И тут к месту вспомнить: чуть ли не основной функцией любого русского князя было ведение личной практики Верховного судьи; поток челобитных лично Президенту РФ вряд ли сегодня меньше, чем царю Ивану IV или во времена первых князей Руси традиция! Не так ли? А если так, то остаётся лишь восхищаться устойчивостью системы государственного управления славян, которая стабильно продолжала работать даже при восседании сопливого мальчугана на «управленческой табуретке» Новгородской республики тех лет! Но если это так, то зачем новгородцам ранее потребовался Рюрик, зачем этой отлаженной и весьма устойчивой управленческой системе Древней Руси потребовалось вдруг внешнее управление, если им и навыков сопливого мальчугана было достаточно, разумеется, по принципу «только бы не мешал»?
При всём при том очевидно, что мальчуган был с горожанами одной, языческой веры, иначе бы в воззрениях попов-летописцев он не был бы принят в Новгороде категорически. Именно поэтому сценаристы летописи не могли «сделать» ни Святослава, ни его сыновей христианами ещё при Ольге, хотя всё для того в Киеве уже было давно готово; княгиня Ольга, приняв «православие» в столице Восточной Римской империи, «почему-то» так и не обратила в новую веру своего единственного сына. Примечательно: власти, воли и жестокости спалить живьём элиту древлян ей хватило, а увести сына и трёх внуков за собой в христианство нет. Не странно ли?
Если этот вопрос не вызывает недоумений, то и вопросов об исходной религиозной принадлежности сыновей Владимира далее не будет также: ведь по канонам языческой веры на Руси действительно царила свобода совести! И, кроме того, выходит, что делегирование полномочий по управлению огромными территориями сыновьям-малолеткам было первым в жизни Святослава самостоятельным управленческим решением. Не так ли? Тогда оцените качество такого решения, пожалуйста.
Меж тем русская летописная версия раскидывания Святославом своих детей по «монаршим табуреткам» и описания последующих причинно-следственных связей и событий никак не соответствуют версии польского историка Яна Длугоша, согласно которой все дети Святослава никуда из Киева именно в 970 году не уезжали (если признавать историю наукой, а не областью знаний):
«970 год
Не довольствуясь отцовским княжеством, князь Руси Святослав объявляет войну болгарам, своим соседям, и, захватив восемьдесят их крепостей, которые расположены по течению Дуная, принуждает болгар к дани. В то время как князь Руси Святослав пребывал в болгарском походе, племя печенегов, подойдя к крепости Киев (в которой находилась мать Святослава Ольга, иначе Елена, с тремя сыновьями Святослава, своими внуками, а именно Ярополком, Олегом и Владимиром), окружает её и штурмует. И последовала бы сдача крепости Киев из-за голода, терзавшего Ольгу и мужей, которые с ней были, если бы некоторые из русских, обманув врагов-печенегов, не нагнали на них страху, внушив им, что князь Святослав идёт с победоносным войском из Болгарии. Услышав это, печенеги, перепугавшись, снимают осаду и уходят с великим страхом; около этого времени мать Святослава Ольга умирает.
971 год
Святослав, князь Руси, боясь, что после его смерти между его сыновьями, когда его не станет, возникнет спор за княжескую власть на Руси, делит княжество Руси между сыновьями: при этом Ярополка, старшего по рождению, он поставил князем Киевским, Олега, второго сына, назначил князем древлян, а Владимира, третьего [сына], новгородцев, обязав каждого великой клятвой довольствоваться своим уделом и воздерживаться от захвата другого».
Впрочем, вряд ли какой-либо древний исторический текст можно брать за эталон, в частности, и работа Длугоша явно на эту роль не подходит; чего стоит только одно вздорное утверждение Яна о происхождении литовцев от римлян и сходстве их языков. Но количество неувязок как по всему массиву внешней информации о семейке Рюриков, так и по количеству логических несуразностей в информации церковно-«корпоративной» просто зашкаливает за все мыслимые границы логики и здравого смысла!
Меж тем из текста от Длугоша дополнением вырисовывается и ещё одна странноватая картина. Если Олег был поставлен управленцем над этническим образованием понятно каким древлян, то этнические образования в Новгороде и Киеве своего автохтонного названия, получается, не имели, называясь по имени городов? Летопись использует исключительно термины «новгородцы» или «князь Киева», то есть непонятно князь какого народа? «Если новгородцы и киевляне не были русскими, то к какой этнической группе они принадлежали? Если же, и всё-таки они являлись частью русского этноса, то где и когда о том говорится в летописи прямо? Скажу сразу: редко когда! Единственно что различаемо в документах истории, это одновременное, существовавших самих-по-себе славянского и русского языков и их носителей (см. например у Олеария), а также чёткое означение в Национальной летописи московитов, киевлян и западных славян (ныне белорусов) как этнических русских, а новгородцев как славян; похоже, последний этноним имел корни в древнем названии Великого Новгорода (Словенска Великого)14, при этом единый для Руси язык общения наши предки поначалу означали не иначе как «словенским»:
«О словенском языце. Се бо в Руси словенский язык: поляне, древляне, новгородци, полочане, дреговичи, север, бужане, зане сидоша по Бугу, последни же волыняне.» [Холмогорская летопись. Том 33 ПСРЛ, издание 1977 г.]
Тем более странен заголовок под 945 годом в Никоновской летописи: «О Русском князи Игоре», что явный вздор! Оный князь Рюрикович этнически был на преобладающую долю своей крови шведом (по официальной версии истории), и лишь на совсем малую долю славянином, но никак не русским! Это всё одно, как считать русской жену царя Николая II, принцессу Викторию Алису Елену Луизу Беатрису Гессен-Дармштадтскую, притом что в жилах самого царя русской крови и была-то лишь 1/128 часть15.
Этноним русь существовал задолго до Рюриков, но связывать его с речкой Росью под Киевом занятие неблагодарное! Потому хотя бы, что речек тех было в период трансгрессии X века на просторах Древней Руси тысячи, в том числе и с похожим названием; и почему, в силу каких причин только одно племя, что проживало на берегах одной из них, дало название мировой суперэтнической системе то непонятно. При том, что ещё ни один археолог не доказал, что на берегах речушки Рось жило племя с аналогичным автохтонным названием. Да и как доказать, если считается, что до времён правления князя Владимира письменность на Руси отсутствовала?
«Этническое исследование» поставило под сомнение истинность уже первых строк Национальной летописи, и знали бы вы сколько ещё перлов «высыпятся» на нас с её страниц, особенно при описании изначалья Руси! Но, благо, их, при ближайшем рассмотрении оказывается на всём массиве обрисовки нашей истории не критически много (прил. 8). Пример «жемчужины» из их череды вынужден привести загодя.
Вчитайтесь, пожалуйста, в сообщения Никоновской летописи под 6477 и 6478 годами от СМ. Княгиня Ольга, видимо на смертном одре, «В лето 6477 (969 РХ) разболелася и по трех днех умре», таки успела в своём фирменном гневе отослать беременную ключницу Малку на её родину, за 1200 вёрст от Киева, где та в 970 году и родила бастарда Владимира:
«Малка же бе сестра Добрыне, и бе Добрыня дядя Володимеру; и бе рожение Володимеру в Будутине веси, тамо бо в гневе отслала Олга, село бо бяше еа тамо, и умираючи даде его святей Богородици.» [6478 СМ]