Часто Иван Евстафьевич приглашал родню к себе в Ангарск. Жена Вера потчевала всех домашними деликатесами. Годы брака научили ее умело вести хозяйство, вкусно готовить, душевно обустраивать быт. По приезду гостей из дубового буфета тут же извлекались лучшая посуда, хрусталь и столовые приборы. Вера знала, что широкая душа любимого настрадалась за годы лишений, тянулась к близким людям, а его искренняя благодарность сестре не знала границ. Родные объятья брата и сестры при встрече были долгими, отражали крепче слов глубокую привязанность и душевную мелодию в унисон звучащих сердец.
Летом 61-го Ивашкины из дома в поселке перебрались в Иркутск, получив ордер на благоустроенную квартиру. И на новом месте жительства врожденная тяга к земле взяла свое. Завели дачу в родной Селиванихе. Общими усилиями мужики за несколько выходных возвели небольшой дачный дом, поставили беседку. Летние посиделки семейным «табором», который рос год от года, продолжались.
Новая квартира Ивашкиных располагалась рядом с охлопковским театром. С открытием театрального сезона мужчины баловали женщин походами на премьеры. Какие это были торжественные вечера!
Мамочка, не забудь приколоть брошь, советовала Валя, вместе с двоюродными сестрами, Татьяной и Галей, завороженно наблюдая за сборами взрослых.
Женщины надевали вечерние платья и длинные, по локоть, ажурные перчатки, поправляли на плечах меховые горжетки. Модельные туфли на невысокой шпильке дополняли образ. По торжественному случаю пиджаки и галстуки покидали шкафы и использовались мужской половиной семейства по назначению. Процессию неизменно сопровождал шлейф «Красной Москвы» и «Шипра». Со временем, когда дети подросли, отцы гордо выводили в свет семейства в полном составе.
В 65-м Валя поступила в Иркутский институт и частенько останавливалась у любимой тетушки с ночевкой. Институт народного хозяйства, в простонародье «Нархоз», находился рядом, через перекресток от дома Ивашкиных. Вечерние посиделки с двоюродными сестрами за пирогом, умело приготовленным любимой тетушкой, Валюша обожала. Девичьи секреты обсуждались, когда время переваливало за полночь.
Чего ты в нем нашла? Спортсмен. Месяцами дома не будет, переживала тетя Валя за племяшку. Накануне из-за велогонок Леонида сорвалось ее свидание.
Обещал, если выйду за него замуж, бросит свой велоспорт, защищала любимого Валентина.
Вот пусть сначала бросит. Лучше охладись пломбирчиком Галя целую кастрюльку из «Баньки» принесла. Дальше видно будет, улыбалась Валентина Евстафьевна не на шутку разволновавшейся племяннице.
«Банька» кафешка в центре города снабжала холодным лакомством иркутскую молодежь, заядлых театралов и жителей близлежащих домов. Девчонки часто ныряли с посудой в знаменитое в городе заведение. Как своим, мороженое им отпускали без очереди.
На следующее утро, подведя глаза, накрасив ресницы и на ходу откусывая приготовленный тетей теплый сырник, студентка выбежала из дома в 7:40 и сломя голову полетела на лекции, благо институт рядом.
Смотри под ноги, сумасшедшая, на таких шпильках навернуться недолго, закричала вслед цокающим по ступенькам каблучкам Валентина Евстафьевна.
Я вас сегодня с ним познакомлю, отозвалась с нижней площадки Валюша.
Совсем взрослой стала наша девочка. Юрочка женился, Таню с Галочкой выдали замуж, видно, Валечкина очередь подошла, тихонько вздохнула пожилая женщина. Надо ставить тесто на пирог, коли жАних в дом придет.
После обеда Валентина примчалась с учебы: к вечеру надо еще прическу освежить. С утра с укладкой не заладилось, чуть на лекции из-за этого не опоздала.
Чья лохматушка? Интересно, если выбросить вниз на Карла Маркса, кто-нибудь подберет? хохоча, Анатолий свесил с балкона Валин шиньон, будто собрался выбросить его на центральную улицу.
Отдай немедленно, всю прическу Валюшке испортишь, набросилась Галя на мужа.
Зачем он тебе? У тебя своя шевелюра огромная! не унимался шутник, посмеиваясь над девушками.
Ничего вы, мужики, не понимаете, заступилась за племянницу Евстафьевна, закрепляя на той невидимками накладку из натуральных волос.
В 17 Леня так и не пришел. Валя поглядывала на огромные бронзовые часы, не находя себе места, от нетерпения моталась по окнам квартиры.
Он обычно не опаздывает. Значит, не придет. Ждать никого не будем, теть Валь, давайте пить чай, пытаясь улыбаться сквозь обиду, начала расставлять чашки на столе расстроенная невеста.
Подождем, мало ли чего случилось, обняла ее тетка. Еще время есть. Слышишь, Кузьма Матвеевич с работы по лестнице поднимается.
Это не твой красавец в спортивном костюме с надписью СССР у подъезда перебинтованный стоит? серьезным тоном поинтересовался у Валюши пожилой мужчина, входя в квартиру.
Ой, это, наверно, Ленечка, перескакивая через две ступеньки, взволнованная Валька побежала вниз по лестнице как была, в домашних тапках. Наверное, опять на трассе велосипедисты столкнулись.
Глава 8. Помеха счастью
1967 год.
Валя сбежала с лекции в институте. На перроне ангарского вокзала Леонид встретил иркутскую электричку с любимой. Гуляли не спеша, радуясь весеннему теплу и наконец-то удавшемуся свиданию. Из-за соревнований Леонида парочка виделась редко. Под майским солнцем листва блестела изумрудными оттенками, еще не успев надышаться ангарским газком и пылью. Город преобразился после праздников. Белоснежные бордюры тянулись вдоль тротуара, утекая за горизонт свадебными лентами.
Зашли в недавно открывшееся на площади Ленина кафе-мороженое «Пингвин».
Пломбир завезли? поинтересовался парень.
Только что, официантка в ажурном переднике улыбнулась и жестом пригласила молодежь в зал.
А ты чего сегодня такой нарядный? спросила Валя. В белой нейлоновой рубашке.
Да-а-а мать всю одежду постирала, пришлось белую надеть. Не голым же идти по улице, слегка краснея, соврал Ленька.
Как я люблю эти холодные шарики с сиропом и орешками, весело защебетала Валюша, когда официантка принесла заказ.
Она отламывала маленькой ложечкой еще не подтаявшее лакомство и отправляла в рот, от удовольствия слегка прикрывая серо-зеленые глаза.
А мне больше с шоколадной крошкой нравится. Леня подозвал обслуживающую посетителей девушку с просьбой повторить заказ и принести шампанское.
Шампанское? Днем? Ты с ума сошел, я не буду! Мороженое обожаю. Представляешь, у тети Вали в Иркутске, в кафе, что в их доме, мы с сестрами по очереди с кастрюльками за ним бегаем.
С кастрюльками, за мороженым? рассмеялся Леонид, хотя на душе у внешне спокойного парня бушевал шторм. Любовь к Вале клокочущей волной билась о непокоренные скалы велоспорта.
Шампанское сейчас помогло бы взбодриться. Он собирался делать Вале предложение, но никак не мог решиться. Язык словно онемел. Да и букет забыл дома.
«Не время», подумал про себя.
Завтра уезжаю под Кимры, на соревнования по шоссейке, осторожно сообщил любимой, зная ее отношение к велогонкам.
Опять приедешь весь покалеченный? На тебе уже живого места нет, разволновалась девушка. Ты же обещал бросить велогонки. Здоровье потеряешь. Боюсь за тебя. Понимаешь?
Вышли на улицу. Народ был на работе, город казался почти пустым, только мамочки с детскими колясками, да старушки с авоськами неспешно брели из магазинов.
Пойдем в парк, погуляем. Сегодня никуда не тороплюсь. Съезжу на недельку и вернусь, соскучиться не успеешь, Леня взял Валю за руку.
Молочного цвета вазоны горделиво щеголяли роскошными цветами. На клумбах красовались недавно высаженные бархатцы и настурции. Фонтан освежал зазевавшихся прохожих брызгами, взлетающими от ручейков, которые струились из разинутых львиных морд.