Мишель заинтересовалась этой идеей и захотела провести такую группу у себя дома, но сначала ей предстояло закончить книгу. Фраза «Как только книга будет закончена» стала ее постоянным рефреном, так что я мягко подталкивал ее к делу каждый раз, когда мы встречались. Я процитировал ей выражение Стива Джобса «Корабль настоящих художников»[19] и попытался внушить подруге, что в какой-то момент ей нужно отпустить рукопись и отправить ее в руки редактора. Однако каждый раз находилась еще одна нить для слежки или для вызова очередного свидетеля.
«Пожалуйста, закончи книгу, чтобы мы могли организовать наше Общество Видока на Западном побережье, написал я Мишель в конце 2015 года. Ты можешь выбрать ему название».
«Мишель Макнамара и ее члены», написала она в ответ, наконец-то приняв название нашего проекта на фестивале SXSW.
«Я уже предвижу ленивую порнопародию», парировал я.
«Я серьезно, добавила Макнамара. Видок на Западном побережье единственный проект, который я бы сделала сейчас после моей книги».
В конце марта 2016 года мы планировали встретиться в «Голден роуд», пивоварне рядом с железнодорожными путями в Глендейле. «Слушай-ка, начала писательница, оказывается, я узнала, что Насильник из Восточного района, или Убийца из Золотого штата, как бы я его ни называла, возможно, написал письмо, где берет на себя ответственность за взрыв в Ла- Гуардиа. Пока я исследовала это дело, увидела, что ты об этом писал! Преступник утверждал, что это было сделано для убийства девушки, которая его отвергла. Я почти уверена, такое обоснование чушь собачья, но просто хотела поговорить с тобой об этом деле». Все еще была одна зацепка, и, к счастью, на этот раз я смог помочь Мишель Макнамаре немного больше, чем обычно. Десять лет назад я провел месяцы, изучая пыльные факты до сих пор нераскрытого взрыва в аэропорту Ла-Гуардиа в 1975 году. Я опрашивал буквально всех от ведущего детектива по этому делу до подруги главного подозреваемого для статьи в «Лонг-Айленд пресс».
За обедом Макнамара буквально допрашивала меня об этом деле. Этот теракт уничтожил одиннадцать человек. Он стал третьим по смертоносности терактом в истории Нью-Йорка, после 11 сентября и взрыва на Уолл-стрит в 1920 году. Мы быстро отбросили мысль о том, что существует связь с Убийцей из Золотого штата. Все выглядело как неадекватное хвастовство больного человека в период общего расцвета безумцев.
Когда подошла моя очередь, я рассказал ей о своем последнем деле. Я расследовал убийства в Медвежьем Ручье, а конкретно о четырех неопознанных телах, найденных в бочках с разницей в пятнадцать лет в лесах Нью-Гэмпшира, также известных как Алленстаунская четверка. Я просто не понимал, как эта семья женщина и трое детей могли исчезнуть, быть убитыми и все еще оставаться неопознанными.
Моя подруга хорошо знала это дело, но никогда не писала о нем. Это просто еще одно убийство, которому следовало подождать, пока книга не будет закончена. Мишель сказала мне, что планирует отправить рукопись в издательство к концу года, и тогда мы наконец-то сможем заняться нашей группой по раскрытию преступлений. Я вытащил блокнот и показал ей список из нескольких человек, которые могли бы принять участие. Прежде всего я выделил Джона Мулани, комика, чьи фишки я наблюдал за выпивкой. Он был великим рассказчиком, блестяще справлялся с «Законом и порядком», а его родители были юристами. Возможно, Мулани хотел бы расследовать несколько убийств?
Мишель посмотрела на блокнот.
«О боже, я только что с ним познакомилась!» вскрикнула она. Оказывается, комик занимался настоящим преступлением. Мы с Мишель были на одной волне. Мы планировали собрать людей вместе и раскрыть убийства.
Мы закончили обедать и пошли на стоянку. Я обнял подругу на прощание и уехал.
В течение следующих двух недель мы переписывались друг с другом и делились новостями о преступлениях.
«Еще одна поклонница настоящих преступлений певица Кеша, написал я полушутя. Вчера она ездила по местам Мэнсона с тем парнем, у которого мы брали интервью».
Едва я узнал, что одна из девушек Мэнсона получила условно-досрочное освобождение, как сразу отправил Мишель сообщение.
«Лесли Ван Хаутен согласилась на условно-досрочное освобождение», написал я 14 апреля.
«Ни хрена себе», откликнулась Макнамара.
Я был в середине одной из своих историй, когда мне в голову пришла идея об Убийце из Золотого штата, и я немедленно отправил сообщение Мишель.
«Мишель, ты когда-нибудь изучала убийство во время вторжения в жилище домовладельца примерно в то время, когда прекратилась деятельность EAR/ONS?»
«Да! написала она в ответ. Я долго прочесывала СМИ на предмет того же самого, а также самоубийств в следующем году. Сейчас у нас есть подозреваемый. Скрестим пальцы. К сожалению, он путешествует по всему миру и, похоже, не очень часто возвращается в США (что и неудивительно), но его выслеживают. Если мы окажемся правы, его отъезд будет тем, что я подозреваю: мягким устранением, основанным на «испорченном телефоне» между агентствами. Одно из агентств заявило, что он носит повязку. Он был «10» в системе нумерации подозрительности по шкале от 1 (слабый) до 10 (сильный). Потом я узнала, что он в нужное нам время перевелся в Калифорнийский университет, что свидетельствует в пользу его вины, помимо прочих мелочей. Посмотрим. Я буду очень рада, если окажусь права».
Неделю спустя, 20 апреля, я снова написал ей. Мне только что позвонили и сообщили, что A&E собирается заказать пилотный выпуск нового шоу, которое я самостоятельно создал для городских детективов. Я готовился вылететь в Вашингтон на следующий день, чтобы начать снимать расследование в отношении Алленстаунской четверки.
«Кажется, я только что продал шоу, написал я. Хочешь пообедать или поужинать на следующей неделе?»
Глава 6
Самое худшее, что только может предложить человечество
Нью-Гэмпшир, 2016 год
К тому времени, когда я приземлился в Вашингтоне, округ Колумбия, ответа от Мишель еще не последовало. Я прилетел, чтобы взять интервью у Джо Маллинса, специалиста по судебно-медицинской визуализации в Национальном центре пропавших без вести и Штаб-квартире эксплуатируемых детей. Маллинс художник, работавший над реконструкцией того, как могла выглядеть при жизни Алленстаунская четверка: женщина и три маленькие девочки, найденные в бочках в Нью-Гэмпшире в 1985 и 2000 годах.
Смуглый, с щеголеватым галстуком в оранжевую и синюю полоску и короткой стрижкой, разделившей надвое копну седых волос, Маллинс выглядел как персонаж криминальной драмы в роли «парня-криминалиста».
Он сел за компьютер и открыл файл, содержащий трехмерную визуализацию черепа самой юной жертвы.
«Мы смотрим на самое худшее, что только может предложить человечество», произнес Джо Маллинс. Он маневрировал стилусом, чтобы повернуть череп на 180 градусов и мы могли увидеть затылок ребенка. Сзади слева в фокусе оказалась серия трещин и отверстий. «Двух- или трехлетней девочке разбили голову чем-то наподобие кирпича», Джо провел мизинцем по трещинам в черепе на экране.
Трещины в задней части черепа оказались раздражающим зрелищем, но я был полон решимости показывать их ежедневно в Crime Watch Daily, «Криминальном дозоре», совместном дневном шоу с настоящими преступлениями, над которым я начал работать в качестве продюсера и следователя. Эта занятость принесла мне стабильную зарплату, и я смог переехать из отелей в квартиру в Бербанке. Никто, кроме сотрудников правоохранительных органов, никогда раньше не видел ран жертв. Может, эти образы заденут чью-то совесть.