Если старшая узнает, виновата конечно же буду я. За такое и посадить могут, как за угрозу возникновения пожара.
Курить вредно! полыхаю от злости, дыша как во время быстрого бега. Всего пятнадцать минут в отделении, а уже столько от вас проблем!
* * *
Ну правда, что за детский сад? Зрелый мужчина, а ведёт себя как тринадцатилетний школьник, у которого начался период полового созревания.
У меня ломка, сколько я без сигарет? Четыре дня?
Он невыносим.
Ничего, потерпите.
Мужчина дёргается, пытаясь встать, у меня чуть сердце не останавливается. Благо, срабатывает рефлекс.
Куда?! Ну-ка лежать! Постельный режим, вставать нельзя!
Со всей настойчивостью давлю на массивные плечи, пытаясь уложить пациента на место, а как будто пру против бульдозера.
От Вяземского пышет жаром и настоящим мужчиной. Этот человек однозначно хорошо сложен, ловок, хитёр, обладает физической силой.
Его личный запах вызывает трепет и волнение. Он пахнет дорогим парфюмом: смесью мускатного ореха, ванили, янтаря.
В сочетании с запахом табака это выглядит смело и дерзко. Он человек, который не знает границ. Наглость и уверенность девиз по жизни.
Ну пожалуйста, лягте, беспомощно продолжаю давить на твёрдые плечи вниз. Меня из-за вас накажут.
В какой-то момент кажется, будто я побеждаю и становится вдруг слишком легко. Он плавно отклоняется назад, опускаясь на подушку, я почти испускаю облегчённый вдох, но
Его пальцы, жёсткие и горячие, цепкой хваткой смыкаются чуть выше сгиба моего локтя.
Уффф, какая же ты Горячая Горячая медсестричка Рехнуться, ты меня заводишь!
Рывок. Он опрокидывает меня сверху на себя и железно фиксирует, пригвождая телом к телу.
Ненормальный, не в себе голос от ужаса теряю, заикаюсь.
У него рана серьёзная, а ему плевать.
Моё лицо сейчас так катастрофически близко находится к его лицу.
Кончик носа касается его щеки, судорожное дыхание обжигает его губы. Между нами словно проходит мощный раскат электрического импульса. Все системы организма терпят сбой.
Что за цирк тут устроили, немедленно прекратите
Мой голос стал тише, в нём прибавилось дрожи. Нахал начал меня трогать везде. Поглаживать и ощупывать. Задирать халат. Самое страшное, я никак не могла на это повлиять. Он намертво меня обездвижил и бесцеремонно распускал руки.
Вяземский будто исследовал моё тело, знакомился с ним. Так нежно Водил ладонями по плечам и рукам, заскользил вверх, к шее. Тёплая ладонь накрыла сзади мой затылок, сжав с будоражащей властностью.
Я прошу вас, уберите руки Это больница, не публичный дом бормотала что-то, не в силах сконцентрироваться на смысле сказанных слов.
Я смотрела на губы Вяземского, и не могла от них оторваться. Будто зависла. Сломалась. Испортилась. Мои мысли были где-то там, далеко-далеко, но точно не в нашей вселенной.
Он поймал прядь моих волос, пропустив через пальцы, поднёс к лицу, жадно понюхал.
Чистый экстаз
Где-то в нижней части живота остро кольнуло и сладко затрепетало. Мои бёдра приподнялись. Что-то выросло между нашими телами, то, что теперь мешало нам лежать, упираясь твёрдым концом в мой живот.
Тебя зовут Варя?
Поднёс указательный палец к моим губам.
Я застыла. Замерла, как перед падением в бездну
Илья Вяземский прикоснулся подушечкой пальца к моим губам, порочно очертил их контур, продолжая смотреть на меня с властью и манерой собственника.
Кто вам сказал?
Я не могла резко соскочить с него, я боялась сделать неловкое движение и задеть рану. Есть большой риск, что откроется кровотечение.
Он просто дурак Дурень, который отходит от наркоза и на фоне этого немного сошёл с ума, накинувшись на меня как зверь.
Не знаю кто. Я просто знаю, ты Варя. Вот и всё.
Коснулся пальцами щеки, погладив.
Я почти заплакала от того, как мне вдруг стало приятно. Он гладил меня слишком нежно
Меня давно никто так сладко не ласкал. Тётя меня не любила, племянники обзывали и били, я росла без любви и ласки с тринадцати лет и не смогла научиться открываться людям.
А он
Он как глоток чего-то безумного и изумительного.
Он мой сладкий сон.
Который может стать обманчивым кошмаром и погубить
Чуть прищурился, всматриваясь глубинно, прошептал:
Ты мне снилась! Я видел тебя во сне, девочка, ты спасла мне жизнь.
Ясно, это вы видели в бреду. У вас был геморрагический шок и большая кровопотеря.
Ты сидела сверху на мне, стонала и ритмично двигалась
Ох нет! лицо вспыхнуло краской. Это же был непрямой массаж сердца!
Я помню твои золотистые волосы и ясные глаза. Ты понимаешь, что ты мне в душу запала? Ты теперь мой ангел, спасший мне жизнь
Тёмная вязь на дне глаз озаряется бриллиантовой вспышкой. На упругих мужских губах появляется ухмылка.
А ты красивая. Милая ты. Солнечная какая-то Зацепила. Мёртво.
Сжимает волосы в кулак до сладкой боли у корней, сейчас он меня поцелует. Неужели правда поцелует?!
Когда трогаю тебя Охуенно мне становится Тепло очень, вот здесь Там, где дыра теперь В сердце.
Его губы, упругие и бледно-алые, уверенно движутся к моим губам и почти с напором накрывают, как вдруг раздаётся мелодия звонка. Ситуацию спасает звонок, поступивший на телефон пациента, лежавший на прикроватной тумбочке.
Вяземский выругался и ослабив хватку, отвлекаясь. Слава богу!
Я быстро, но аккуратно с него слезла, немедленно заглянув под повязку.
Там всё было хорошо, к счастью. Краем уха случайно услышала голос из динамика, принадлежавший мужчине.
Хорошо, что очнулся Но ты должен отчитаться ему о делах. Прямо сейчас.
Вяземский заметил, что я застыла и грею уши. Его взгляд в миг изменился, наполнился холодом. Он глянул на меня уже совершенно иначе и грубо произнёс:
Выйди.
Колкие мурашки пронеслись вдоль позвоночника, улавливая опасную энергетику. Я не стала испытывать судьбу, и, не сказав больше и слова, покинула палату.
Глава 3
Вошла в ординаторскую, навалилась спиной на дверь, глухо выдохнула. Голова покруживалась, коленки тряслись, пульс взлетал в небеса.
Я до сих пор чувствовала его требовательные руки по всему своему телу. Те места, к которым прикасались его сильные пальцы пекли, полыхали жаром, будто это были невидимые метки, клеймо собственности.
Он назвал меня ангелом
И смотрел на меня так, будто я теперь его всё.
Эй, что такое? Кто там дверь запер? доносится позади голос Аньки.
Чувствую в толчок в спину в дверь ломятся и стучат, а я опять летаю в облаках. Да что со мной такое Ну же, Варя, соберись!
Ань, прости, впускаю коллегу, по совместительству подругу, в ординаторскую. Я что-то неважно себя чувствую.
Аня заходит и таращится на меня с волнением.
Да, что-то ты красная такая, неужели заболела? Температуришь?
Трогает лоб ладонью, охает и подальше от меня отскакивает, натягивая на нос маску.
Вся горишь!
Меня никак не отпускает, штормит и пошатывает, после понимания, что Вяземский трогал мои губы и чуть не поцеловал, закинув на себя сверху прямо в больничной палате.
Так, быстро домой дуй, бацилл нам тут твоих ещё не хватало.
А как же смена?
Я как раз на сегодня своё отработала, тяжко вздыхает, но так уж и быть, подменю, пригляжу за твоим Вяземским, пока ты не оклемаешься. А ты потом за меня отработаешь, как попрошу.
Правда, Ань? Спасибо тебе большое, даже не знаю, как отблагодарить.
Да всё ок. Лучшая благодарность не зарази, хихикает. Я же в отпуск на следующей неделе, в Египет с друзьями собралась.
Везёт.
А со Стрельниковым вопрос порешаем, ты ему объяснительную накатай, я от себя тоже на словах добавлю.
Не знаю, совпадение это или нет, почему Аня вдруг погеройствовать решила, заняв моё место?
Я видела, как она на Вяземского засматривалась и расспрашивала меня о нём постоянно.