Надо было бы кликнуть его, но я нерешительно замерла перед дверью. Как поведать, что произошло? Сказать, что младенец родился мертвым? Тогда несчастный отец попросит маленькое тельце, чтобы похоронить по-людски. Сказать правду? Но она может стать мне приговором. Ведь я не знала, не побежит ли он доносить обо мне дейвасам.
Судьба решила все сама: дверь распахнулась, больно ударив меня по пальцам поднятой руки, и на пороге возник тот самый мужчина. Он цеплялся за меня отчаянным взглядом, а я открывала и закрывала рот, пытаясь начать тяжелый разговор. Но несчастный и без слов быстро все понял лицо его потемнело и оплыло, будто горе притянуло его к земле.
Милана выжила? прошептал он.
Я чуть было не переспросила, кто такая Милана, но сообразила, что так зовут его жену. Я кивнула, и он кивнул в ответ. Скривился на миг и быстро отер глаза рукавом.
Можно к ней?
Даже нужно. Ей надобны будут хороший присмотр и забота, когда она очнется.
Все сделаю. Вот только ребеночка надо бы
Я не спешила отвечать. Сначала обогнула поникшего мужчину и выбралась на крыльцо. Отошла на шажок, будто бы подышать после трудной работы. Потом набрала побольше воздуха и выдохнула неожиданно тихо, кожей чувствуя, как рушится мой не слишком уютный, но известный и тщательно выстроенный мирок. Эх, ведь почти год продержалась
Нечего там хоронить. Ваша жена встретила блазеня и попросила у него одно желание. Он его и исполнил. Только вместо вашего с ней ребенка подсадил в нее свое отродье. Милана не сумела бы разрешиться от бремени. Маленький блазень забрал бы ее жизнь в уплату за услугу, хоть исполнена она совсем не так, как ей хотелось.
Мужчина замер на пороге горницы, вцепившись в косяк пальцами так крепко, что костяшки побелели. Я испугалась, что у него станет плохо с сердцем, но он выпрямился и окинул меня взглядом с головы до пят.
Так вот кого пригрел на груди знахарь. Ядовитое лаумово семя. А я, значит, не разглядел. Сам, своими руками привел в дом ведьму Отродье, сгубившее нашего первенца. Старый дурак, мужик свесил голову и усмехнулся коротко и зло.
Когда он снова посмотрел на меня, я принялась медленно отступать в сторону улицы, не сводя с него глаз. Как с дикого зверя: вот-вот бросится.
Блазень и неистовое желание родить виновники вашей беды, попыталась оправдаться я. Я спасла жизнь Миланы, иначе вы были бы уже вдовцом!
Может, и зря, что не стал. Каково мне теперь будет жить с той, кого коснулась лаумова дочь? прошипел мужчина, и его лицо исказилось.
Он рванулся вперед, желая схватить меня за руку, но я увернулась и бросилась прочь, лишь на полпути вспомнив, что забыла корзинку с лекарствами возле кровати Миланы.
Ее муж что-то орал мне вслед, но я неслась по улицам, медленно наполнявшимся розовым сиянием восхода, и костерила себя на чем свет стоит. Опять на те же грабли наступила. Опять не смогла просто отвернуться и не пользоваться своим проклятым умением лечить увечья и болезни, нанесенные навьими тварями. И снова придется хватать все, что есть ценного, и бежать со всех ног из этого города, молясь Светозарной Сауле и Небесному Кузнецу, чтобы местные дейвасы оказались ленивыми и не сразу кинулись проверять навет мужчины.
В лавку Игнотия я ворвалась, дыша так, словно раздувала кузнечные мехи. Взбежала по лестнице на свой чердак и принялась сметать в давно заготовленную суму все, что было мне дорого. В считаные минуты собрав вещи, я на мгновение застыла посреди комнаты, с тоской оглядываясь. Застеленная лоскутным одеялом лавка, широкий подоконник, на котором так удобно было сидеть и любоваться на звезды, связки трав, сушившихся под потолком Этот дом так и не стал мне родным, но уходить все равно было больно.
Я спустилась обратно и кинулась к дубовому столу, где ровными рядами стояли зелья, которые я не успела убрать из-за появления мужа Миланы. Пробежала пальцами по темному стеклу, выхватила несколько флаконов и сунула в сумку. Жаль, что не успела получить свои серебрушки, но эти бутылочки вполне могут сгодиться в уплату за мои труды.
Далеко собралась? клюнул в спину скрипучий голос Игнотия.
Я вздрогнула и медленно обернулась. Старик знахарь стоял между мной и дверью. Я почти что кожей чувствовала, как уходят минуты, приближая ко мне дейвасов, и от этого ощущения все тело начинало зудеть. Мои пальцы сжимали ремень сумки, а ноги нетерпеливо подрагивали от желания сорваться в быстрый бег.
Отойди, Игнотий, по-хорошему прошу.
Если знахарь и удивился ледяному тону, которого ни разу от меня не слышал, то виду не подал. Заложил руки за спину и покивал, как будто я сказала именно то, чего он ожидал. От его следующих слов я заморгала растерянно, не понимая, чудится мне или старик на самом деле произнес именно это:
Все-таки не сдержалась, значит. Ну и кого вытянула из Нави? Чтобы я знал, кто такой неблагодарный в нашем Полесье обитает.
Я поперхнулась и покрутила головой.
Женщина по имени Милана. Она зачала от блазеня. Я вытравила плод, мать выживет. Но ее муж, кажется, ополоумел от горя и решил, что это я во всем виновата.
Внезапно осмелев, я выпалила:
Присмотрите за ней, пожалуйста! Как бы муж чего плохого ей не сделал, он сейчас не в себе.
Я-то присмотрю, Игнотий потер подбородок. Вот только ты куда подашься?
Я не знаю
Знахарь задумался, а потом решительно вскинул голову и хлопнул в ладоши:
В седмице пути по северному тракту есть волость, зовется Приречье. Там живет мой старый друг. Полагаю, он кузнец Бур всегда любил работать с оружием. Скажи, что я тебя послал. У них там целители не задерживаются. А вот рагана может и прижиться.
Почему вы мне помогаете? я стиснула ремень сумки, сама не зная, что хочу услышать в ответ.
Но Игнотий только покачал головой:
Лаумы не были злом изначально. Не являются им и раганы. Я буду рад, если вас станет больше. И раз мне выдалась возможность помочь хотя бы одной я воспользуюсь ею без раздумий. Знаешь что, погоди-ка минутку.
Знахарь дохромал до дубового стола, пошарил по нему и нажал какие-то детали рисунка, украшающего резные бока. Посередке стола, потревожив несколько склянок, с щелчком приподнялась крышка. Игнотий бережно достал из-под нее сверток и протянул мне. Я приняла его с осторожностью, а когда развернула почувствовала, как глаза наполняются слезами.
Чудесные лекарские инструменты остро блеснули в лучах восходящего солнца. Купить такие было невозможно их делали Мастера и только по личной, дружеской просьбе. Я благоговейно тронула тонкий скальпель: на его рукояти раскинула крылья птица-буревестник. Уж не тот ли самый Бур создал эту красоту?
Но почему? подняла я голову.
Я же сказал, Игнотий нахмурился так привычно, что, если б мне в спину не дышали огненосцы, я бы рассмеялась. Я хочу, чтобы умения раган не пропадали зря. Владей ими, а после передай своей дочери.
Я поклонилась так низко, что край белой косы мазнул по полу, а потом не выдержала и крепко обняла старика. Он отодвинулся первым и замахал на меня руками, словно хозяйка, загоняющая непоседливых кур:
Не теряй времени понапрасну! Иди уже прочь, непутевая!
За мной захлопнулась знакомая дверь в коричневых разводах, отсекая очередную несложившуюся жизнь.
Глава 3
Чеснок для ведьмы
Конь переступил с ноги на ногу и сердито взмахнул хвостом. Скакуну совсем не нравился этот листопад, и я была с ним согласна. Казалось, что вся вода, которой так недоставало жарким летом, наконец прорвала небо и обрушилась на захлебнувшуюся землю. Дожди смыли листву, едва она загорелась красным и золотым. Остались только кривые лапы деревьев, протянутые к небу с безмолвным вопросом: «За что?» Дороги развезло, и конь со смешной кличкой Пирожок, и я, угрюмо сутулившаяся на его спине, были одинаково забрызганы грязью.