край стола пробку, Мика протянул Оксанке бутылку и бесцеремонно закинул руку ей на плечо. Она лишь рассмеялась.
Мика, как твои успехи у новых соседей? спросил я, усаживаясь на ящик напротив.
Что за соседи? поинтересовалась Окси.
У Геры за забором новая девчонка дачу снимает, неохотно пояснил Мика.
А Мика грозился с ней замутить, продолжил я.
И в чем проблема, Мика? Ты же ничё такой парнишка! Окси сделала глоток из бутылки.
В ее папаше! ухмыльнулся я. Мика ему не нравится!
Ему никто не нравится, Герыч, протянул Мика. И никому с таким папашей не замутить! К их дому даже на пушечный выстрел не подойти!
Ну, это тебе не подойти, загадочно ухмыльнулся я.
Ой, не звезди! Мика так распалился, что оставил Окси и подался вперед.
Да что там за королева такая? Оксанка прищурилась. Хотелось бы взглянуть!
Окси, ты гений! Мика хлопнул ее по коленке. И ладонь не убрал. Герыч, тащи ее в бункер, если для тебя её папашка не проблема! Познакомимся!
Ага, сейчас! Разбежался, проворчал я, раздосадованный, что он так ловко перевел на меня стрелки. А сам так и сидит рядом с Окси и его ладонь лежит на ее коленке. Но я продолжил улыбаться.
Из динамика надрывались Горшок и Князь, Окси покачивала в такт ногой и потягивала пиво. Мика снова попытался положить руку ей на плечо, но она шлепнула его, и он отстал. Довольный, я распрямил спину и тоже глотнул из бутылки. И тут Мика выдал:
Герыч, сидеть удобно?
Конкретнее? насторожился я.
Штаны промокли?! Зассал соседскую девчонку в бункер привести?!
Мика расхохотался, остальные подхватили, а Окси уставилась на меня.
Мика, тебя тут убить или выйдем? процедил я.
Гера, я не понимаю, в чем проблема, снова улыбнулась Окси. Совсем по-кошачьи. Ну, приведи ты ему эту девочку, пусть мальчик порадуется! И она потрепала Мику по крашеным патлам.
И у меня тут же отлегло.
Постарайся для лучшего друга, Герыч! Мика снова подставил голову под Оксанкину ладонь.
Хорошо, договорились!
Все слышали? Герыч обещал освободить для меня принцессу! гаркнул Мика, перекрикивая музыку.
Как Шрек Фиону, засмеялась девчонка на соседнем ящике.
А ты будешь моим ослом, Мика! подхватил я.
И воспользовавшись тем, что все загалдели, перевирая на разные лады мультяшные приключения, потянул Мику на выход:
Выйдем, поговорить надо!
Спотыкаясь в темноте о строительный и прочий мусор, который все же скопился за много лет, мы вышли из дома. Наступила уже самая настоящая летняя ночь. Серп луны дрожал в густой полупрозрачной синеве, вокруг него мерцали редкие звезды. Если бы не громкая музыка, орущая из пустых окон «бункера», я уверен, можно было бы услышать соловьиные трели. Соловьи всегда заливаются в самом начале лета, а потом пропадают куда-то. И предрассветную тишину нарушают только кукушки.
О, блин, холодно! поежился Мика. Чего звал?
Я помолчал, глядя, как он обхватывает себя руками. Ну да, реально, в футболке должно быть прохладно. Закурив, я протянул Мике пачку.
Ого, обрадовался он. Чем оправдана такая щедрость?
Хорош кривляться, Мика, осадил я.
Ну, так чего хотел?
Завязывай к Окси подкатывать!
Мика глубоко затянулся и выпустил в синее небо тонкую струйку дыма.
Ревнуешь? Так у вас что-то было? А?
Я оценивающе смотрел на него, окутанного ночной дымкой, с огненно-красным огоньком в руках, и раздумывал, стоит ли его посвящать в нюансы своей личной жизни.
Вообще-то мы с Микой никогда ничего друг от друга не скрывали. Он молчаливо поддерживал меня, когда развелись мои родители и не отпустил ни единой шутки на эту тему за все два с половиной года. Прошлым летом он лил сопли, рассказывая мне, как его отшила девчонка, с которой он встречался два месяца, и я выслушивал одну и ту же историю в сотый раз и не останавливал, понимая, что ему надо выговориться.
Но только я открыл рот, чтобы поделиться с Микой своими переживаниями по поводу Окси, как вдруг неподалеку мелькнул узкий электрический луч света. Кто-то приближался к «бункеру»!
Быстро погасив сигарету, я приложил палец к губам и показал Мике на темную фигуру, которая ломилась сквозь заросли прямо к нам. Электрический луч метался по ветвям и траве, выхватывая то тут, то там неподвижные заросли репея и высокие зонтики борщевика.
Мика присвистнул и потянул меня обратно в дом.
Эй, к нам гости! заорал он, как только оказался внутри. Глуши колонку!
Все заткнулись, вырубили музыку, и сразу наступила леденящая тишина.
Посмотрим кто там? А потом посмотрим, что с ним делать, хохотнул Мика.
Все напряженно уставились на пустой дверной проем. Я плюхнулся на диван рядом с Оксанкой.
Не бойся, прошептал и взял ее за руку.
Она улыбнулась и руку не отняла. В темноте ее глаза казались темными, почти такими же, как волосы, но я-то знал, что они зеленые. И что на плече, почти на лопатке, под толстовкой прячется маленькая голубая бабочка. И кожа у Окси мягкая и гладкая. И волосы пахнут какими-то тропическими фруктами. Я машинально наклонился к ее голове, но ее волосы пахли кокосом, и от неожиданности я поморщился. Наверное, за год, что мы не виделись, она сменила шампунь. Бывает. И тут она повернулась ко мне, и ее лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах.
Соскучился? одними губами прошептала Окси и улыбнулась так, как могла только она одна. Заманчиво и волнующе.
И только я потянулся, чтобы обнять ее, как в дверях показался темный силуэт.
Кто здесь?! заорал незнакомец, шаря лучом фонарика по лицам.
Закрываясь от него растопыренной пятерней, я с сожалением поднялся с дивана.
Тебе чего надо? Вали нахрен отсюда!
А ну пошли вон, малолетки! еще громче заорал незваный гость и погасил фонарик.
Ага, сейчас, ухмыльнулся я, заступая ему дорогу.
Он был примерно одного со мной роста, стоял в проеме двери, за спиной у него светлела летняя ночь, а в доме было довольно темно, поэтому я не смог разглядеть его лицо. Но увидел, как он полез во внутренний карман и вытащил какой-то предмет, не больше ладони. Потом послышался шум, словно незнакомец, решив закурить, чиркает спичкой. Но вдруг он резко взмахнул рукой, и я, привычно пригнувшись, на автомате выдал хук справа. Не в полную силу. Но мужик покачнулся и шлепнулся на задницу. Я склонился над ним:
Слушай, извини, рефлекс!
А через секунду позади меня раздался оглушительный хлопок. Девчонки завизжали.
Незнакомец шарахнулся, вскочил на ноги и выхватил из внутреннего кармана пистолет. Теперь уже шарахнулся я.
А ну пошли вон! снова заорал незнакомец, потрясая пистолетом.
Не став дожидаться, когда он начнет шмалять, я подскочил к Оксанке, сдернул ее с дивана и поволок к окошку. Мика рванул следом. Глядя на нас, все остальные тоже бросились врассыпную.
Пустых окон оказалось предостаточно, и все выпрыгивали наружу. Но пришлому террористу не терпелось очистить помещение. Он решил ускорить наше бегство и выстрелил. В бункере началось светопреставление: девчонки оглушительно визжали, мужик снова выстрелил, раздался очередной громкий хлопок, яркие искры посыпались во все стороны, в углу загорелось какое-то хламье.
Перемахнув через подоконник, я поймал Окси, крепко сжал ее ладонь, и мы побежали. Не разбирая дороги, я тащил ее сквозь кусты и высокую траву. Но достигнув лесной опушки, мы остановились и взволнованно уставились друг на друга.
Какой-то сумасшедший псих! тяжело дыша сказала Оксанка.
Волосы ее растрепались, челка свесилась на лихорадочно блестящие в ночном сумраке глаза.
Он в нас стрелял! От волнения Оксанка прикусила губу.
Я кивнул. Но, отдышавшись и прокрутив в голове события, вдруг догадался:
Он стрелял из ракетницы!
И когда понял, что нас выкурили с насиженного места вполне безопасной игрушкой, то расхохотался. Мы с Оксанкой стояли вдвоем в лесу за поселком, и я хохотал, как безумный, и не мог остановиться. Глядя на меня, Окси тоже начала смеяться. Тогда я схватил ее и, крепко обняв, повалил в густую, высокую осоку.