«Известный французский врач и философ Кабанис в конце XVIII-го начале XIX-го века, когда во Франции происходили революционные события, подчёркивал: Есть ещё одна причина душевных болезней, а именно общественная обстановка, при которой живёт и работает человеческий мозг. Когда социальная жизнь построена уродливо и жестоко, мозговая деятельность чаще отклоняется от правильного пути. Венский профессор психиатрии Крафт-Эбинг в 1897 г. утверждал: объяснение происхождения прогрессивного паралича (тогда весьма распространённого психического расстройства, возникавшего через ряд лет после заражения люесом) укладывается в лаконичную формулу сифилизация и цивилизация. В 1869 г. Бирд описывает неврастению, которую стали называть американским неврозом, так как ее происхождение связывалось с индустриализацией, с американскими условиями жизни, с её интенсификацией, с такими факторами, как телеграф, телефон, пресса, наука, конкуренция, борьба за выживание»25.
Итак, сам процесс так называемого прогрессивного развития цивилизации формирует негативные проблемы, которые люди стремятся безуспешно решить. Известная философская истина, которая гласит, что человеческое общество противопоставлено природе, начинает выражать трагическую для судьбы людей истину. Нагромождение бетона, алюминия и стекла в громадных мегаполисах, где тысячи автомобилей отравляют атмосферу, приводит к постепенной мутации человечества. На смену «человеку природному» приходим «человек техногенный». Весьма вероятно, что люди смогут адаптироваться к смогу, шуму, электромагнитным излучениям. Однако что же останется от человека, и будет ли это настоящий человек, вот в чем вопрос.
Приоритет материальных ценностей, вытеснив нравственные принципы и духовные ценности, не может привести к разрушительным последствиям. Особенно это касается России, личность в которой благодаря православию и исламу, традиционно придерживался духовных тенденции. Благодаря необоснованным революционным ломкам общественных устоев, которые А. И. Солженицын назвал «безмозглыми» в нашей стране углубляются кризисные явления. Они выражаются в росте безработицы, изменении общественного менталитета, образа жизни, характера питания. Итогом социально-экономического эксперимента по указке экономистов Чикагской школы стали резкое падение рождаемости, рост преступности и провал экономической системы России.
Таким образом, в современной России «Фактически можно наблюдать проявление массового культурального шока, поскольку буквально всё наше население в кратчайший срок переместилось из привычной, хотя и многими нелюбимой социалистической среды в новую, совершенно иную, незнакомую и тревожную, не имеющую чётких ориентиров обстановку». Иными словами, происходит массовое резкое изменение «динамического стереотипа» (И.П.Павлов), что нередко переживается весьма болезненно, возникает эмоциональный (психический) дистресс, состояние тревоги. Кстати, раз мы заговорили о стрессе, стрессорах, нужно отметить: стрессоры (т.е. стимулы, с ощущением угрозы) могут иметь физическую природу (физические травмы, радиация, интоксикации, инфекции и т.д.), но при этом в реакцию всё равно вовлекается психическая сфера, а в ответной реакции организма на эмоциональный стрессор участвует не только психика, но и внутренние органы, вегетативная нервная система (целостное реагирование).
В условиях переживаемых в современный период нашим обществом перемен у значительной части населения выступает тот психологический феномен, который в американской литературе обозначается как кризис идентичности: « это понятие обозначает потерю чувства самого себя, невозможность (или затруднённость) приспособиться к собственной роли в изменившемся обществе. Кризис идентичности в наших сегодняшних социальных условиях определяется разрывом между требованиями меняющихся общественных и экономических отношений и вполне объяснимой ригидностью личностных установок, стереотипов поведения». В ходе исследований [8, 9] определяются 4 варианта кризиса идентичности: аномический (пассивный уход в себя от трудностей 40%); диссоциальный (активизация агрессии, разрушительного стиля поведения, нетерпимости 12%); негативистический или пассивно-агрессивный (скрытая, завуалированная агрессия, ортодоксальность и ригидность мышления 27%); магический (уход в мир мистики, иррационального 21%). Хотелось бы отдельно сказать о «магической поражённости» нашего общества, что заставляет вспомнить средневековье. Конечно, здесь многое привносится внешними факторами многочисленными астрологами, колдунами, экстрасенсами и пр., пропагандой мистических представлений. Но очевидно и другое обстоятельство: «При всей своей негативности магическое мышление выполняет для ряда индивидуумов характер защитного механизма, позволяющего в какой-то мере облегчить переживание существующих трудностей».26
Мы обращаем внимание на те негативные процессы в России потому, что они тождественны современным явлениям во многих социумах. Речь идет о десятках стран, которые переживают трансформацию общественных сфер в Азии и Африки. Это не Идентичные российским идут процессы в бывших странах «социализма», освободившихся от колониального гнета, недавно получивших свободу. И мало из десятков государств тех, где идут конструктивно-прогрессивные явления. В большинстве стран происходят те же деструктивные явления, что и в России.
Потеря духовных и нравственных ориентиров, крах традиционных культурных ценностей под натиском активной экспансии западных суррогатных норм и принципов в сочетании с социально-экономическим кризисом вызывают опасность потери национальной идентичности этих народов. Так как практически все современные социокультурные трансформации вызваны процессами глобализации, то можно сделать вывод о наличии идентичных в мировом сообществе явлений. Это то, что представляет «лицо современного человечества». И оно не выражает не приятную улыбку счастливой личности, уверенно смотревшей будущему. Скорее всего, это страдальческая гримаса человека, с недоумением остановившегося на краю пропасти.
Такой «диагноз» современной техногенной цивилизации нам поставлен на основе того, что начало нового тысячелетия ознаменован не только тяжелейшими финансово-экономическими и политическими кризисами. Если не учесть международные финансово-экономические корпорации, получающих сверхприбыли за счет производства и продажи день и ночь совокупности товаров, без которых человек может быть вполне счастлив, то нет структур и социумов, у которых отсутствовали бы проблемы. То есть можно и необходимо вести речь о наличии структурном и системном кризисе техногенной цивилизации.
Взаимозависимость элементов общественного бытия проявляется в том, неблагополучная эпидемиологическая ситуация в России создаёт угрозу более частого возникновения постинфекционных нарушений психики. Опасность таких процессов заключается в том, что целый ряд инфекций нередко протекает с поражением нервной системы (СПИД, сифилис и др.). «Отрицательные психические последствия при этом могут быть отставленными. В таких условиях можно ожидать учащения случаев врождённой психической патологии, и в частности и врождённого слабоумия. Существует «алкогольный синдром плода», «эмбриональный алкогольный синдром», который обнаруживается сразу после рождения (умственная отсталость, ряд физических дефектов). По американским оценкам, риск иметь ребёнка с этим синдромом у женщин, страдающих хроническим алкоголизмом, составляет 35%. Неблагоприятные социально-средовые факторы участвуют в развитии и других форм умственной отсталости. В бедных семьях внутриутробный период развития ребёнка обычно протекает в условиях плохой медицинской помощи и недостаточного питания матери. Дети рождаются с маленькой массой тела, недоношенными. Частое явление при этом отсутствие необходимых ухода, заботы, воспитательных воздействий после родов, результат умственная отсталость: «Хорошо известно, что лёгкая степень умственной отсталости преобладает у лиц, относящихся к отсталым в культурном отношении, более низким в социально-экономическом отношении классам»27.