Боже мой за голову хватаюсь, опять краснея. Ладно, иду. Не знаешь, он там уже закончил?
Ась?
Тётя Маша надраивает полы в ординаторской, она немного глуховата, приходится быть попугаем.
Ну это Закончил
Чего закончил-то? отрывается от швабры и смотрит с непониманием.
Блин, неважно.
Ничего. Хорошо, иду.
Значит закончил, раз она так о нём спокойно говорит. Хоть бы трусы надел.
Надо, не надо, а мне приходится вернуться к Илье Сергеевичу и войти в палату с умным лицом, сделав вид, будто абсолютно ничего здесь такого неприличного не было пятнадцать минут назад.
Всё бы ничего, я уже даже почти остыла и начала забывать бесстыжую порнохабщину, пока я, пройдя вперёд, не увидела свой потерянный бейдж с фотографией, лежавший на тумбочке, а на нём
Ну он мерзавец, кретин, извращуга!!!
На нём застывшие капельки белой жидкости.
Я. Его. Ненавижу.
Он занимался рукоблудием в больнице, да ещё и использовал для этого гадкого дела мою фотографию!
Вяземский совсем охренел!
Глава 4
Здравствуй, Варя, ухмыляется с сытым, величественным видом.
Наглые глаза горят, наглые, пухлые губы изогнуты в кривой ухмылке, наглая поза всем своим видом показывает максимум снисхождения.
И он как всегда без майки, с голым торсом. Спасибо хоть в трусах. Таки надел.
Прикройтесь, отворачиваюсь.
Дурацкий жар опять ползёт по лицу мне это уже всё надоело. Надоело так реагировать на него. Он же мерзавец!
Почему? Не нравлюсь.
Нра То есть, это вас не касается! хмыкаю, вздёрнув подбородок.
У тебя красивая коса. Ты сегодня волосы в косу собрала? Мне нравится. Мечтаю наматывать её на кулак, и
Вы отвратительно себя ведёте. И, если не прикроетесь, я откажусь вас лечить и уволюсь.
Тогда я умру и это будет на твоей совести.
Голос насытился льдом и сталью. Опасной.
Повернулась, двинулась к кровати. Вяземский соизволил набросить на бёдра одеяло.
Лежите спокойно, мне нужно осмотреть вашу рану.
Присаживаюсь на край кровати, подготавливая всё необходимое, он, как всегда, мешает.
Тут простынка запачкалась, нужно поменять, криво лыбится, указывая на белёсые пятна на одеяле.
Это просто отвратительно! Тут не публичный дом, а учреждение, где спасают людей. Хоть бы каплю уважения проявили! взрываюсь я.
Я проявил. Не одну каплю, а даже несколько.
Мне не о чем с вами разговаривать. Это бесполезно, цыкаю.
Жаль, что ты такая холодная колючка. Но очень скоро я тебя отогрею
Всю энергию направляю в работу.
Я должна, должна, должна.
Думать о словах Стрельникова, за них цепляться.
Стрельников ещё одну важную вещь добавил он дал мне добро быть не только медсестрой, но и почувствовать себя в роли врача. Поэтому наградил дополнительными заданиями.
Конечно, на утреннем или вечернем обходе он был главным, а я лишь вела контроль в остальное время и обо всём ему докладывала. Павел Степанович почти всегда на операциях, ему нужен человек на подхвате. Но почему именно я? Неужели правда разглядел во мне талант?
Тут болит? нажимаю на грудь.
Молчит.
А тут?
Тишина.
Я выдыхаю. Прощупываю область груди, чтобы убедиться в отсутствии рубцов и подкожных гематом. Вроде хорошо заживает, но на всякий случай следует перестраховаться.
Сделаем УЗИ через несколько дней, надо ещё сдать анализы.
Для тебя всё, что захочешь.
А сейчас я вас послушаю
Снимаю с шеи стетоскоп прикладываю к области сердца, сосредотачиваюсь.
Он хищно, очень внимательно за мной наблюдает. За каждым моим действием. Будто мечтает сожрать, в самом деле.
Как себя в целом чувствуете?
Как огурчик. Хоть в космос.
Радует ваш оптимизм.
А меня ты радуешь.
Со мной на вы, пожалуйста. Варвара Дмитриевна! колко рублю. Сама задыхаюсь. Эмоции уже на разрыв.
Оу Варвара. Дмитриевна, смачно перекатил на языке моё имя, как сладкую конфету. Зачётно. Но молодая ты слишком для Варвары. Мне нравится Варя. Нежно, с теплотой. Сколько тебе лет?
У врача нет возраста, только его опыт.
Острячка! И гордая. Мне нравится. Как же я от тебя кайфую, малышка! От каждой секунды взгляда на тебя, твоего голоса, образа Глаз красивых, как небо
Я стараюсь, я правда стараюсь быть стойкой, непробиваемой как сталь для его банальной лести, но он меня пробивает. Наповал сражает. Едва держусь. А в душе уже всё кипит, как лава.
Жалобы есть?
Курить хочу
Глаза закатываю.
И трахаться.
До свидания! дёргаюсь, уже собираясь встать и навсегда покинуть клинику, Вяземский притормаживает.
Ладно, прости! Шутка. Ляпнул сдуру. Идиот. Бывает. Всё понял, с тобой иначе надо. Хрупкая ты, нежная, ранимая. Что ж, буду по-другому пытаться, если смогу. Я не романтик, Варвара, но любым способом хочу получить желаемое.
Так и думала. Не романтик, а просто наглая сволочь.
Продолжаю, по крайне мере пытаюсь игнорировать этого «романтика недоделанного», не предавая значение его словам.
Так, сейчас девочек из лаборатории позову, пусть кровь возьмут.
Поднимаюсь с кровати, а он за руку хватает, крепко сжимая. Бесцеремонно, в упор рубит.
Пошли на свидание.
Отпустите меня, попробую вырваться. Мертвая хватка. Адреналин начинает захлёстывать нещадно, словно на убой.
Ответ: да, нет?
Нет!
Зря! рыкает, откидывая мою руку грубо. Злится. Чего ты хочешь? Сколько денег? Назови цену!
Всего доброго, отдыхайте! А у меня ещё много дел.
Твои дела это, блять, я!
Я почти бегом из палаты лечу, а позади слышу глухой удар. Кажется, это была прикроватная тумбочка и она встретилась с мощным мужским кулаком. Надеюсь, осталась целой.
Маша говорила, что, когда я ушла на больничный на один день, уже один раз в палате Вяземского меняли мебель.
Пора начать пить анаприлин
* * *
Ненавижу этот час!
Плююсь в уме, останавливаясь возле двери ненавистной палаты с золотой цифрой «1».
Ладно, Иванова, в конце концов это исчадье не вечно будет здесь лежать. При хорошем раскладе, Вяземского выпишут уже на следующей неделе, когда снимут швы.
Но как же медленно тянется время
Мне кажется, я уже год с ним цацкаюсь.
И прямо сейчас настал очередной час адского визита.
Интересно, что самый несносный и проблемный пациент приготовил для меня сегодня?
Вхожу, делая вид, что всё моё внимание приковано к рабочему журналу, который от напряжения стискиваю в руках.
Глаза боюсь поднять до последнего, ожидая очередного прикола, как вдруг, неуклюже о что-то спотыкаюсь и чуть не падаю, ударяясь о бортик кровати.
Вместо этого лечу в объятия полуобнажённого, роскошного тела и мягко падаю ему на грудь.
Не ушиблась, Варвара Дмитриевна?
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы опомниться, прийти в себя, и понять, что, собственно, случилось.
Прилёт точно в яблочко, прохладный смешок проходится по моим нервам импульсом. Как следует встряхивает. Пташка удачно впорхнула в мои объятия!
Всё в порядке, а вы уберите руки.
Сама вдруг замечаю, что крепко обвила свои руки вокруг его шеи, тесно прижавшись к пышущему жаром торсу Вяземского.
Ты сегодня злюка или пай девочка, Варя? Мне нравится и то, и другое, люблю разнообразие. И да, выжидает паузу с насмешкой, я тебя не держу, это ты сама в меня вцепилась.
Чёрт
И правда!
Ну что со мной творится в последнее время?
Всё-таки отпихиваю сексуальную махину и почти даже не робею.
Я ведь касалась его Всем телом почти прижималась и была обвита мощными формами рук, взята в плен кладезя мужской силы, величия и потрясающего запаха морской свежести. Значит, только недавно из душа вышел.
Вяземскому уже можно передвигаться по палате, принимать водные процедуры, избегая попадания воды на рану.
Отойдя на безопасное расстояние, рассматриваю его. В полный рост он кажется ещё мощней и горячей. Спасибо хоть в штанах сегодня. Но это не отменяет наличие крупного бугра между ног. Такой большой, будто спрятал там подзорную трубу.