Джона медленно жевал, глядя на Фреда. Фред взирал на него в ответ, наклоняя голову из стороны в сторону, поскольку именно так делали петухи.
Итак, Джона, попыталась завести непринужденный разговор Розмари; подобную привычку, похоже, вводили внутривенно всем людям после того, как они производили на свет потомство, чем ты занимаешься в свободное время?
В основном рисую грим, ответил Джона с набитым ртом, жуя слегка подгоревшую лазанью из магазина фирменное блюдо Розмари. Ну там, огнестрельные ранения, порезы на лбу, синяки и прочее, Джона бросил на Эстер виноватый взгляд. Она прищурилась и прижала язык к зубам изнутри. Ах ты маленький засранец. Значит, в тот вечер на остановке опухшая щека и порез на брови все-таки были подделкой.
Какой полезный навык, медленно протянула Эстер.
Джона подмигнул ей.
Время от времени пригождается.
Ты хочешь этим заниматься, когда вырастешь? спросила Розмари.
Мам, ему не семь лет.
Прости, когда закончишь школу.
Да, хочу работать в кинематографе. Я много тренируюсь по обучающим видеороликам с «Ютьюба». Сейчас учусь делать пластический грим вроде накладных носов из «Властелина колец». Папа ненавидит мое увлечение, говорит, я никогда этим не заработаю, а я все равно откладываю деньги на поступление в киношколу, без его ведома.
О, а Эстер занимается выпечкой, чтобы заработать на колледж. У тебя есть работа?
М-м-м это больше похоже на предпринимательскую деятельность.
Эстер не сумела удержать язык за зубами:
Точнее сказать, обчищает беззащитных граждан на автобусных остановках.
Джона с робким видом пожал плечами.
По крайней мере, ты знаешь, что все украденные средства идут на благотворительные цели.
В это мгновение Фред решил проявить свою дьявольскую сущность: спрыгнул с плеча Розмари, устроив на столе настоящий переполох (наверное, потому что Флийонсе спала у Джоны на коленях и привлекала к себе больше внимания, чем он). Свечи и лампы разлетелись в стороны. Тарелки упали на пол и разбились, а недоеденная еда разметалась по столу, дереву и стенам. Фред пронзительно вскрикнул, хлопнул крыльями его работа по вредительству была окончена и заковылял на кухню пугать кроликов.
Как только он ушел, Розмари с закрытыми глазами распростерла руки над пролитым воском и разбросанной лазаньей.
Случится что-то плохое, зловеще произнесла она. Это дурной знак.
Дурной знак для моего желудка, проворчал Юджин и, опустившись на колени, принялся собирать ужин с пола.
Думаю, тебе лучше уйти, обратилась Эстер к Джоне.
На удивление, тот не стал возражать.
* * *
Вечер был теплым, с тяжелым от сырости воздухом. Среди дубов слышался стрекот сверчков. Тихо пели назары.
Ты когда-нибудь ненавидел свою семью? поинтересовалась Эстер.
Джона усмехнулся.
Постоянно. Мне кажется, можно любить человека и все равно не одобрять то, что он делает. Твоя семья они странные, но любят тебя.
Я знаю.
Так что это такое? спросил Джона, доставая почти полный список наихудших кошмаров, который украл у нее на остановке. Этому перечню было уже шесть лет, бумага истончилась на сгибах; в нем перечислялись ее страхи: от написанных едва разборчивым, как курица лапой, почерком (3. Тараканы) до чуть более читаемых записей, сделанных зелеными чернилами в день кражи (49. Мотыльки-насекомые и люди-мотыльки). Со временем она стала приклеивать к списку дополнительные листы бумаги и цветные стикеры, чтобы иметь больше места для отслеживания всего, что кажется ей пугающим и что однажды может стать большим страхом. Здесь были фотографии, небольшие графики, распечатанные из «Википедии» определения и карты с улицами/городами/странами/океанами, которых следовало избегать любой ценой.
Страхи, если их избегать, не могут перерасти в полноценные фобии, а фобии, если их нет, не могут тебя убить, пояснила она, забирая у него хрупкие листы. Список представлял собой дорожную карту последних шести лет ее жизни: темнота появилась под номером два, в то самое время, когда у Юджина развилась боязнь ночи. Высота возникла под номером двадцать девять, после их первой поездки в Нью-Йорк, когда у нее случился приступ паники на вершине Эмпайр-стейт-билдинг. Так, страх за страхом, Эстер составляла перечень тех вещей, с помощью которых проклятие могло до нее добраться, каждое слабое место, через которое оно могло проникнуть в ее кровь. Она не хотела жить так, как Юджин, или отец, или мать, или тетя, или дядя (когда тот еще был жив), или кузены, или дедушка.
Проклятие и так уже забрало трех представителей семейства Соларов:
1. Дядя Харольд, брат Питера, боялся микробов, а умер от обычной простуды. Как сказал Юджин, он сам накликал на себя беду: почти два десятилетия Харольд принимал ненужные антибиотики, герметически уплотнил весь дом, чтобы уличный воздух не мог попасть внутрь, и носил хирургические маски, куда бы ни пошел. Из-за отсутствия контакта с инфекцией его имунная система стала настолько хрупкой, что хватило даже слабого вируса, чтобы его убить.
2. Мартин Солар, двоюродный брат Эстер, боялся пчел. В четырнадцать лет он, отдыхая в летнем лагере, растревожил улей и свалился в овраг, пытаясь спастись от пчелиных укусов. Юджин утверждал, что его убил овраг, а не пчелы.
3. Пес Реджа, Исчезни, боялся котов именно они гнались за ним, когда пес вылетел на дорогу перед грузовиком.
Да, все эти Солары умерли из-за своих страхов. Эстер не могла позволить, чтобы сильный, пробирающий до костей ужас завладел ее жизнью и в конечном счете привел к смерти. Поэтому, если при мысли о чем-то она испытывала страх, тут же заносила его в свой список и впоследствии всегда избегала. Ведь если не зацикливаться на тревоге, не потокать ей, она не сможет тебя достать.
Я пытаюсь перехитрить проклятие, добавила Эстер. Спрятаться от Смерти.
Ты же не веришь во всю эту вуду-чепуху?
Верю ли я, что мой дедушка несколько раз встречался со Смертью и тем самым навечно проклял нашу семью? Ей хотелось сказать «нет», но Джоне Смоллвуду, с круглыми, точно монетки, глазами и преступно полными губами, невозможно было солгать. Да. Я верю. Юджин считает все это глупыми сказками, что у Соларов просто предрасположенность к психическим заболеваниям, но Редж Солар захватывающий рассказчик.
Значит, твой дедушка утверждает, будто Смерть это живой человек?
Да. Они с ним вроде как были друзьями. Познакомились во Вьетнаме. И потом еще несколько раз встречались.
Тогда попробуй его отыскать. Поговори с ним, попроси снять проклятие.
Ты хочешь, чтобы я искала Смерть?
Конечно. Если ты веришь, что Смерть это просто какой-то парень, который разгуливает по свету и действительно знает твоего дедушку, значит, можно найти его и поговорить.
В этом и правда есть смысл.
А почему верхняя строка пустая? чернила в цифре «один» растеклись от старого кофейного пятна, само число наполовину съели мотыльки (потому эти мохнатые гады и записаны под номером сорок девять), однако страха указано не было.
Она для одного большого страха, пояснила Эстер. Через него проявляется проклятие. Сначала этот большой страх захватывает твою жизнь, а после забирает ее. Мой дедушка боится воды. Папа выходить из дома. Юджин темноты. Тетя змей. Мама неудачи. Если я оставлю эту строку пустой, а все остальное напишу под ней
Тогда ничто не сможет тебя настичь?
Именно. Благодаря этому списку я жива. Всего, что здесь указано, я боюсь одинаково. Они служат своего рода пошлиной. Некой дамбой, чтобы не подпустить тот самый большой страх.
Забыла про ураган «Катрина»? Он разрушает любые дамбы.
Спасибо, доктор Фил[15].
Джона спустился с крыльца и зашагал сквозь деревья к своему мопеду. Эстер последовала за ним.