Точно. Забыл. Извините, произнёс невозмутимо и назвался: Артемий Андреевич. Гордин. Вопросительно приподнял брови: Ещё что-то?
А вы женаты? брякнула Вика.
Он и такое пережил без потерь, только слегка озадачился, но не растерялся, не возмутился, поинтересовался спокойно:
Это тут причём?
Ни причём, легко согласилась подруга. Но интересно же, пояснила, не обращая внимания на то, что Оля давно уже легонько попинывала её под столом.
Вик, да перестань уже, не выдержав, опять прошипела она.
Вика перестала пялиться на Гордина, повернулась к ней, опять захлопала ресницами, всплеснула руками.
А чего такого-то? Для тебя же стараюсь.
О, боже!
А мне-то это зачем? сердито выдохнула Оля и ещё раз напомнила с нажимом: У меня Ди-ма.
Пф, фыркнула ничем не пробиваемая Вика. Сдался тебе твой Писарев. Ничего в нём особенного. И вывела рассудительно и важно: По-моему, Артемий Андреевич гораздо интересней. И перспективней.
Вот и забирай себе! Оля иронично хмыкнула. Но лучше, сделала паузу для пущего эффекта, забудь. Он тот ещё придурок озабоченный.
Во-от! красноречиво протянула Вика, даже приподняла вверх указательный палец, потом повернулась к Стасе и сообщила заговорщицки: Я же говорю, у них что-то было. Если Лёля насчёт таких интимных подробностей в курсе.
Оля закатила глаза, сжала губы.
Спорить бесполезно, только ещё хуже получится. Виталик уже несколько раз на них оборачивался, да и Гордин по-прежнему время от времени посматривал с недовольным осуждением, хотя замечаний больше не делал и к порядку не призывал. Но эти его праведные молчаливые упрёки раздражали только сильнее.
Уж перед ней-то мог и не прикидываться, строить из себя благочестивого и жутко интеллигентного. Оля уже видела его настоящего. А наступит перерыв она и ехидной подруженьке глаза откроет, насколько интересен её Артемий Андреевич.
Это надо ж было так с ним попасть. Ну просто ре-едкое везение.
Глава 5
Оля
После первых сорока пяти минут Гордин спросил:
Делаем перерыв? Или без него?
Перерыв! прозвучало с разных сторон.
Хорошо, невозмутимо подтвердил он. Тогда отдыхаем пять минут. И чуть ли не первым вышел из аудитории.
Большинство так и осталось сидеть по местам, а девчонки втроём тоже выбрались в рекреацию. Правда далеко уходить не стали, устроились у стенки рядом с дверью.
Ну, Лёлик, давай выкладывай, нетерпеливо потребовала Вика, что там у вас с Артемией Андреевичем было.
И Оля выложила, не постеснялась, расписала во всех красках, добавив всё, что думала, по этому поводу.
Когда она закончила, подруги несколько секунд молчали, переваривая услышанное, потом Вика с сомнением фыркнула и заявила, пожав плечами:
Да ладно тебе. Вот совсем непохоже. Ну? посмотрела на Стасю, ожидая поддержки, но та в ответ только выдохнула растерянно:
А. Но больше не нашлась, что сказать.
Похоже, с одинаковой силой и верила, и сомневалась. К тому же не хотела занимать ничью сторону, создавая численный перевес. Она и так нередко в подобном положении оказывалась, когда Вика с Олей не сходились во мнениях и, не желая оказаться на пересечение двух огней, обычно сливалась, выдавая что-нибудь типа «Ну, не знаю», или «Я ещё не решила», или, если выпадала возможность, просто отмалчивалась.
Выглядит очень даже, между тем продолжала Вика. Серьёзный такой. И симпатичный. Держится уверенно. И одет тоже ну, классно же. Рубашка под цвет глаз, только темнее, и галстук в тон.
Она уже и цвет глаз разглядеть успела, и стиль оценить. Хотя, по справедливости, одет Гордин и правда со вкусом. Никакого пиджака, тёмно-серая рубашка, не обычная, какие носят с костюмами, а чуть навороченная, и гармонично подобранный отчасти сливающийся с ней галстук. Но дело же не в этом!
Хочешь сказать, я вру? возмущённо выдохнула Оля. Тоже сочиняю всякие нелепицы? Да такое и не придумать. Потому что это не в кино и не в книжках, а только в жизни так бывает. Не похож? процитировала с негодованием. А как, по-твоему, озабоченные придурки должны выглядеть? Одеваться как бомжи и носить с собой табличку, на которой написано «Я маньяк и извращенец»? Или что? Да они обычно как раз и выглядят, как твой милаха Артемий Андреевич. Все такие очаровательные и интересные, в глаза улыбаются, а сами думают
Оля сделала паузу, чтобы перевести дух, втянула побольше воздуха, и вдруг осознала, что уже какое-то время Вика подозрительно подёргивает бровями, а Стася многозначительно нашёптывает, как в аудитории в начале пары «Лёль. Лёль», и обе смотрят на неё с сочувствием и жалостью, как на добровольца-смертника. Сначала растерялась, а потом, кажется, догадалась, второй раз за час ощутив, как холодок пробегает вдоль позвоночника, а потом сразу становится жарко, обернулась. Хоть и предполагала, что увидит, но всё равно едва не вздрогнула.
Да! Конечно! Он! Кто ж ещё? Гордин А. А. Милаха-препод.
Стоял за спиной. Видимо, намеревался вернуться в кабинет, но Оля во время своего экспрессивного монолога, незаметно для себя сдвинулась с места и отчасти загородила проход.
Но Артемию Андреевичу, похоже, это оказалось только на руку. Он окинул её насмешливо-снисходительным взглядом, произнёс с наигранной досадой:
Ну вот зря вы остановились. На самом интересном месте.
А лицо такое самодовольное. Ну прямо горд собой, что опять поставил её в дурацкое положение.
Оля сдвинула брови, вскинула подбородок, бесстрашно уставилась Гордину прямо в глаза.
А вам папа с мамой не объясняли, поинтересовалась с вызовом, что подслушивать чужие разговоры нехорошо?
Он прищурился, чуть наклонил голову и выдал в ответ тем же тоном:
Ну, если вы такой специалист по этике, тогда должны бы знать, что обсуждать человека за его спиной тоже не очень прилично.
Оля поняла, что закипает, что ещё немножко, и точно взорвётся.
Да я могу и открыто повторить, прошипела угрожающе. Если вы хотите, чтобы все узнали.
Сейчас в запале, она бы и правда повторила всё, что недавно говорила подругам. Тем более этот этот Артемий Андреевич так и не воспринимался преподавателем, оставался в её глазах всё тем же озабоченным обманщиком-неадекватом. Вот честно, всё бы ему напрямую высказала. Если бы не те самые подруги.
Они подхватили Олю с двух сторон под руки.
Лёль, Лёль, Лёль! как обычно затараторила Стася, а Вика показательно улыбнулась, создавая впечатление спокойствия и порядка, распорядилась, как ни в чём не бывало, будто проблема заключалась именно в этом:
Давайте отодвинемся. А то и правда дорогу загораживаем.
То ли её слова подействовали, то ли Оля сама вовремя опомнилась выдохнула шумно и резко, сжала губы и действительно отступила.
Гордин тоже сделал шаг в сторону, произнёс:
Проходите, обращаясь к столпившимся перед дверью рвущимся к знаниям третьекурсникам. Потом опять развернулся к их троице. Девушки, вы тоже пройдите, пожалуйста, в аудиторию. А вы он остановил взгляд на Оле, замялся на мгновение, уточнил: Как вас зовут?
Оля только ещё сильнее сжала губы. Стася заметила, встревожилась.
Её Лёля зовут, выдала поспешно, не успев сменить заевшую пластинку, но Вика тут же поправила, сообщила многозначительно и чётко:
Ольга.
Спасибо, кивнул ей Гордин и опять посмотрел на Олю, предложил вполне миролюбиво с лёгкими вопросительными интонациями: А вы, Ольга, задержитесь на минутку.
Ладно, согласилась она, снова вскинула подбородок, скрестила на груди руки.
Так и стояла, наблюдая, как однокурсники проходят сквозь дверной проём, рассаживаются по местам. Последние Стася с Викой. А когда в рекреации остались только они вдвоём, Гордин закрыл дверь, задумчиво вскинул брови, дёрнул уголком рта, потом тоже достаточно громко выдохнул, то ли решаясь, то ли подбирая слова, качнул головой и наконец произнёс: