Почему бы вам не обратиться к русским банкам? спросил он. Сейчас появилось несколько. На наш взгляд, они работоспособны. И нашими законами не связаны по рукам и ногам.
Вы можете какой-то посоветовать? спросил Дерек.
Мы с некоторыми уже ведем дела, нам это довольно выгодно ставки в России высокие, а у нас сами знаете какие. Их аккредитивы мы тоже часто видим я пришлю вам по факсу список наших корреспондентов, потом вместе выберем кого-то для переговоров.
Отлично, господин Ван дер Хейст! воскликнул Питер. Ждем скорее вашей информации.
Получив на другой день этот список, Питер зашел в кабинет, в котором расположился Станислав, и показал список ему.
Стас, ты знаешь кого-то из этих банкиров?
Стас прочитал список и прокомментировал так:
А зачем они нам? Это все новые люди. Тут один «Внешэксимбанк» более или менее надежный, поскольку государственный. Ты же помнишь Каретина, нас тогда Ярошевич с ним знакомил. Впрочем, его там уже нет. Говорят, не справился он.
Да нужно нам профинансировать одну сделку. Здешние банки не возьмутся, боюсь.
Какую?
Питер задумался: говорить или нет? Но потом решил сказать.
Это в связи с выкупом компании у стариков, который мы недавно обсуждали. Надо им как-то средства перевести. Голландцы, да и швейцарцы, я проверял, не готовы этого сделать. Говорят в один голос: криминальное дело.
Так бы сразу и сказал, дело общее, надо помочь, улыбнулся Стас. «Внешэксим» на это не годится. Надо из молодых да ранних выбирать. Сегодня там семь главных. Эти ребята лихие. Как там у нас говорят, подметки режут на ходу. Дай мне с Москвой потолковать, я потом скажу.
Позднее он позвонил Питеру по интеркому и сказал, что его московские контакты посоветовали обратить внимание на два банка: «Молна-банк» и «Аутфит-банк». Эти, мол, самые активные на международном рынке и даже имеют представительства в Швейцарии.
Питер быстро нашел представительства этих банков в Цюрихе и договорился на следующей неделе о встрече там с их руководством.
6. Банкирщина
Менеджер «Аутфит-банка» господин Изюмов показался Питеру каким-то слишком рафинированным и сухим даже для швейцарского банкира, которым он на самом деле не был, а только довольно неумело подражал их манерам. В разговоре он почему-то перескакивал с немецкого на французский, а потом на английский, словно пытаясь поразить своего собеседника эрудицией. Но и Питер был не промах он прилично знал пять европейских языков и немного понимал русский, так что менеджеру особенно поразить его не удалось, тем более что ничего особо умного он не сказал.
Питер быстро уяснил только, что «Аутфит-банк» чрезвычайно озабочен своей репутацией и не может позволить себе ввязываться в какие-либо сомнительные операции не только в Швейцарии, но и в России. Питер проформы ради поинтересовался, не согласится ли банк финансировать некоторые производственные процессы на российских предприятиях.
А какие будут гарантии? тут же поинтересовался Изюмов.
Мы обычно кредитуемся под залог сырья и экспортных контрактов.
А что за сырье? Металлы? Химия какая-то? Лоб Изюмова покрылся морщинами от плохих школьных воспоминаний.
Ну да, химия, кисловато ответил Питер.
Извините, но для химии у нас нет экспертизы, притворно пожалел Изюмов, мы даже не сможем понять, обманываете вы нас или нет! улыбнулся он своей шутке. Вот если бы нефть или что-то подобное
С нефтью у нас как раз полный порядок, усмехнулся Питер, там как раз финансирование устойчивое.
В общем, надежды на «Аутфит-банк» оказались напрасными, и теперь Питеру предстояло встретиться с президентом «Молна-банка» Борисом Хватдурковским.
Президент «Молна-банка», напротив, произвел на Питера очень приятное впечатление, несмотря на факт, что он был явный еврей. Природный антисемитизм Спундера тут дал сбой, потому что и внешность, и манера общения Бориса Хватдурковского мигом растворили его предвзятость.
Высокий и стройный брюнет с благородным лицом под орлиным носом, распахнутыми улыбчивыми глазами. Когда он разговаривал, его ясный взгляд сразу доносил до собеседника, что говорит он искренне и буквально обожает того, кто напротив.
«Такое нечасто встретишь, высоко мысленно оценил своего визави Питер. В коммерческих делах это незаменимое качество. Такой, пожалуй, и в политике не пропадет! Надо с ним ухо востро держать!»
А вещи он говорил именно такие, которые Питер мечтал от него услышать. «Не может быть, чтобы мне так сразу повезло! осаживал свой забурливший энтузиазм Питер. Не бывает, чтобы так карта шла!» Тем временем Борис продолжал рассказывать, какие связи у него в правительстве, как его уважает молодая команда экономистов-реформаторов, какие законы они принимают с его подачи и какие еще примут, будь на то нужда.
Нас интересует один, пока один, но конкретный вопрос: можно ли через вашу банковскую структуру провести средства, которые наши владельцы много лет использовали для финансирования торговли с СССР? спросил Питер, прищурившись.
Напомните, вы в какой области специализируетесь? ответил вопросом на вопрос Хватдурковский.
Мы в химии и нефтехимии специализируемся, ответил Питер, а про себя подумал: «Ну вот, опять эти дела начинаются». Он не любил, когда ему не отвечали прямо, а задавали встречный вопрос.
Но Хватдурковский и бровью не повел на изменившийся тон собеседника.
Мы вам можем предложить и получше вариант. Хотите послушать?
Для нас сейчас это приоритет!
Но мы, может, решим все в комплексе? Мы вам, а вы нам?
Говорите, Борис, что у вас на уме, согласился Питер.
Мы, как вы, возможно, знаете, приобрели недавно несколько нефтяных активов. Попутно нам достались и некоторые химические и пластиковые предприятия, ухмыльнулся он, подмели как пылесосом. Борис постучал пальцем по какой-то синенькой папке, которую он, однако, не открывал.
Мы и с нефтяными можем помочь, у нас есть специалисты.
Здесь мы как-нибудь сами, обрезал Хватдурковский, невелика наука!
Питер проглотил обиду и спросил:
А какая у вас химия?
Удобрения вас интересуют? В частности фосфорные?
Не особенно, там цены в журналах публикуют. Весь заработок только на транспорте. Есть что-нибудь еще?
Полиэтилен? Это как?
На экспорт? заинтересовался Питер.
Да куда захотите! Мы весь завод вам предлагаем!
Какой завод? удивился Питер.
В Кавалерийске.
Питер внутренне оторопел. Виду не подал, но затянул с ответом.
Хм. Там директор проблемный, наконец вымолвил он, нам его нипочем не сломать. Всегда гнет свое!
А его и ломать не придется! веско сказал Борис. Мы его уже сломали то есть уволили. Там сейчас наша временная команда.
От такой новости и немедленно возникших перспектив у Питера даже немного закружилась голова. Дело было в том, что с этим заводом фирма уже работала, и довольно успешно.
На это предприятие фирма поставила Эдуарда Думбинского сына хитрого эмигранта из Киева, который вместо Израиля ловко проскользнул через Вену в Штаты.
Эдуард оказался крайне толковым парнем и без особой помощи окончил в Америке университет Лиги Плюща, где получил отличную финансовую квалификацию. За ним, правда, волочился шлейф кредитов, но с его талантом было понятно, что он скоро с ними расправится. Эдуард чудесно ладил с генеральным и коммерческим директорами этого завода, тем более они относились к тому же роду-племени.
В последние годы внутренний толлинг [2] на разных химических заводах России позволял фирме выводить в зону личного комфорта огромные материальные средства. Но тут был другой масштаб! Тут в руки сам падал огромный завод!
«Сколько он запросит? пульсировала в голове мысль. Трейдеров пошлем к чертовой матери, только мы с Дереком! Эдди надо срочно ликвидировать! А может, и Дерека к чертям? Я тут горбачусь, а он там в своем японском садике прохлаждается? Хорошо устроился! Эх, была не была! подумал Питер. Рискну!»