Сергей Кисляков
Снегопад
Пролог
1
Ночь на 4 марта 1992 года, среду
Когда в третьем часу ночи капитан Кравченко вышел на заснеженный двор и, пытаясь прикурить, чиркнул спичкой, падающие хлопья тут же погасили её. Кравченко повторил попытку, пряча огонек в руках, спросил себя, что же делает он на пустынном дворе старого дома на Барьерной, и погасла вторая спичка.
А последний зимний снег падал на землю, казавшуюся капитану настолько тонкой, что её можно было проломить сапогом вместе с замёрзшей лужей. Окна в домах были черны и лишь на востоке отражался небесным заревом факел нефтеперерабатывающего завода. Кравченко взглянул на окно квартиры Ивлева, но увидел только разлинованный решёткой белёный потолок и чёрный крест рамы, закрывший перекрестьем лампочку.
Подтаявший сугроб лежал под подоконником укрываясь свежим снегом и никто сегодня не тревожил его сна.
От третьей спички Кравченко всё же прикурил.
Вокруг тихо падал снег и его белый траур призывал к покою.
Кравченко отвернулся к далёкому зареву факела, чтобы не видеть ни дома, ни освещённого окна, ни ленивого сугроба под подоконником, и вспоминал такой же снегопад 1987 года, когда он любовался ленинградской ночью, не подозревая, что скоро что-то сломается в его жизни. Он курил долго, пока не замёрз, а снежинки, растаяв на погонах, слезинками стекали по его армейскому кителю.
2
В это время в зале ожидания одного из московских аэропортов проснулся от шума и затёкшего бока выпускник военного лётного училища, летевший из Киева в Сибирь. Он безуспешно ткнул ботинком спящего товарища, тоже отказавшегося присягнуть независимой Украине, сел, потянулся, и снова улёгся на скамье, но уже животом вниз. С такой позиции курсант разглядывал суетившихся перед его носом пассажиров и жевал припасенную зачем-то соломинку для коктейля.
Когда группа улетающих загородила и без того узкий обзор, перед взглядом курсанта возникла хорошо одетая девушка лет девятнадцати, поглядевшая на него с усталым безразличием. Судя по расписанию на табло, группа улетала в Париж.
Линяют, сучки усмехнулся курсант и ещё раз ткнул ботинком товарища. Девушка слегка поморщилась и отвернулась. Группа двинулась с места, а курсант, так и не дождавшись от товарища ответа, перевернулся на спину и долго смотрел в пустоту под потолком.
3
Часом раньше, в самом начале снегопада, к дому на Барьерной почти бегом приближался молодой человек весьма растерянного вида. Повернув во двор, он вздрогнул от долетевшего из темноты шепота и судорожно сунул руку в карман расстегнутой шубы.
Братик, а братик, молил его простуженный голос, Дай покурить.
Господин Семёнов левой рукой вытащил из кармана раскрывшуюся пачку сигарет и протянул в темноту, только теперь узрев просящего. Потрепанный жизнью грузчик ночного магазина осторожно вынул сигарету и замер, изображая искреннюю благодарность, а Семенов, отдирая руку в кармане шубы от заиндевевшей гранаты, с облегчением вздохнул и взлетел в подъезд. Там невысокая женщина лет тридцати пяти открыла ему дверь квартиры:
Ещё один прискакал! У вас что, здесь сходка?
А Черняев здесь? с надеждой спросил Семёнов, не решаясь войти.
Кто? призадумалась женщина, но затем отпустила дверь, Здесь. Заходить будем, или нет?
Семёнов быстро проскочил в квартиру, скинул ботинки, сорвал было с плеч шубу, но тут же накинул её обратно. Шлёпая подмокшими носками, он подскочил к двери, что справа и осторожно постучал.
Чего ещё!? провопила дверь.
Черняева! Я не пойму, что происходит!
Тебе это и не надо, сам себе сказал Черняев, занятый какой-то вознёй.
Да там всё на ушах стоит!
Сам знаю! отрезал голос Черняева, Иди куда хочешь, я тебе не помощник
Семёнов хватанул ртом воздух, и перед его глазами проплыла чёрная полоса. Не зная, что делать дальше, он снова постучал.
Иди отсюда, прошипел из-за двери Черняев.
И вообще, отойдите все от двери на всякий случай, может стрелять придётся! вдруг вмешался голос Ивлева, хозяина комнаты.
Ты что, дурак?! переполошился Черняев, но было поздно: женщина уже отбросила Семёнова от двери, пару раз пнула её и, отскочив в сторону, принялась кричать о полной неполноценности своего соседа-подселенца и его криминальных наклонностях. За дверью Ивлев, у которого душа кипела уже не первый год, ехидно усомнился в нормальности соседки-Кати, после чего ему были обещаны многочисленные и тяжкие наказания, а, в конечном счете, и голодная смерть под забором. В скандал грубо вмешался Черняев, предложивший Кате быстро и надолго успокоиться. Катина ругань перешла в истерику и призывы к милиции.
Слушай, погоди, взмолился Семёнов, Дай, я смоюсь, а потом и наводи свои разборки
Катя вытолкнула полуобутого Семёнова в подъезд, а когда тот исчез в голубом сумраке заснеженного двора, постучала в квартиру напротив.
4
Печально оседал на землю последний мартовский снег, померкли огни ночного магазина, исчез потрепанный жизнью грузчик, а изгнанный из квартиры Ивлева Семёнов, на ходу застегивая шубу, быстро уходил по тихому двору, и за углом полуночная пустынная улица встречала его слабым светом редких фонарей.
Семёнов опасливо огляделся и закурил. Вокруг было по-прежнему спокойно, однако в ночной дали уже нарастал шелест шин одинокого автомобиля. «Всех, и пожарных с водолазами, наверное, вызвала» с горечью подумал Семёнов и побрёл по наезженной обочине в противоположную от шума сторону.
Новенькая белая «Тойота» быстро догнала его, и, наехав на сугроб под фонарём, встала на его пути. Семенов оцепенел и выронил прикуренную сигарету. Упитанный рыжий парень вылез из задней дверцы и молча потащил Семенова к машине. Придерживая одной рукой расстёгнутый толстый полушубок, он запихал пойманного на заднее сиденье, сильно потеснив незаметного в темноте человека, и, уплотнившись рядом, захлопнул дверцу.
Теперь к этому? спросил он сидевшего впереди лысоватого старичка в нелепой меховой безрукавке.
Не, там менты за нами, едем пока за город ответил тот и повернулся к Семёнову, Ну что, поговорил, да? Что скажешь?
Сам ничего не пойму прикусив свой страх, прошептал Семёнов
Ой, дурни, с ноткой печали произнес старичок в безрукавке, Разбирайся тут с вами всеми. А ты, Баркин, куда глядел?
Некто, уплотнённый в темноту рыжим парнем, только попытался выразить сожаление пожатием плеч, но и для этого места не хватало.
Машина дёрнулась, съехала с сугроба и исчезла в темноте, а на ярком пятачке под фонарём блестящий падающий снег уже покрывал следы шин и отпечатки ботинок несчастного Семенова.
Ну, ничего, скоро поговорим пообещал, наконец, старичок в безрукавке.
Но сдержать своего обещания он не мог.
Через пятнадцать минут, когда «Тойота», переваливаясь по ухабам окраин, приближалась к выезду из города, внутри её блеснул беззвучный взрыв. Вспыхнуло пламя, грохот вырвался наружу, разнося по заснеженным огородам дверцы и осколки стекол, а сорванная крыша автомобиля, взлетев в ночь, спланировала перед разбуженными избами частного сектора, разбрасывая кусочки горящей обшивки.
5
Как и обещала Катя, в квартиру Ивлева прибыли в ту ночь наряд ОМОНА и бригада санитаров из психиатрической больницы. Чуть позже их ряды пополнились представителями угрозыска и смуглым капитаном в армейской форме. Катя, вытирая слёзы радости, рассказывала им о своей несчастной судьбе и коротко объясняла, с каким чудовищем приходится ей соседствовать в одной квартире. Омоновцы рассредоточились по стенам, опасаясь стрельбы, и стали выразительно переглядываться, предлагая друг другу выбить дверь, а психиатр, заинтересовавшись невероятными рассказами Кати, попытался увести ее на кухню, уже захваченную санитарами.