Я еле успела достать все необходимое для гадания, как в дверь нетерпеливо постучала крепенькая хохотушка Любаша, а за ней тонким ручейком потянулись остальные девушки. Они влетали в избу, принося с собой морозную свежесть и взволнованное ожидание, а уходили кто радостно-восторженная, а кто и откровенно расстроенная. Последних я старалась утешить, говоря, что Рожаницы еще могут и передумать, а после этого года придет еще один, и еще, и еще, и судьба, наконец, подарит суженого. Девушки кивали, глотая слезы, и, обнадеженные, уходили. Они не задумывались, что их успокаивает их ровесница, которой, скорее всего, суждено провести жизнь одной.
Мало кто из мужчин соглашался взять в жены ворожею. По разным причинам: кто боялся приворота, кто считал их бесплодными: ведовство, дескать, не может не сказаться на здоровье, кто опасался разного рода нечисти, с которой приходится иметь дело Как правило, ворожеи доживали до глубокой старости безмужними и бездетными и, чувствуя, что подходит их срок, подыскивали себе продолжательницу дела. Как Собрана меня.
Небо уже посерело. Кот Василий спрыгнул с лавки, потянулся и хрипло мяукнул, намекая, что неплохо бы и позавтракать, когда в дверь, едва стукнув для порядка, вошла Красава.
Доброй ночи, неохотно буркнула она, присаживаясь на край скамьи.
Скорее уж доброе утро, устало улыбнулась я. Подожди, я свечи сейчас достану. Успела все убрать.
Мне не нужно гадать, отрывисто заявила девушка. Я непонимающе посмотрела на нее.
Тогда зачем же ты пришла, голубушка?
Я и сама умею гадать, запальчиво продолжила она. Моя бабка была ворожеей, и ее дар передался мне.
Теперь я начинала понимать неприязненное отношение ко мне дочери старейшины. Соперницу она во мне видела, что ли? Было бы чему завидовать
Тогда зачем же ты пришла?
Красава набрала воздуха в пышную грудь.
Мне нужно приворотное зелье!
Зачем? еще сильнее удивилась я. Если Рожаницы соединили ваши жизни
Соединили, оборвала меня девушка. Я гадала, и по всему выходит он. Но боюсь, что Брысь! Красава отпихнула ногой подобравшегося поближе Василия. Он не понимает своего счастья. Мне нужно его приворожить, а дальше все пойдет как по маслу.
Подожди, Красава. Сначала давай я тоже погадаю тебе.
Несмотря на недовольную гримаску гостьи, я поставила перед ней наполненную до краев чашу, пододвинула свечи так, чтобы их пламя отражалось в воде, и прошептала нужный заговор.
Смотри в воду и увидишь своего суженого.
Сама я отвернулась к окну, глядя на посветлевшее небо и черные линии березовых ветвей на его фоне. Не хотелось ни смущать девушку хотя, кажется, Красаву смутить невозможно ни видеть лицо того, кто покажется на дне чаши.
Обычно проходило не менее четверти часа, прежде чем гадающая девица издавала радостный визг. Иногда мы ждали вдвое-втрое дольше, пока вода не мутнела. Это означало, что сегодня Рожаницы ничего не скажут. Однако Красава вскрикнула уже через пару минут и так сильно оттолкнула от себя чашу, что вода выплеснулась на стол.
Вот! с непонятным ожесточением выплюнула она. Я же говорила, что это он! Яромир!
Я не удивилась, услышав это имя. В памяти еще не успел стереться образ веселого охотника, обнимающего красавицу за тонкий стан и поющего вместе с ней обрядовую песню.
Мне нужен приворот! повторила Красава. Виринея, сделай мне его!
Не могу, отрицательно покачала я головой. Точнее, могу, но не буду. Если Рожаницы соединили ваши судьбы, то приворот только навредит. В вашей жизни не будет счастья. Подожди немного, и все сложится само собой. Хочешь, погадаю, выйдешь ты замуж в этом году или нет?
Красава словно не слышала меня.
Не будет счастья? визгливо повторила она. Ведьма, ты сама понимаешь, что говоришь? Я справлюсь без тебя!
Мазнула по воздуху роскошная пшеничная коса, взвихрился подол праздничной рубашки, хлопнула дверь Красава, не удосужившись попрощаться, выскочила в мороз. Я пожала плечами, провела по столу полотенцем, вытирая расплескавшуюся воду, а потом внезапно придвинула чашу к себе. В темной глубине мигнуло свечное пламя. Губы зашептали знакомые слова. Повеяло теплом от ладони, прошедшей над прохладной водой.
Присел рядом Василий, с любопытством вместе со мной заглядывая за резной ободок. Конечно, он удивлялся. Собрана никогда не гадала сама себе.
Мы долго и пристально смотрели на темную, колышущуюся воду. Коту, в конце концов, надоело, и он занялся умыванием. Я же не отрывала глаз до тех пор, пока они не заслезились. Пришлось сморгнуть раз, другой Вдруг в чаше что-то изменилось. Вода помутнела?
Нет. Я с удивлением смотрела на показавшееся на дне лицо. Мужское. Копна светлых волос. Резкие скулы. Приподнятые в улыбке уголки губ. Глаза цвета речной воды в солнечный полдень.
Чур меня! не своим голосом выкрикнула я, вскакивая со скамьи. Вода расплескалась во второй раз за ночь. Образ исчез.
Я не могла видеть в чаше Яромира. Он не мог показаться сразу двум девушкам Рожаницы не допустят такого. Это ошибка. Ворожее нельзя гадать на себя.
Полетела круговерть хлопотных дней. За привычными делами ворожеи, которые теперь лежали только на моих плечах, я не могла выкинуть из головы все, что случилось на Солнцеворот, и невольно обращала внимание на Яромира. Кажется, Красава была права: молодой охотник еще не понимал своего счастья и обращал внимание на дочь старейшины не больше, чем на других. На посиделках он хватал то пяльцы одной девицы, то пряслице другой, требуя от них выкупа-поцелуя, плясал с третьей и никогда никого не утаскивал в укромный уголок пошептаться. В День Домового Красава чуть ли не под руки ему лезла, предлагая сваренную ею кашу для угощения хозяина дома. Яромир же наполнил плошечку, взяв понемножку у всех девушек. Я ничего не понимала: он противится Рожаницам или же просто еще не знает, что они покрасили нитку его судьбы?
Глухой лютеньской ночью в двери заколотили так, словно разверзлась земля. Старейшина ворвался внутрь, еле дождавшись, пока я подниму засов.
Матушка Виринея! Пора!
Мельком удивившись, что он пришел сам, а не прислал кого-нибудь из домочадцев, я сунула ноги в сапоги, набросила шубку и прихватила загодя собранную сумку.
Давно началось?
Еще на закате, виновато выдохнул Горазд и торопливо пояснил, видя мои нахмурившиеся брови. Видана все уверяла, что не нужно тебя тревожить, они, мол, сами справятся, нехитрое дело-то
Я нахмурилась еще сильнее. Видана, дородная жена старейшины, выносившая и родившая с десяток детей, конечно, могла не доверять юной ворожее.
Так может, мне и идти не стоит?
Что ты, матушка!? изменился в лице Горазд и замахал рукавицей. Миланка диким криком кричит, надрывается. Я не стал глупых баб слушать, сам побежал. Помоги дочке, матушка Виринея. Первый внук ведь у меня в мир торопится.
Я дослушивала его слова, уже закрывая лицо от морозного сильного ветра.
Добротная, хорошо протопленная баня чуть не лопалась от количества скучившегося в ней народа. На будущего отца, всегда спокойного и неторопливого Бояна, теперь сжимающегося при каждом доносившемся изнутри крике, я натолкнулась на пороге. С ним я разобралась очень быстро.
Нож при себе? Обнажи и ходи вокруг бани, пока все не закончится. Не подпускай к жене темные силы.
Лицо Бояна прояснилось, он проникся осознанием важности порученного ему дела, достал нож длиной в локоть и побрел вдоль стены.
В предбаннике метались две тетки Миланы, поминутно взвизгивая и охая считалось, что тем самым они снимают часть боли с роженицы. Им я поручила принести и согреть еще воды. Тетки, казалось, были рады убраться хотя бы к колодцу, не находиться рядом со страдающей женщиной.