Феликс побледнел и крепко вцепился руками в леер. Мы тоже опешили, не зная, что в таких случаях надо делать. Нас выручил матрос, стоявший рядом. Он быстро поднялся на ходовой мостик и доложил о случившемся вахтенному офицеру, который приказал дежурному фельдшеру оказать девушке медицинскую помощь.
Тем временем лодка, обогнув корму крейсера, причалила к трапу.
Рана, как потом мы узнали, оказалась неглубокой. «Так себе, небольшая царапина, успокоил фельдшер командира роты, до свадьбы заживёт». Однако Феликсу этот дурацкий поступок чуть не стоил отчисления из училища. Слух о происшествии с курсантами на «Авроре» дошёл до нашего руководства. Начальник политотдела капитан 1 ранга Мельник распорядился тщательно разобраться и строго наказать хулигана, вплоть до отчисления. «Чтобы другим неповадно было!» заметил он.
Феликса спас командир роты. Благодаря его решительным действиям дело удалось замять. Королёв позвонил девушке, поговорил с её родителями и извинился за необдуманный поступок своего подчинённого. Когда тучи над Феликсом окончательно рассеялись, кто-то из ребят пошутил:
Теперь у тебя, Феликс, одна дорога брать в жёны пострадавшую. Кстати, она хоть и рыжая, но ничего
Конечно, Феликс сильно переживал, но все были уверены, что он не собирался бросать бутылку именно в лодку с людьми. Сработал его Величество случай!
Как у Феликса в руке оказалась пустая бутылка, для всех нас так и осталось тайной
На сон грядущий
1
Поначалу курсантская жизнь, однообразная от подъёма до отбоя, показалась мне скучной, а для ребят, только что сменивших свою гражданскую одежду на военную форму, к тому же и трудной.
Тебе хорошо, к подъёму привыкать не надо, рассматривая на моей форменке новые погоны старшего курсанта, сказал как-то Наиль Боровиков. А каково нам, салагам?
Ничего, привыкнешь и ты, успокоил я своего друга. Говорят, человек ко всему привыкает.
И действительно, не прошло и трёх месяцев, как все курсанты нашей роты окончательно свыклись с мыслью о необходимости жить по распорядку дня, строго выполнять приказы и требования воинских уставов, соблюдать флотские традиции.
Подъём в шесть утра и ежедневная физзарядка для них уже не казалась пыткой на дыбе, а спортивные занятия и соревнования воспринимались, как праздник души и тела. «В здоровом теле здоровый дух!» любил повторять наш физрук майор Самохвалов. Он был среднего роста, крепыш, словно гриб-боровик. Основное внимание Самохвалов обращал на плавание. «Тонуть как топор, брошенный в воду, позор для моряка!» убеждал нас майор. И добился своего к началу морской практики все курсанты первого курса успешно сдали нормативы по плаванию.
Несение внутренней, караульной и гарнизонной службы стало для нас нормой жизни. Даже большие (еженедельные) приборки, которые на первых порах для многих курсантов были в тягость, постепенно превратились в своего рода отдых. Этому способствовала и музыка, гремевшая во время приборок повсюду, даже в комнатах для чистки обуви и гальюнах.
Благодаря нашим замечательным преподавателям напряжённая учёба с её теорией, практикой и самостоятельной подготовкой быстро переросла в потребность хотелось больше знать и уметь! Настроение с каждым днём менялось к лучшему, а курсантская жизнь становилась интересной и даже красивой, наполненной каким-то особым смыслом и романтикой
Впервые эту романтику мы прочувствовали с посещения исторического крейсера «Аврора» и первых увольнений в город. Мы, молодые и задиристые ребята, только что одетые в новенькую, с иголочки, красивую курсантскую форму, стайками, словно воробьи по весне, заполняли близлежащие клубы и институты, где по воскресеньям проходили танцы и вечера отдыха.
Нас всегда было много, и гражданские ребята, зная о мощи начищенных до блеска флотских блях, побаивались вступать с нами в конфликт из-за девчонок. А они были от нас без ума! Так уж повелось в городе на Неве с Петровских времён: военные, особенно моряки, считались для барышень на выданье самыми престижными женихами.
На танцы мы ходили чаще всего в клуб имени Капранова, который размещался недалеко от нас на проспекте им. Сталина, позже переименованном в Московский проспект. С появлением в этом районе военно-морского училища клуб быстро приобрёл широкую известность, и его стали посещать самые красивые и смелые девушки, живущие в разных концах города. Некоторые из них раньше были знакомы с курсантами второго курса инженерного факультета училища имени М. В. Фрунзе. Эти курсанты в 1952 году были переведены в наше Высшее Военно-морское училище инженеров оружия (ВВМУИО) и стали его первыми выпускниками.
Многие из приходивших на танцы девушек имели цель познакомиться с курсантами старших курсов, чтобы сразу под венец! Поэтому на нас, салажат, они не обращали никакого внимания. Курсанты-фрунзенцы были вне конкурса!
Знакомясь с девушками на танцах, я обычно старался обходить тонкие вопросы, связанные с быстрым развитием событий. Я считал, что женитьба дело серьёзное и к этому надо относиться разумно. «Пока не окончу училище не женюсь!» твёрдо решил я.
Однажды во время танцев с одной девушкой из «лётного» (лётный институт) между нами произошёл такой диалог:
У Козерогов есть один недостаток, заметила она, узнав, кто я по гороскопу. Они слишком упрямы и от своего решения никогда не отступят.
Разве это плохо?
Смотря в каких случаях. Знала я одного такого упрямого, как
Не договорив, она усмехнулась, показав свои ровные зубки. Потом как-то странно повела своими красивыми бровями и, помахав мне рукой, быстро пошла к подруге, которая, как мне показалось, подавала ей знаки взмахом головы. Подойти к ним я не решился. Увидев Наиля Боровикова, я подошёл к нему и рассказал о случившемся.
Надменная попалась мне девушка, с обидой произнёс я.
Не расстраивайся, успокоил меня друг. Наверно, это была одна из тех, которые мечтают поскорей выйти замуж. А у тебя на шевроне всего лишь одна «галочка».
Я промолчал.
Таких немало, которым срочно надо выйти замуж, философски заметил он и потянул меня за рукав к выходу. Поедем лучше ко мне на чай с бабушкиными пирожками.
Поедем, с радостью согласился я. Какой дурак откажется от такого лакомства.
Надо заметить, что нас, иногородних, ребята, жившие в Ленинграде, часто приглашали к себе домой, а их родители угощали гостей чем-нибудь вкусненьким. Это было старой доброй традицией ленинградцев, переживших блокаду во время Великой Отечественной войны. Я чаще всего был у Саши Алипова, иногда вместе с Женей Кутовым. Саша жил на Невском проспекте недалеко от Московского вокзала. В его дворе, кстати, жил Михаил Козаков, который потом стал известным артистом кино. С ним Саша учился в одной школе. В доме на Невском нас встречали как родных. Мама нашего однокашника Саши Алипова, Татьяна Александровна, всегда угощала нас не только чаем с булочками, но и плотным ужином. Её доброте не было предела!
Походы на танцы и дружеские вечеринки для первокурсников, вырвавшихся из-под опеки родителей на свободу, оказались дьявольским испытанием: некоторые, не справившись со своими чувствами, влюблялись в девушек по уши и даже подумывали о женитьбе. На одном из факультетов (кажется, минно-торпедном) был случай, когда «непорочная дева» вдруг оказалась в интересном положении, и её мамаша, обливаясь горькими слезами, пришла к начальнику политотдела, чтобы посетовать на судьбу своей слишком доверчивой дочери. После этого в училище срочно была проведена активная профилактическая работа, направленная на воспитание у курсантов чувства ответственности и недопущения впредь подобных ситуаций.