Олеся задумчиво хмыкнула. Альбина примирительно обняла её за плечи и уволокла за собой на согретый валун, на котором уже успела расстелить свой пуховик. «Не зря всё это время его с собой волокла», порадовалась она.
Ступай же, наш рыцарь, обратилась она к Гилмору, иди и найди нам место для ночлега.
Повинуюсь желанию Белой Девы, поклонился Гилмор, развернулся, прищёлкнув пятками, и отправился на поиски. Вскоре край его плаща скрылся за очередным валуном.
Фигляр, пробурчала Олеся, предположив, что Гилмор её не услышит.
Имеет право, возразила Альбина.
Не, поморщилась Олеся. Всё-таки перебор.
При такой-то внешности может себе позволить.
Ну уж, не настолько он хорош.
Но каков профиль!
Олеся скорчила недовольную рожицу, но всё-таки кивнула:
Профиль да. Орёл! Олеся невольно потёрла свой нос, тоже немаленький пожалуй, единственная черта, доставшаяся ей от отца.
И, что немаловажно, хихикнула Альбина, не орёл в анфас.
Девушки помолчали. Олеся не выдержала первой.
И руки накачаны прямо по делу. От полноты чувств она даже изобразила кистями. Не бессмысленные и беспощадные бочкобицепсы, а явно полезные и знающие нужные движения мышцы.
О-о-о Альбина откинулась на спину. Жить бы осталась там.
Но-но, мадемуазель, одёрнула сестру Олеся, извольте усмирить своё либидо.
Что-о? обиженно протянула Альбина, снова принимая полувертикальное положение. Ты же сама согласна с тем, что Гилмор красивый мужчина!
Красивый обормот, поправила Олеся, строго воздев указующий перст. Мутный он какой-то.
Это как посмотреть, глубокомысленно произнесла Альбина. С точки зрения этого мира, мутные тут как раз мы.
Олеся открыла рот и тут же его закрыла. Вздохнула и кивнула:
Сойдёмся на красивом обормоте. Она повернулась к сестре и посмотрела ей прямо в глаза. Надеюсь, ты ещё не втрескалась в него, а то знаю я тебя. Подожди хотя бы недельку, посмотри, как человек ведёт себя дома.
Да я. Альбина задумалась. Не знаю. Он, конечно, красивый и невероятно галантный, но не думаю, что он как-то особо меня выделяет.
Да ладно. Сарказмом, сочившимся из голоса Олеси, можно было бы затопить ущелье, в котором сидели сёстры.
Прохладно, передразнила Альбина. Он бы и за тобой ухаживал, если бы ты не пыталась откусить ему протянутую для помощи руку.
Олеся хотела было возразить, но призадумалась и лишь неопределённо дёрнула плечами.
Кстати, и правда прохладно. Альбина поёжилась, почувствовав, как что-то капнуло ей прямо на кончик носа. Ещё пару следов капель она увидела на одежде сестры. Дождь начинается?
Не исключено. Олеся рассматривала каплю, упавшую ей на ладонь. Это нормально, что дожди здесь зеленоватые?
Нашла, кого спросить, отмахнулась было Альбина, но склонность анализировать поступающую информацию, сопоставляя с прошлым опытом, взяла своё. Вряд ли, на самом деле, задумчиво произнесла она. Снег-то вполне себе белый. Да и на небе ни облачка всё это время не было хотя кто его знает, по каким принципам в здешней природе круговертится вода.
Нехорошее предчувствие овладело Олесей. Привычно преодолев инстинктивное желание просто сжаться в комок и ждать, она заставила себя поднять голову.
Ох, божечки-кошечки сдавленным голосом произнесла она.
Серый утёс нависал над сёстрами, и он просто кишел тварями, похожими на здоровых плащеносных ящериц, которые, наплевав на свои размеры, держались на вертикальных и перевёрнутых поверхностях не хуже пауков. Они были грязно-белого цвета, а из раскрытых пастей торчали острые как иглы клыки. С этих самых клыков капала прозрачная слюна с зеленоватым оттенком явно та самая, которую девушки приняли за начинающийся дождь.
Мам-ма мия прошептала Альбина, задрав голову вверх. Какова вероятность того, что они нас не заметили?
Олеся присмотрелась к одной из ящериц и почти физически ощутила источаемый ею звериный голод.
Вероятность крайне мала, в тон сестре ответила она. Медленными осторожными движениями Олеся порылась в своём рюкзаке, под удивлённым взглядом Альбины выудила оттуда револьвер и поднялась на ноги. В левую руку она взяла выданный Гилмором ятаган и кинула взгляд на сестру. Я отвлеку их, а ты попробуй где-нибудь спрятаться. И будем надеяться, что обормот скоро вернётся.
Первый ящер спикировал с утёса и приземлился бы прямиком на шею Альбины, но Олеся сбила его в полёте, ударив плашмя клинком. Ещё несколько спрыгнули на землю перед ней и начали приближаться. Олеся, экономя патроны, сделала пару предупредительных взмахов ятаганом.
Альбина коротко взвизгнула, когда очередной ящер оторвался от утёса и, расправив неожиданно обнаружившиеся у него крылья, приземлился ей прямо на грудь.
Убери его с меня! пропищала она.
Олеся резко развернулась, воткнула меч в землю, освобождая руку, и, схватив ящера, стащила его с Альбины. Тут же отбросила его, зашипела от боли и встряхнула руку, не подбирая оставленный клинок. Альбина заметила, что ладонь сестры покраснела, как от ожога.
Летают, жгутся, ну вашу мать! в сердцах воскликнула Олеся и следующему нападающему ящеру выстрелила точно в распахнутую пасть. Грохот выстрела эхом отразился от склонов разлома. Белёсая с зелёным отливом кровь брызнула в разные стороны. Остальные на мгновение замерли, будто удивлённо рассматривая револьвер, а потом как по команде взвились в воздух и, подобно рою пчёл, принялись кружить над головами девушек. Олеся огляделась в поисках хоть какого-то спасения. Её взгляд упал на расстеленный по камню пуховик Альбины. На землю! велела она сестре. Та тут же скатилась с камня и свернулась комочком рядом с ним. Олеся накинула на неё пуховик и вновь перевела взгляд на кружащийся рой, опускавшийся всё ниже и сжимавший кольцо вокруг них. Пустоши, как же со злостью пробормотала она, быстро разрядила револьвер, не промахнувшись ни разу, и откинула его. Освободившейся рукой выдернула из земли ятаган и ринулась в атаку.
Крылья, клыки, хвосты и клинок заметались в беспорядочном вихре. Олесе повезло: ядовитым был только кожный покров на спинах этих ящеров, кровь же и слюна не причиняли вреда. Однако ящеры то и дело врезались в разные части её тела, разъедая одежду и оставляя болезненные ожоги на коже.
Альбина сидела тихо, не шевелясь. Ящеры к ней не подползали, а лишние звуки и движения могли привлечь их внимание и, что хуже, отвлечь Олесю. Поэтому Альбина лишь аккуратно выглядывала из-под края пуховика. Она видела, что её сестра уже начинает уставать, и ей становится всё сложнее игнорировать ожоги, проглядывающие из наполовину растворённой кислотой одежды. Ещё она видела, что ящеров пусть и стало меньше, но не настолько меньше, чтобы остальные обратились в бегство. Скорость, с которой они падали, сражённые, на землю, явно свидетельствовала о том, что Олеся упадёт раньше. Сердце Альбины ледяными пальцами стиснул страх.
Внезапно девушка услышала странный свист. В следующее мгновение несколько ящеров упали на землю без воздействия Олеси, сбитые возникшими откуда-то сбоку камнями. Олеся удивлённо посмотрела в сторону, откуда они прилетели. Альбина видела, как её глаза расширились; в следующую секунду она уже юркнула под пуховик к Альбине.
Подглядывая из-под меха на капюшоне, девушки увидели, что в рой ящериц врезались и разметали их в разные стороны несколько человек. Четверо юношей и две девушки-близняшки, всем лет по двадцать с довеском на вид, все подкачанные, но гибкие, среднего роста и телосложения, все загорелые. Тот юноша, кто первым врезался в ящеров, был вооружён кистенём и ростовым щитом; на его голове совершенно не было волос, а лицо от правого виска до самого подбородка пересекал страшный шрам. От него лишь на пару мгновений отстал второй, брюнет с волосами до плеч, крупным носом и выразительными бровями, вооружённый простым одноручным мечом и таким же простым баклером, прикреплённым к левому предплечью. Разбросанных ящеров быстро поразили своими гуань-дао девушки, носившие практически на макушке одинаковые длинные густые чёрные хвосты, дополнительно перехваченные по длине. Девушки продолжили двигаться вокруг роя, отрезая путь к отступлению тем ящерам, что пытались сбежать от воинов, ворвавшихся в центр. К ним присоединился ещё один юноша, коротко стриженый, более накачанный, чем все остальные; в его мощных пальцах очень странно смотрелись изящные боевые веера, которые то и дело летали в ящеров и неизменно возвращались к своему хозяину. Последний юноша, сравнительно высокий, короткие светлые волосы которого торчали строго вверх, делая его ещё выше остальных, вошёл в круг ящеров последним. Он был вооружён огромным двуручным мечом, слишком длинным даже в сравнении с другими двуручниками. Как только он вошёл в круг, патлатый и лицо со шрамом тут же из него выскочили. Светловолосый же вытянул свой меч в прямых руках и раскрутился смертоносным вихрем.