Мне нужно перевести дыхание и хоть немного сбросить накопившееся напряжение.
К сожалению, не в этот раз: беру телефон в руки, перехожу по уведомлению в чат и сразу же вижу фотографию ежа, лежащего на обочине дороги. Сильно опухший ёж имеет форму воздушного шара. Сообщение, сопровождающее изображение, принадлежит Даниэле, молодому сотруднику Центра: «Массимо, я нашёл ежа! Что делать?» Я смотрю на время сообщения: три часа дня. Сейчас уже пять. Прошло слишком много времени, к этому часу несчастный должен был уже погибнуть! С гулко бьющимся сердцем набираю номер Даниэле долго, слишком долго.
Я ветеринар, практикующий уже более 20 лет, но по-прежнему не могу привыкнуть к подобному: ничто во всём мире не трогает меня так сильно, как страдающее животное.
Алло, Даниэле, это я! Извини, я оперировал, не мог ответить. Скажи, как ёж?
Он отвечает ещё более встревоженным голосом и трёх слов достаточно, чтобы прочувствовать всё его волнение.
Я не знаю! почти крик.
Как это не знаешь? хмыкаю в ответ. Он ещё жив? На фото ёж такой опухший, будто уже начал подгнивать.
Нет, уверенно отвечает Даниэле. Тётя говорит, что он двигается. Жив! Что делать?
Возьмите картонную коробку, отвечаю я, наполните бутылку горячей водой, заверните её в ткань и положите рядом. После неси его сюда!
Вешаю трубку. Моё сознание непроизвольно начинает рисовать, как маленький ёжик умирает на обочине дороги, и беспокойство возрастает. К счастью, ненадолго через полчаса Даниеле появляется в Центре. Потный и взволнованный сильнее обычного.
Сегодня 15 октября 2019 года, на часах 17:30.
Ежиха, которую Даниэле передаёт мне в коробке, Казимира. Её трогательную историю я храню в своём сердце до сих пор. Но чтобы поведать её, нужно начать с другой истории, которая начинается несколькими месяцами ранее, истории Даниэле.
Глава 2
Даниэле
Это было раннее летнее утро. Я менял газетные листы в клетках ежедневная рутина, чтобы держать наших маленьких гостей в чистоте, когда позвонила Катерина социальная работница, которая время от времени присылает нам людей на исправительные работы.
Доброе утро, Массимо эм нерешительно начала она. Тут один парень он немного проблемный, у него СДВГ Мы не первые, кто берёт за него ответственность у него ранее уже были проблемы с правосудием. Если бы у вас нашлось для него дело
Я понятия не имел, что такое СДВГ, и уж тем более не представлял, что такого мог натворить этот парень, но инстинктивно согласился помочь. Какая бы у него ни была история, он нуждается в помощи, подумал я, а у нас есть возможность её предоставить. Я любил наш Центр ещё и за дружелюбие мы без предрассудков протягиваем руку помощи всем существам, которые в ней нуждаются.
Мы на месте, ответил я. Присылай его хоть сегодня.
Мы распрощались с Катериной, и меня охватило любопытство: кто этот парень такой? Чем он нам поможет? И главное, чем мы поможем ему?
Ответы на мои вопросы пришли после обеда с резким звонком в дверь: на пороге Центра стоял Даниэле.
Взволнованный парнишка чуть за двадцать. Нос, губы и брови украшали многочисленные пирсинги. Я подумал, что под всеми этими железками прячется красивое лицо. Ещё у Даниэле оказались большие выразительные оленьи глаза.
Я пригласил его войти и поболтать, принёс второй стул к моему столу. Даниэле проигнорировал стул и предпочёл ступеньки, ведущие в соседнюю комнату. Он нервничал: во время разговора Даниэле постоянно двигался вставал, смеялся, ходил туда-сюда, будто никак не мог обрести покой.
Из разговора я понял, что он заинтересован в успехе, и это наполнило меня нежностью к нему. После обмена любезностями я задал вопрос, который задаю всем, кто хочет с нами сотрудничать:
Даниэле, почему именно животные?
Он замолчал, собираясь с мыслями.
Потому что он явно подбирал слова. Они чистые. Мне с ними комфортно.
Он снова замолчал, а после попросил разрешения закурить. Разумеется, я отказал.
Даниэле продолжил:
Рядом с ними я не чувствую, что меня оценивают. Животные, я имею в виду.
Эта фраза поразила меня в самое сердце.
Я узнал в ней себя: трудности общения с людьми и свободу, покой, которые ощущаю рядом с животными. Мы определённо позаботимся об этом парне, пообещал я себе.
Хорошо, Даниэле. Отлично, с улыбкой сказал я.
* * *
Так и началась его деятельность в Центре.
Лето у нас горячий сезон. И дело вовсе не в погоде, а в зашкаливающем количестве просьб о помощи, которые к нам поступают. Спячка давно позади, и летом ежи переполнены энергией. Люди же начинают подстригать живые изгороди, косить газоны, жечь валежник Кроме того, званые ужины, походы в кино и прочие светские мероприятия побуждают людей садиться в машины, даже если проехать нужно всего пару сотен метров. Зачастую водители сбивают маленьких ёжиков, когда те пересекают дороги, залитые светом фар.
Даниэле приходил к нам в Центр каждую субботу, и с каждой неделей наша уверенность в нём возрастала. Я видел, как он проникся делом и хочет помочь, но замечал также и его неуклюжесть. За ним нужен был глаз да глаз, а у меня не было на это времени. Однажды я попросил Даниэле помыть пол на кухне. Он вернулся туда с полным ведром воды и опрокинул его на пол, будто собирался драить палубу корабля. Мы были в ужасе.
Я выяснил, что СДВГ является аббревиатурой для обозначения синдрома дефицита внимания с гиперактивностью. Это заболевание частенько выводит человека из строя, вызывает у него состояние перевозбуждения, чувство нервозности и беспокойства. Даниэле как будто всегда был немного не к месту. Тем не менее я был убеждён, что мы делаем хорошее дело. Парень имел здоровые принципы, сочетавшиеся с удивительной нежностью и душевной добротой. Просто у него не получалось это выразить. В перерывах мы говорили с ним обо всём на свете, и я был приятно впечатлён его живым умом.
До Центра Даниэле нужно было ехать 30 километров на мопеде. Со мной он чувствовал себя значимым и уважаемым, и я видел, что он принял заботу о ежах по-своему близко к сердцу. Что до меня, то я просто получал удовольствие от того, что хоть как-то могу помочь этой повидавшей виды душе.
Впрочем, это были ещё цветочки.
СДВГ был не единственной проблемой Даниэле: парень досконально, почти научно, знал все психотропные препараты и их эффекты. Наркотики были для него способом подавить постоянное возбуждение, мучившее его, и он с большой откровенностью рассказывал мне о лекарствах, которые принимал законно или нет, чтобы немного замедлиться и унять беспокойство. Даниэле страдал, а я не знал, как ему помочь. Это было непросто.
Помню разговоры с другими нашими волонтёрами:
Держать его здесь большая ответственность, говорили они. Тут же не психиатрическая больница, а Центр по спасению ежей!
Я был непреклонен:
Если мы будем обращать внимание только на ежей и закроем глаза на всё остальное, мы так ничему и не научимся. Конечно, в Центре по уходу за животными остаётся не так много времени на уход за людьми. Но Даниэле мы помочь способны.
Это не наша работа, отвечали мне. Это работа психологов и психиатров, а не ветеринаров!
Неправда! злился я. У нас тоже есть сердце! Рационального подхода недостаточно, нужно сострадание!
Зачастую наши споры ничем не заканчивались, и каждый оставался при своём мнении. Однако время шло, а Даниэле продолжал стараться в меру своих возможностей.
И тут на сцене появляется Казимира. Она-то всё и изменила.
Глава 3
Казимира
Никогда не забуду выражения лица Даниэле, когда он передавал мне коробку. В его взгляде была немая мольба: «Спаси его, Массимо. Спаси!» Кто знает, насколько он видел себя в этом раненом и беззащитном зверьке. Единственное, чего Даниэле хотел, вернуть ёжика к жизни.