Вирусы вот что по-настоящему интересовало дедушку. Невидимые властители мира, рядом с которыми даже бактерии оказывались гигантами, захватывали его воображение потенциальными возможностями. Скорее всего, их сотни тысяч видов, а, может, и гораздо больше. Пока дедушка знал едва ли несколько десятков. Большинство вирусов невозможно увидеть в обычный световой микроскоп, лишь несколько видов в подкрашенной среде. Но главная их особенность не в размерах, а в том, что они единственные бесклеточные создания на Земле. Поэтому некоторые коллеги дедушки отказывались считать вирусы живыми существами. Такое их мнение укреплялось также отсутствием у вирусов метаболизма. Им не требовалась еда, и размножались они уникальным способом самосборки. Дедушка имел собственное мнение о вирусах, отличавшееся от остальных. По его мнению, вирусы занимали место на границе живого и мёртвого. Обладая свойствами живой и неживой материи эти невероятно маленькие создания, представлявшие собой всего лишь набор нуклеиновых кислот в белковой оболочке, владели всем миром. Страшно сказать, они владели даже самим Сталиным. Старик Дарвин полагал, что всё разнообразие животных и растений появилось благодаря естественному отбору. Но лаборант Владимир Морозов мог существенно дополнить дарвиновскую теорию, ибо ясно понял значение вирусов для разнообразия видов. Подолгу работая в лаборатории, дедушка однажды ясно осознал внезапно открывшуюся удивительную правду: вирусы являются транспортом генетического материала. Одни вирусы, попадая в клетку животного или растения, быстро плодятся с помощью самосборки. Клетка раздувается, лопается и погибает. Однако же другие вирусы ведут себя иначе, они меняют генетическую информацию клетки. Таким образом обломки разных генов путешествуют по миру в вирусах и встраиваются в гены живых организмов. Если комбинация оказывается жизнеспособной, она закрепляется и продолжает эволюционировать. Подобно пчёлам, переносящим пыльцу с растения на растение, вирусы неустанно редактируют живые организмы, словно подбирая подходящие пазлы. Они являются источником большинства мутаций. Гипотеза Владимира Морозова была схематичной, многое в ней оставалось неясным, например, из какого вещества состоят гены, какова их структура и многое другое. Но он не сомневался, что догадка его верна. После открытия дедушку две ночи мучила бессоница, а днём он ходил рассеянный и не мог думать ни о чём другом. Он один на всём белом свете обладал уникальным знанием. Мозг Владимира Морозова природа устроила таким образом, что большинство опытов ему даже не требовалось проводить физически. Он успешно устраивал умозрительные эксперименты, а затем повторял их в лаборатории и всякий раз убеждался, что ни разу не ошибся. Он ясно понимал, чему посвятит свою жизнь. Однако осуществление грандиозных планов дедушки откладывалось на неопределённый срок.
Дела у Вильгельма Кнаубе шли хорошо до осени 1939 года. Гитлер оккупировал Польшу и экономика Швейцарии медленно, но верно поползла к отрицательному балансу. Швейцарское правительство начало вводить карточки на отдельные продукты питания. Но всерьёз угрозу второй мировой войны по-прежнему мало кто воспринимал. Франция собиралась дать отпор бошам вместе с экспедиционными силами Великобритании. Конфликт ожидался коротким, и французы отправлялись на маленькую войну, как на праздник. Весной 1940 года Кнаубе вынужденно закрыл больше половины сыроварен. Они попросту остались без работников. Швейцарцы взяли оружие, которое по закону о мобилизации хранилось у них дома и отправились в свои воинские части. Дедушка тоже отказался отсиживаться в тылу. Кнаубе попытался остановить его, нажимая на тот факт, что управляющий его лаборатории не является военнообязанным.
Что ж, парировал дедушка, нельзя в швейцарскую армию, пойду к англичанам. Я должен быть в гуще событий. А лаборатория сейчас всё равно никому не нужна. Законсервируйте её, Вильгельм. Когда всё утихнет, я обязательно вернусь. И берегите микроскоп.
Вильгельм Кнаубе не стал спорить, хоть и не понимал своего русского друга. Зачем он подвергает собственную жизнь опасности, когда можно переждать войну в Эрленбахе, занимаясь любимым делом? Кнаубе не подозревал каким дискурсом руководствовался в своём решении Вилли Фрост. Правильность своего интуитивного решения дедушка, как всегда, проверил дискурсивным мышлением. Его тонкая особенность заключалась в стремлении к упрощению, а не к усложнению, как это делают многие. Вердикт не оставлял сомнений: путь к заветной цели Вилли Фроста не является прямой линией. И он направился во Францию. При нём был ремень с зашитыми золотыми швейцарскими монетами на приличную сумму, всё его жалование за год за вычетом расходов на еду.
Дедушка прилично поплутал по Франции, двигаясь с юга на северо-восток. Таким образом он обошёл оборонительную линию Мажино с тыла и девятого мая 1940 года оказался в городке Байель. Здесь располагались английские войска. Уже несколько месяцев они являлись участниками странной войны. Тут никто ни в кого, боже упаси, не стрелял. Артиллеристы в приплюснутых касках наблюдали за перемещениями немецкой техники по другую сторону огромного противотанкового рва и, казалось, не только не собирались стрелять по бошам, но даже боялись потревожить их каким-нибудь громким звуком. Каждое утро, как водится, начиналось с овсянки у дощатого сарайчика, на котором какой-то шутник написал «Даунинг стрит, 10». Дисциплина у англичан слегка расшаталась. Вилли Фрост относительно легко оказался в расположении части. Целых полчаса он прогуливался от полевой кухни до блиндажей, за которыми стояли орудия, пока, наконец, его не задержали. На допросе он подробно рассказал о себе и заявил, что хочет сражаться вместе с англичанами. Дедушке почти поверили, но до появления чувства полного доверия поместили на гауптвахту, устроенную в землянке. На рассвете началось немецкое наступление. Фрицы атаковали отнюдь не с востока, а с севера, просто обойдя все оборонительные сооружения. Можно спорить, какова разница между сильной спешкой и лёгкой паникой. В любом случае англичане начали спешно отступать. Поначалу отход походил на спасение бегством. Но продолжалось это совсем недолго. Все, кто мог держать оружие, встали под английские знамёна. Дедушку выпустили из-под ареста, и он принял участие в Дюнкеркском сражении на общих основаниях. Ему дали приплюснутую каску и винтовку Ли-Энфилд. Теперь он сходил за своего. В его полку кроме англичан было много примкнувших французов, бельгийцев, голландцев, евреев и поляков. Полк воевал почти до конца мая и несколько раз задал жару немцам. Но фрицы пёрли без устали и прижали британцев к морю в районе Дюнкерка. Ситуация выглядела безнадёжной, и все уже мысленно попрощались с жизнью. Однако случилось чудо. Гитлер остановил танки, решив, видимо, их поберечь. Он приказал добить англичан с воздуха. Но с другой стороны Ла-Манша на помощь к окружённым уже устремились сотни гражданских лодок и катеров. Из Дюнкерка дедушка отплыл на рыбацкой шхуне. С собой он вынес из-под бомбёжки богатые впечатления, знамя 42-го пехотного полка британского экспедиционного корпуса и контуженого лейтенанта Сайруса Уоррена, который командовал его взводом. Британская империя не осталась в долгу и сделала дедушке небывалый по щедрости подарок в виде паспорта.