«У меня редкая форма анемии».
Мне стало немного легче. Надо будет только следить за тем, чтобы она не попала под дождь или сильный снегопад, а то может так заболеть, что до лекаря я ее уже не донесу. И Николас отпускал ее одну в леса?! Там же в бурю попасть как нечего делать!
Высказать свое мнение по поводу безответственности Николаса я не успел. Перо Лимирей дрогнуло, и Лим, быстрым движением руки стерев слезы, написала еще одну фразу:
«Он сделал его для меня».
Кто «он», объяснять было не нужно.
Николас еще и сам зелья изобретал? недоверчиво спросил я.
Лимирей кивнула. Она отчаянно старалась не расплакаться.
Значит, можно за тебя не опасаться? улыбнулся я и сразу посерьезнел. Наверняка Николас знал свое дело.
Я замолчал, прикусив язык. Чтобы хоть немного сгладить неловкость, я задал интересующий меня вопрос:
Лим, а как ты оказалась
Не дослушав, она склонилась над листком и начала что-то писать. Черные волосы не только спрятали ее от меня, но и закрыли ей весь свет. И как она вообще что-то видела?
Закончив, она протянула лист мне.
«Был кое-какой заказ в городе. Николас опаздывал по срокам с другими, а об этом заказе вспомнил в последний день. Из лаборатории не вылезал, а вечером попросил меня съездить: гонец мог опоздать. Я вернулась уже к полыхавшему дому».
Последние строчки были написаны неровно, а несколько букв растеклись от попавших на них слез.
«Можешь спросить в городе. Я покажу, куда ездила»,
дописала Лимирей прыгающими буквами. Руки у нее дрожали, а плечи вздрагивали. Она снова плакала.
Мы туда обязательно съездим, кивнул я. Хотя бы потому, что тебе нужны новые вещи. Лабораторию, конечно, у меня не развернуть, но
Какая такая лаборатория? ревниво вторгся в разговор Сева. Не позволю мусорить в моем доме!
Сева
Не позволю! упрямо повторил домовой.
«Я буду аккуратной»,
написала Лимирей и, оторвав лист, передала его Севе. Домовой с подозрением на нее посмотрел.
Алхимичить будешь в его комнате и под его ответственностью! хмуро кивнул на меня Сева. Взорвешь что-то или подожжешь я тушить не приду!
Лимирей благодарно улыбнулась, а я с неудовольствием взглянул на сварливого домового. Ну что ж, хотя бы договориться у них получилось.
Я погладил Лимирей по руке, стараясь поддержать ее.
А враги у вас были? А то бывают истории о шарлатанах, которые продают разбавленную воду под видом зелья, а потом их за это
Лимирей мотнула головой. Она отстранилась и постаралась с собой совладать, чтобы разборчиво написать ответ. И, кажется, была сердита. Уже лучше. Хоть какие-то новые эмоции.
«Мы не нарушали законов. Ненастоящие зелья не продавали. В Торговой Гильдии не состояли. Я там отметилась как Собиратель, но заказов не брала. Работала только на Николаса. Нас никто не трогал. Зелья сдавали всегда в срок даже самым мелким заказчикам».
И много у вас их было? осторожно спросил я. Лимирей мотнула головой.
«В основном городские».
Может, кто-то из заказчиков У вас были очень богатые клиенты?
Лимирей подняла на меня вопросительный взгляд.
Ваш дом кто-то намеренно поджег. Причем не абы как, а прислал духа огня, чтобы наверняка. Сама понимаешь, посреди зимы его где-то надо держать. Позволить себе подобное мог либо тот, кому вы серьезно насолили, либо тот, у кого очень много денег, сделал я вывод.
Я не сказал, что видел это пламя ровно за день до всех этих событий. Если бы я предупредил их, Николас послушал бы меня? Или все равно с головой ушел бы в работу?
«То есть нас хотели убить?»
Лимирей закусила губу. Взгляд ее метнулся к окну.
Именно, кивнул я и взглянул на Лимирей.
Мне в голову пришла мысль, что злоумышленник может прийти и по ее душу, если узнает, что она жива. Видимо, она подумала о том же самом, и в ее темных глазах отразился страх.
Лимирей, с этого момента ты никуда одна не ходишь. Даже если кто-то потребует срочно что-то сварить, сурово сказал ей я. Речь идет о твоей жизни.
«Я не хочу потерять еще и тебя», оставил я несказанным.
Я поднялся на ноги, раздумывая, с чего начать расследование этого непростого дела.
Может, кто-то видел чужака? Что, если он скрывался под чарами? Тогда Габриэль должен был что-то почувствовать. Где-нибудь зацепка обязательно будет.
Предлагаю позавтракать и выдвигаться. Может, завалы уже разгребли. Лаборатория ведь была устроена по всем правилам?
Лимирей кивнула, прекрасно понимая, что я имею в виду. Подобные помещения обычно либо обшивали огнеупорным материалом, либо ограждали магической защитой, чтобы зелья, взорвавшись от пламени пожара, как гномский напалм, не уничтожили все в радиусе нескольких километров.
Лимирей замотала перо обратно в тряпку, убрала все в сумку и ушла в комнату. Судя по звукам, она собиралась. Похоже, сегодня я останусь без завтрака.
К дому Николаса (точнее, к тому, что от него осталось) мы пришли спустя несколько минут. Краем уха я уловил пересуды местных и поморщился. Конечно же, кроме пожара в ночь праздника и смерти алхимика, обсуждать им было нечего!
Несколько крепких мужчин помогали полицейским разгребать завалы. Видимо, работа началась задолго до нашего прихода: уже открылась лестница на второй этаж, стены, разделявшие гостиную и кухню, а также изрядно прогоревшая ванная. Пол был так засыпан пеплом, что рассмотреть люк в лабораторию было невозможно.
Однако на него безошибочно указала Лимирей. Она сразу кинулась в кухню и начала разгребать руками золу.
Я не стал ей мешать, а на возмущенное «Кто сюда девку пустил?» цыкнул, заставив замолчать излишне болтливых. Мужчины отвернулись, ворча что-то себе под нос.
Лимирей тем временем уже пыталась открыть неподдающийся механизм. Она то ли в отчаянии, то ли в остервенении дернула замок, и он остался у нее в руке. Я некстати вспомнил о том, что говорил Габриэль, в Лимирей слишком много силы. Сделать такое было бы возможно, только имея при себе лом или гвоздодер.
Лимирей, отойди немного в сторону, негромко попросил я ее, и она неохотно посторонилась и выпрямилась.
Я опустился на пол и приложил руки к земле, выискивая связь со своей стихией. Камень, дерево, твердая почва, отведенная под дом, все это было единой композицией. Пусть пламя и обработка ослабили мою стихию, но сейчас мне как никогда нужна была ее помощь.
«Почувствуй мои желания. Сдвинь плиту с места. Я знаю, ты можешь», обратился я к ней.
Земля под ногами дрогнула. Я резко встал и едва удержался на ногах. Мужики метнулись прочь, но мы с Лимирей остались стоять на месте, завороженно наблюдая за тем, как земля раскалывается под ногами. Со скрежетом и грохотом одна часть дома просела, а вторая приподнялась чуть выше. Плита, закрывавшая вход в лабораторию, покосилась, и теперь ее можно было приподнять и даже протиснуться внутрь.
Спасибо, поблагодарил я отозвавшуюся стихию и вдруг пошатнулся. Перед глазами все поплыло. Кажется, духи земли в качестве платы решили взять у меня энергию, которой у меня и так почти уже не было. Ничего, позже я сочтусь с духами, чтобы не слечь без сил на несколько дней.
Лим, скажи им Я умолк, поняв, насколько это иронично звучит, и махнул рукой. Ладно, я сам. Только помоги мне дойти
Лимирей подхватила меня под руку и повела к рабочим. Впрочем, правильнее будет сказать «потащила». Когда мы приблизились к ним, я сказал:
Вход в лабораторию мы нашли, и его немедленно надо открыть. Может, там обнаружатся важные улики, которые помогут следствию.
Я покосился на Лимирей. Она смотрела назад, уже готовая рвануть в лабораторию, но ее удерживала от этого необходимость поддерживать меня. Если она и каменную плиту поднимет в одиночку, то допрос с пристрастием от меня ей точно обеспечен. Я знал возможности людей столько силы у них не бывает.