Символ! воскликнул Альберт Иванович. Я давно думал над этим. Огонь вайделотов вас устроит? Язычок огня.
А если его с тем крестом соединить? неожиданно спросила Ди.
С Аустрой? подсказал краевед. А, помню, помню. Вы его больше не носите? Кто-то отговорил? Или запрещают?
Никто мне не запрещает. Просто дома оставила. Забыла. Он на другой куртке той, в которой я тогда на фестивале
И они втроем принялись рисовать знак еще не рожденного общества. Костя предложил расположить язык пламени у подножия звезды-креста. Но Альберт Иванович возразил: как-то уж больно похоже на ку-клукс-клан, горящий крест. Ненужные, нежелательные ассоциации вызывает. Так же, как и огонек на вершине Аустры (предложение Дианы). Наконец, опять-таки Костя начертал на листе бумаги еще один вариант: Аустра, заслоняющая, защищающая огонь веры. Альберт Иванович даже всплеснул руками:
Вот это в самый раз! Наиболее разумное решение из всех вариантов.
Я ребят соберу, Костины сомнения, касавшиеся своеобразных трактовок краеведом исторических событий и роли русского народа, уступили место горячему желанию создать свою собственную организацию из верных друзей, соратников и единомышленников. Мы с ребятами это обсудим, и я вам перезвоню. Мои друзья ролевики, реконструкторы.
На мечах сражаетесь, копья мечете, заулыбался старик. Довелось наблюдать тогда, на празднике. Да, мы с вами, помнится, говорили о доспехах. Мой хороший знакомый готов за умеренную плату и не только доспехи, дед хитро подмигнул студенту. Ну, конечно же, не настоящее оружие, это исключено, ибо это за рамками закона.
Так мы же и сражаемся ненастоящим, засмеялся Костя. Хотя иные на нас в полицию жаловались: мол, ходят вооруженные до зубов, разберитесь.
Альберт Иванович открыл старую шкатулку, вынул оттуда визитную карточку, протянул парню:
Перепишите, Костя. Виктор Иванович Гурьянов, мой давний друг. Мастер ковать, лудить, паять, вообще работать с металлом. Это его телефон и адрес фирмы. Хотя, какая фирма частная мастерская, папа да сын. Они вам и доспехи сработают, и меч, которым голядь билась с врагами, славянами да немчурой. За весьма умеренную плату, а сработано на совесть.
Захаживайте еще, Яновский снова поцеловал ручку Диане и пожал руку на прощанье Косте. Создавайте ваше общество. Готов быть почетным гостем на его собраниях.
Всё, что рассказывает этот Яновский, очень интересно и любопытно, объяснял Костя девушке, когда они уже спускались по лестнице. Вот только ничего подобного нет в книгах ни в учебниках, ни в серьезных научных исследованиях по этнографии и истории нашей области.
Так тебе же сказано: правду скрывают, Ди улыбнулась. Это как государственная тайна, которой много-много лет. Сотен лет. Власти сменялись: были князья стали цари, потом императоры, генеральные секретари, президенты. В таком порядке, да? (Костя кивнул.) И все они скрывали правду. А вот этот дедушка нашел ее и хочет поведать людям. Да, он странный, но все великие люди были странными
Понимаешь, Костя остановился на площадке второго этажа и Диана тоже остановилась. Я хочу разобраться во всём сам, своим умом. Есть книги, учебники, есть научные труды. И есть вот такой Альберт Иванович, который мыслит по- своему. Прав ли он? Я хочу разобраться, сам, самостоятельно, без посредников. Кто мы потомки голяди или русские, славяне, которые эту гордую голядь истребили? Своим умом хочу доискаться.
Вечернее солнце, выглянув из облаков, осветило лестничную площадку, где стояли, беседуя, двое. Диана нахмурилась солнечный луч ударил прямо в глаза. А когда открыла их, увидела, что друг ее окружен золотистым сиянием то ли ангел, то ли пришелец из иных миров
Как классно! восхищенно выдохнула она.
Что именно? не понял Костя.
Ты весь сияешь, ты весь в лучах!
Он обернулся к окну, сделал ладонь козырьком.
А, это солнце
Это солнечный бог голяди. Или богиня, не помню. Привет тебе передает.
Ее зовут Сауле.
А я тогда кто буду? Наверно, что-то вроде «Дайна»?
Спроси в следующий раз у Альберта Ивановича. Они обнялись и долго стояли так, озаренные солнцем-Сауле, на фоне обшарпанных стен, исписанных названиями рок-групп, футбольных команд, именами и матюгами. Костя разжал объятия.
Я хочу самоопределиться, кто я есть, вернулся к теме разговора Костя. Мне надо больше книг по этой теме, чтобы найти ответы на вопросы, сомнения развеять
Ты же у меня философ! засмеялась Диана. А я вот не сомневаюсь: во мне течет кровь голяди, пусть самая малость, капелька, но она есть!
Всегда должен быть разумный скепсис.
Чего-чего?
Ну, сомнение значит. Скепсис такое понятие есть. А вообще я философию люблю. В отличие от большинства однокурсников.
А я нет. Не люблю эти рассуждения из пустого в порожнее: что было первым яйцо или курица?
Материя или сознание. Вот почему женщин-философов почти нет, у вас мозг иначе устроен, не философски.
Ах ты этот сексист-дискриминатор! Диана засмеялась и стукнула друга кулачками в грудь.
За спиной Дианы щелкнул дверной замок, скрипнула дверь, и кто-то встревоженным голосом спросил:
Эй, молодежь! Вы тут случайно не курите на площадке? У нас соседка-астматичка живет. Пожалейте человека!
Не курим! Мы же зожники! весело крикнул Костя.
Кто-кто? Какие такие жо
ЗОЖ здоровый образ жизни! прокричал Костя, взял Диану за руку и они, весело пересмеиваясь, побежали вниз, провожаемые недоуменным взглядом какого-то дядечки.
Через три дня они наведались в мастерскую Гурьянова. Мастер по металлу был солидным, осанистым, с заметным брюшком, на вид чуть за полтинник, в замызганном фартуке и мятой кепке, из-под которой торчали пряди цвета спелой ржи. Вокруг громоздились всевозможные изделия от изящных гнутых подсвечников до человеческих фигур, выполненных в абстрактном стиле. Среди них выделялся почти реалистический богатырь с варяжским щитом и тонким «мечом» в неестественно изогнутой деснице.
Я хотел бы заказать меч. Только настоящий, не как этот Костя указал на абстрактного богатыря.
Оружия не делаем, молодой человек! внушительно произнес мастер, нахмурив пышные брови. Дело уголовное, подсудное, и меня, и вас менты возьмут с поличным и что тогда будем делать? Вместе пойдем по статье?
Виктор Гурьянов знал, чем чреват такой незаконный промысел. Когда-то, будучи чуть старше Кости, он, выпускник профтехучилища, незадолго до того пышно переименованного в индустриальный колледж, решил заняться металлическим бизнесом. Нет, не скупать краденый металл, чем тогда занимались многие, а делать то, чему его учили в колледже. Руки у парня были заточены правильно, он отлично ковал, паял, лудил, сваривал и делал еще десяток операций с металлом. Бизнес пошел в гору, от заказов отбоя не было но тут, как назло, случилась обычная для десятилетия победившей демократии история. Приехали бандиты и предложили не просто крышу, а работать на них, делать фирменные ножи. От такого предложения отказаться себе дороже И Виктор стал оружейником.
Он мог сработать подобие самурайского меча, казачьей шашки, горского кинжала и простое блатное «перо» с выгравированной аббревиатурой «СЛОН» (не зверь, не лагерь, а «Смерть легавым от ножа»), «БАРС» («Бей актив, режь стукачей») с непременным изображением «тотемного» животного в профиль и в анфас. Его произведения высоко котировались.
Так бы и дальше дела его двигались в гору, да только Сизифу свойственно спотыкаться в самом неожиданном месте, когда до вершины рукой подать. В одном из дел всплыл его кинжал то ли «слон», то ли «барс». Дело было «мокрое», притом порезали какого-то оперативника и вся милиция области и двух соседних встала на дыбы. Изловили-таки мокрушника, через него вышли на изготовителя оружия. К счастью, дали ему немного, вскоре вышел по УДО. С нуля возродил бизнес. Женился, растил сына. А вот заниматься оружейными делами зарекся на всю оставшуюся жизнь.