Это уже третья, хмуро сказал один из сидевших со мной мужиков. Первые две так и не вернулись. Порешили их, наверное, эти гады. Зачем только? Ну, потешились и отпустили. А убивать для чего?
Как часто они ходят за девками? спросил я.
Раз в час примерно. Половые гиганты, блин!
Последних слов я не понял, но было ясно, что нужно срочно что-то делать. Мы, махновцы, никогда не допускали насилия над женским полом, и за это всегда следовало весьма суровое наказание. Более того, натешившись с девками, эти живорезы могут приняться и за нас. Насильничать, понятно, не будут, но глотки всем могут запросто перерезать приходилось мне видеть такое на отбитых нами хуторах, на которых успели похозяйничать петлюровцы. Я внимательно посмотрел на своего нового знакомого и сказал:
Повернись!
Тот послушно повернулся ко мне спиной. Я обратил внимание на узел, которым были связаны за спиной его руки тот, кто это сделал, видимо, служил во флоте, либо был знатоком разных хитрых узлов. Только и я кое-чему в жизни научился. Развязать именно этот узел было несложно, надо просто знать его секрет. А я его знал.
Дотянувшись онемевшими пальцами до узла, я быстренько развязал веревку и, дождавшись, пока парень разомнет затекшие руки, повернулся к нему спиной, велев развязать меня. Как оказалось, узел, которым связали меня, был намного проще. Веревки ослабли, и я стряхнул их на грязный пол нашей клетки.
Не надо этого делать, они вернутся, увидят, что руки развязаны, и всех нас перестреляют, заблажил один из сидевших на корточках мужиков.
Угу, ухмыльнулся я, а если будешь сидеть смирно, то, думаешь, тебя не тронут? Ладно, мы с Как тебя зовут-то? спросил я у парня, который, закончив разминать руки, зачем-то стал шарить пальцами по поясу своих штанов.
Миша. Миша Левченко, ответил тот. Он, похоже, нашел то, что искал. Из маленького кармашка на поясе Миша извлек какую-то черную штучку. Проделав с ней несколько манипуляций, он превратил ее в короткий, но острый ножичек. Мой новый знакомый показал его мне и подмигнул подбитым глазом. Я понимающе кивнул. Так, кое-какое оружие у нас уже есть.
Мы встанем так, что не будет видно, сказал я Мише, что у нас руки развязаны. Слушай, братишка, а ты в солдатах служил? Уж больно ловко у тебя все получается.
Служил, конечно, ответил Миша. И не просто в армии, а в ВДВ. Только давно это было.
Я не стал спрашивать, что такое это «вэдэвэ», а лишь поинтересовался:
Когда они вновь придут, надо попробовать схватить того, кто за девкой полезет, и еще одного того, кто его за калиткой ждет. Потом мы ими прикроемся. Что у них за карабины такие?
«Калаши».
Никогда таких не видел. Это германское или французское оружие?
Ну ты, парень, даешь, с удивлением ответил Миша, но, как смог, объяснил, что это такое, заодно показав на начерченном щепкой на земляном полу рисунке, где у него предохранитель, и как переставить его на одиночные выстрелы. Я удивился этот автомат был чудо-оружием. Тридцать выстрелов без необходимости передергивать каждый раз затвор о це дило!
Так ты со мной? я внимательно посмотрел на него.
С тобой. Помирать, так с музыкой!
Вызвался помочь нам освободиться из неволи еще один парень, назвавшийся Алексеем. Все мы изнывали от жажды и голода (мне перед расстрелом милые большевички не дали ни поесть, ни попить а когда их Петя об этом попросил, ответили, мол, все равно умирать зачем оно тебе?). Но мы несколько раз, как могли, отрепетировали захват этих «бандеровцев».
Действительно, примерно через час раздались два выстрела, а еще минут через десять четверо «бандер» вернулись за очередной жертвой, причем на этот раз от них за версту несло горилкой. То, что мы репетировали, прошло как по нотам. Гада, который первый сунулся в клетку, Миша ловко полоснул ножом по горлу. Петлюровец схватился руками за шею, а я тем временем выхватил у него нож, висевший на поясе, и положил им двух бандюков из оставшихся. Те, не ожидая от нас такой прыти, даже не успели дернуться. Четвертого мы оставили в живых, чтобы допросить.
Оказалось, что это был командир отделения. Он рассказал, что через два часа караул сменится. Здание, в котором они держали пленных, раньше было питомником для собак, иными словами псарня.
А где остальные? грозно спросил я.
Трое в офисе (что это за слово такое никогда его раньше не слыхал). Это если вы выйдете, повернете направо и зайдете в первую дверь.
А где другие девушки?
Наш пленный вдруг побледнел, и глаза его забегали:
Мы их потом выбрасываем в овраг там рядом.
Вы их всех убили?
А что с ними делать? Товарный вид они потеряли. Потом он начал нас умолять: Не убивайте меня! Пожалуйста! Это все они я здесь ни при чем!
А чому не мовою? вдруг вспомнил я про то, как они надо мною глумились.
Я из Кривого Рога. У нас в городе мовнюков почти нет.
Ясно, сказал я и, недолго думая, полоснул и его ножом по горлу. Еще нам не хватало возиться с пленным
В «офисе» все прошло без сучка и задоринки. Трупы убитых мы добавили к телам бедных девушек в овраге. Потом забрали всю еду, побросав ее в ранцы, которые Миша почему-то назвал рюкзаками. Кроме всего прочего, мы прихватили еще две железные банки с водой, а также бутылку горилки (для дезинфекции, понятно). Затем мы вернулись, освободили пленников, хотя двое из них мужчина и женщина лет сорока, единственная, кто был не первой молодости отказались идти, мол, с вами, такими отчаянными всем верная смерть, а с этими хоть шанс какой-то есть. И как я их ни уговаривал, они продолжали стоять на своем.
Тогда я дал им напиться, оставил немного провизии, после чего все покинули это жуткое место.
Конечно, умнее было бы уйти втроем с Михаилом и Алексеем, но я догадывался, что будет с теми, кто остался, и потому решил, что нужно спасти всех. А той парочке, которая с нами не пошла, я не завидовал, и, как оказалось, не зря позже мне рассказали, что их изуродованные трупы нашли в одной из клеток. На мой вопрос, куда нам идти, Алексей сказал:
Я знаю, где наши были вчера.
Что это за «наши»?
Наши, дончане. Воюют против этих. Я-то думал, у меня жена, ребенок скоро должен родиться, и потому не пошел к ним. А теперь пойду обязательно. Тем более жену я сумел отправить к ее дяде в Ростов она уже звонила, сказала, что страху натерпелась по дороге, но все-таки ее смогли переправить через границу.
«Граница? Интересно, кого она разделяет?» подумал я, но вопросов задавать не стал потом найду время как следует расспросить своих спутников. Я лишь кивнул и сказал:
Понятно. Ну что ж, веди, Алексей. Эти сволочи еще не знают, кто такой Семен Каретник. Скоро узнают!
5 августа 2014 года. Донецк. Министерство внутренних дел ДНР.
Подполковник ФСБ Жарков Александр Павлович
Здорово, тезка! я дружески приветствовал заместителя министра внутренних дел Донецкой республики, входя в его кабинет. Знаю, что тебя недавно подранило в руку, поэтому обниматься с тобой я не стану. А то, не ровен час, жиману посильнее и сделаю тебе больно.
Здравия желаю, товарищ подполковник, улыбнулся замминистра, поправляя повязку на руке. Вот, не выдержало ретивое, поднял своих ребят в атаку. Ну и получил пулю
А в мае в аэропорту осколок в ногу Ты, Васильич, поберег бы себя. Не всегда следует под пули лезть впереди всех.
А вы, Александр Павлович, в Чечне, как я слышал, тоже не в штабах отсиживались замминистра, хитро улыбнувшись, посмотрел на меня.
Ну, ладно, не будем перемывать косточки старшим по званию, я нахмурил брови и постарался сделать грозное лицо, но не выдержал и рассмеялся.
Вы к нам как, Александр Павлович, по делу или просто новых впечатлений набраться?
По делу, дружище, хотя иной раз очень хочется послать все куда подальше и снова взять автомат в руки. Помню, в Афгане