Майор уже открыл рот, видно, хотел что-то сказать или возразить, но Босс остановил его, подняв руку:
Господин майор, мы уже обсуждали с Вами эти моменты, нет смысла повторяться.
Затем Александр Евгеньевич опять обратился ко мне:
Сейчас очень много зависит от вас. Я думаю, нисколько не преувеличу, если назову Вас нашей надеждой на будущее. Я очень прошу разберитесь в себе и помогите разобраться в остальных. Считаю, что Вам нужно просканировать всех наших людей. К сожалению, нас осталось совсем немного опять Попробуйте физический контакт возможно, это упростит и облегчит процесс. Если у Вас возникают какие-то идеи сразу их высказывайте, даже если они покажутся Вам абсурдными. Если Вам нужна любая помощь говорите.
Босс замолчал, постоял немного, видимо думал, всё ли сказал. Потом продолжил:
И ещё одно. Огромная просьба, даже требование. Все эксперименты только в присутствии свидетелей и Сергея. Никакой самодеятельности за закрытыми дверьми. Сейчас отдохните час, два В общем, как только почувствуете себя в норме приступайте. Готов выслушать вопросы и предложения.
Нет, Александр Евгеньевич, вопросов нет. Предложений тоже.
Ну что ж, тогда всем нам удачи.
Босс коротко кивнул и вышел в коридор.
Сколько тебе надо времени? спросил майор.
Думаю, не больше часа-двух. Я спущусь в холл, как только буду готов.
Хорошо. Тогда мы тебя ждём.
Я развернулся и пошёл в свою комнату.
Через полтора часа я чувствовал себя вполне готовым к новым подвигам.
Я нашёл майора, и очень скоро мы опять были в его кабинете вместе с Лилей и Николаем. За дверями ждала первая партия, десять человек. Ну что ж, включаем сканер
Люди заходили, садились рядом, я брал их за руку (так действительно оказалось намного проще), смотрел на структуру, Лиля составляла списки фамилия, имя, цвет Уже на третьем человеке процедура из чуда чудного превратилась в обыденность, а я тратил всё меньше и меньше сил на каждого «подопытного», пусть на капельку, но всё-таки, через час с небольшим были проверены все однообщинники, а я чувствовал в себе силы поработать еще столько же.
Цветовая палитра энергий пополнилась совсем немного: к голубой, как у меня, красной, белой и зелёной добавилась фиолетовая. Все были такие же бледные, а их обладатели ничего не чувствовали. Причём голубая была самая редкая: всего два человека, кроме меня, были её обладателями.
Когда мы остались вчетвером, майор сказал:
Всю информацию надо будет проработать, но первую особенность я могу назвать уже сейчас: почти у всех моих людей структура либо красная, либо фиолетовая. Причём этих цветов почти нет у остальных, единичные случаи.
Пожалуй, так и есть, господин майор, ответил Николай, и ещё, учитывая психологические портреты всех наших жителей, я бы сказал, что красный и фиолетовый цвета у людей более агрессивных, уверенных в себе. Вполне возможно, что это взаимосвязано.
Может быть. Данила, как ты себя чувствуешь?
Готов к труду и обороне.
Ты откуда эту приговорку вытащил?
Ну я же историк.
Понятно. Хочу предложить тебе поработать индивидуально и более плотно. Попробуй рассмотреть структуру в подробностях, повзаимодействовать как-то, воздействовать Ты лучше меня понимаешь, что можно попробовать сделать. Выбирай любого из нас.
Думаете, стоит? спросил я неуверенно. Как бы не напортачить
Стоит! твердо ответил майор. Только у тебя структура яркая, и ты можешь с ней что-то делать. Я бы сказал, что она активирована. Из этого следует, что остальных тоже можно активировать, так как в таком виде для нас она бесполезна.
Может, понаблюдать немного начал было я, но он меня дослушивать не стал.
Если тебе будет легче, то это приказ! сказал, как отрезал, майор. Приступай.
Мне и правда стало легче. Всё-таки, какой я типок скользкий снял с себя ответственность и радуюсь
Есть приступать! всплыл из глубин памяти стандартный воинский ответ.
Я осмотрел потенциальных подопытных. Прикрыл глаза, переходя в режим структуровидения. Какое-то дурацкое слово структура, надо придумать что-то попроще Красный, зелёный, белый почти светофор. Кого же выбрать Попробовал прислушаться к ощущениям. Вроде бы особой разницы не чувствую, хотя Красный мне кажется сложнее, может это из-за того, что обладатель красной структуры наш главнокомандующий, а я всегда относился к нему с опаской. Знаю, что зря, но слишком уж мы разные. Белый слишком невыразительно выглядит. Решено. Буду работать с Лилей. С ней мне проще и как с человеком, и как с женщиной, и как c зелёной гм структурой. Тем более, она мне нравилась с самого начала, может, это мне облегчит работу.
«Но ведь если что не так, то она пострадает от моих рук» промелькнула мысль, но я её отогнал. Хотелось мне начать с неё, и всё.
Я бы хотел попробовать поработать с Лилей.
Как скажешь. Лиля, ты не против? спросил майор.
Нет. Я готова, голос её звучал уверенно, но взгляд выдавал волнение.
Отлично! Данила, действуй аккуратно, если что не так, сразу прекращай, возвращайся, обсудим.
Прямо напротив моего кресла поставили ещё одно, в которое уселась девушка.
Лиль, я сейчас возьму твои руки и попробую не знаю, попробую что-то сделать.
Руки Лили были тёплыми, немного влажными, еле ощутимо подрагивали. Чувствовалось, что она действительно волнуется, не обманывал взгляд. Зато успокоился я. Эта теплота как будто придала мне сил и уверенности в себе.
Ну, поехали. Глаза закрыты, я вижу себя в уже привычном виде как переплетение ярких голубых нитей, и человеческий силуэт напротив свето-зелёный, чуть размытый, как будто нарисованный восковым карандашом. Спешить я не собирался, а потому внимательно всмотрелся. Заметил еле видные искорки, бегающие по тонким ниточкам, какие-то переливы там, где у меня была шаровая молния, у Лили завис лёгкий одуванчик, пушистый и воздушный. Возникло ощущение, что я вижу спящее нечто, которому не хватает звонка будильника, чтобы проснуться. Или нужно аккуратно потормошить, тихо и ласково приговаривая. Почему нет? Я уже привык доверять внутреннему голосу, будем действовать так, как он подсказывает. Будильника у меня нет, будем тормошить.
Надо сказать, что хоть физически Лилины руки были в моих, но наши структуры не соприкасались, был зазор с палец толщиной. Я представил, что часть моей энергии со всего тела перетекает в ладони, наполняет их и начинает медленно стекать с кончиков пальцев Я обалдел, когда у меня получилось.
Голубые струйки потекли с моих пальцев и обволокли светло-зелёные нити. А потом струйки стеклись в два ручейка, которые устремились в сторону «одуванчика». Они скользили по поверхности, как капли воды стекают по свежеотполированному капоту авто В районе груди ручейки соединились и до «одуванчика» добрался уже один. Где он опять распался на сотни мелких ниточек и обволок пушистый шарик. Отвлекаться не хотелось, но спросить Лилю, чувствует ли она что-нибудь, я был обязан:
Лиля, как ты себя чувствуешь?
Всё нормально. Отрицательных ощущений нет.
Что-то непривычное, особенное?
Она задумалась, потом проговорила:
Ну, честно говоря, мне кажется, что кто-то гладит мои волосы или обнял за голову. Но это приятно, как будто мама рядом снова голос дрогнул, но не затих. Ещё как будто мурашки иногда пробегают по телу, от ладоней до шеи, тоже не неприятно.
Мне показалось, я увидел улыбку на Лилиных губах и понял, что делаю всё правильно.
Хорошо. Лиля, на самом деле, это я так работаю. Мои мурашки. Возможно, ты сейчас почувствуешь еще что-нибудь в районе головы. Не пугайся, это тоже буду я.
Я сосредоточился на «одуванчике». И увидел его весь, одновременно и снаружи, и внутри, не знаю, как это возможно. В самом центре было уплотнение, причём оно сияло приглушённым зелёным светом, как стоваттная лампочка под плотным абажуром. Мне казалось, что этот комочек уже устал сиять тут, в глубине, ему хотелось на волю, подарить свой свет окружающему миру Голубые ниточки приникли внутрь «одуванчика», коснулись комочка. На ощупь это больше всего напомнило яйцо в скорлупе, а потому я «постучал» по ней кончиками своих ниточек. И по скорлупе пошли трещинки, всё быстрее и быстрее ползли они по всей поверхности, изнутри стал просачиваться яркий свет Мне пришла в голову мысль, что надо рвать когти, собирать все свои ниточки и валить к себе. Но, к сожалению, не успел. Комочек взорвался, я утонул в зелёном море, после чего наступила темнота