Да.
Она моргнула, глядя на меня широко распахнутыми глазами.
Они действительно так страшно выглядят?
Нет. Большинство выглядят, как ты и я.
Ты не похожа на монстра.
Уверена, офанимы с тобой не согласятся.
Почему?
Потому что С чего бы начать? Потому что, во-первых, я решила жить среди людей.
Найя закусила нижнюю губу, словно размышляя, почему это делает меня злодеем.
Мой любимый цвет цвет крыльев моего apa. Или нет. А какой твой любимый цвет?
Я снова устроилась на своем стуле. Дети любознательны и со скоростью света устанавливают связи между разрозненными темами. Очевидно, я сводила Лей с ума своим нелинейным мышлением.
Черный. Черный мой любимый цвет.
Черный это не цвет.
Я указала на свои кожаные легинсы и черную футболку с белой надписью «Мала ростом, но не самомнением» подарок Джейса на мой двадцатый день рождения в прошлом месяце.
Позволю себе не согласиться. Черный это цвет.
Черный отсутствие света.
Я нахмурилась, но не из-за ее слов Технически мне известно, что черный не является цветом, но я удивилась, что кто-то столь юный об этом знает.
Еще мне нравится фиолетовый. Найя устремила взгляд на темнеющее небо. Фиолетовый. Не лавандовый.
Тогда тебе бы понравились мои крылья.
Можно мне их увидеть?
Я скрывала скудное оперение, презирая то, как оно выглядело и что собой представляло. Только раз в год, 19 декабря в годовщину церемонии вручения костей крыльев, я позволяла своим фиолетовым перьям с оттенком электро раскрыться у меня за спиной.
Нет. На мой резкий ответ малышка поджала губы, но не спрыгнула со стула. Сколько тебе лет, Найя?
Четыре с половиной. А тебе?
Двадцать.
Моему apa сто сорок три.
Найя настоящая папина дочка Я чуть было не спросила ее о маме, но решила, что меня это не касается. Да и мне все равно. Вряд ли я когда-нибудь снова увижу этого ребенка.
Почему ты грустишь?
Я моргнула. Мне казалось, что я выгляжу сердитой. Я несколько раз прокрутила в руке телефон, прежде чем ответить.
Потому что кое-кто, кого я люблю, умирает.
Девочка нахмурилась.
Смерть это не конец.
Я и забыла, как рано начиналось промывание мозгов.
Для некоторых людей конец.
Этот человек, которого ты любишь, он плохой?
Нет. Он необыкновенный. Комок у меня в горле снова начал увеличиваться.
Тогда почему ты грустишь?
Потому что не хочу, чтобы она умирала.
Но ты увидишь ее снова. Она указала пухлым пальчиком на небо. В Элизиуме.
Не увижу.
Найя нахмурилась так сильно, что казалось, будто она украла несколько морщин со лба офана Миры.
Но у тебя есть крылья.
Есть, но я не успею завершить их вовремя. Ты знаешь, что происходит, когда не успеваешь собрать нужное количество перьев?
Не задумываясь, Найя ответила:
Ты становишься нефилимом.
Бинго. Худшим видом монстров.
Нефилимы не монстры.
От удивления я вскинула голову.
Я согласна. И наклонилась вперед. Но не произноси подобное здесь слишком громко. Кажется, мы единственные, кто разделяет это убеждение.
Мне нравится делиться с тобой, Селеста.
Мое сердце медленно, болезненно сжалось, но затем замерло.
Я не говорила тебе своего имени. Откуда ты его знаешь?
Девочка прикусила внутреннюю сторону щеки, будто погрузившись в глубокую задумчивость, а затем на ее лице расплылась огромная ухмылка.
Моя голова сказала мне это.
Ее голова? Я уставилась на малышку, пока до меня не дошло, что она имела в виду. Должно быть, ранее она слышала крики офана Миры. Камень доносил звук, как туннель доносит ветер.
Говоря об ангеле Офан Мира обошла вокруг фигового дерева.
Неоперенная, сера Ее губы замерли при виде моей соседки по столу. Неоперенная Найя, что, по-твоему, ты здесь делаешь?
Я проводила время со своей подругой. Найя сцепила руки на кварцевой столешнице, будто вела деловые переговоры.
Я улыбнулась тому, что она не дрогнула и не стушевалась.
Твоей подругой?
Разве не грубо, Офан? Неужели я не достойна друзей?
Найя заерзала на стуле.
Мы с Селестой друзья.
Как чудесно. Поскольку перья Миры теперь намертво прикреплены к костям, ни одно не упало. Будь она неоперенной, эта ложь стоила бы ей пера. Однако пора спать. Пожалуйста, пройди в общежитие. Офан Пиппа тебя ждет.
Из маленькой груди Найи вырвался тяжелый вздох.
Хорошо. Она соскочила со стула и совершенно неожиданно обняла меня, сминая ткань бомбера. Пока, Селеста.
Пока, Найя. Меня настолько ошеломило ее проявление привязанности, что я не обняла ее в ответ.
Обогнув стол и подойдя к офану Мире, девочка посмотрела на меня и спросила:
Ты вернешься и поиграешь со мной?
Нет. Мне следовало сказать «нет».
Я Я Одного взгляда на лицо Миры хватило, чтобы заставить мой здравый смысл вернуться. Вероятно, нет.
Я пришла по одной и только одной причине: помочь Мими. Если ангелы окажутся неспособными или не пожелают помочь мне, у меня не будет поводов посещать гильдии, тем более завязывать отношения с молодыми неоперенными, которых я не увижу долгие годы, поскольку до появления костей крыльев детям Элизиума не разрешалось покидать гильдии, их тела были такими же хрупкими и смертными, как у людей.
Ее нижняя губа задрожала.
Но мы же друзья.
Неоперенная Найя, Мира выделила имя маленькой девочки, тебе пора идти.
Найя моргнула, глядя на офанима, но затем вернула свой уязвленный взгляд ко мне. Слезы текли по ее щекам, сверкая, точно дробленые бриллианты. Она вытерла их, а затем развернулась и убежала, заставив мое сердце стать хрупким, как засохший лепесток.
Мира следила за покачивающимися золотистыми волосами Найи, пока та не скрылась в коридоре, ведущем к детским общежитиям.
Она очень эмоциональная малышка.
Еще один недостаток нашего мира: ангелы восхваляли сочувствие и в то же время выступали за эмоциональную отстраненность. Лей была слишком сострадательна к своим грешникам.
Проявление эмоциональности это не недостаток, офан.
Разве я сказала обратное? Будь мои крылья расправлены, ее холодный тон покрыл бы их слоем льда.
Итак, могут ли серафимы помочь мне, офан?
Нет. Но они настоятельно советуют тебе посетить Зал Оценки и проверить ее счет, а также просили напомнить тебе, чтобы ты помогла ей не ставить под угрозу естественную смерть.
Я фыркнула.
Я не собираюсь помогать ей совершить самоубийство.
Я никогда не говорила, что ты станешь делать подобное. Но она думала об этом. Я могла видеть это в мириадах неглубоких борозд, которые пересекали ее многовековую кожу. Возможно, тебе стоит проверить и свой счет.
Я вскочила так резко, что стул заскрипел по кварцу.
Мне он известен.
Известен?
Да. Известен.
Могу я узнать твои планы?
Проживать каждый день так, будто он последний, потому что один из них рано или поздно станет таковым. Подойдя к ней, я остановилась, чтобы сорвать инжир с ветки, а затем вгрызлась в него. Безупречно спелый. Так и подмывало выплюнуть. Но я заставила себя проглотить.
Селеста Офан подняла на меня настороженный взгляд.
Я почувствовала, что она хочет сказать мне не растрачивать впустую дар, преподнесенный ангелами. Но в конце концов она не добавила к моему имени ни единого слова.
Прощайте, офан.
Прежде чем уйти, я прошла через изогнутые раздвижные стеклянные двери Зала Оценки и села за длинную стойку, которая опоясывала круглую комнату. Затем я прижала ладонь к стеклянной панели, чтобы включить голоранкер, а затем нашла в базе Мюриэль Моро. На экране появилось ее трехмерное лицо, настолько невероятно реалистичное, что казалось, будто она сидит напротив меня. Ее губы поджались, затем расправились, и сияющие темно-синие глаза встретились с моими, посылая волны нежности.
Я пролистала ее анкету, пока не увидела счет. Только тогда я выдохнула то напряжение, что зародилось в столовой: 7.