Прежде чем разбить свое войско на части, Александр поднялся на оголенную сопку, с которой была видно все поле будущей битвы. Он сидел среди редкой высокой травы на вершине лысой словно плешь горы. Персы медленно двигались и разбили свой лагерь недалеко от обрывистого берега, на склонах холмов. Теперь они построили левый и правый фланги в один ряд и ждали нападения. Правое крыло персидского войско выглядело тяжеловатым. Это сразу бросилось в глаза Александру. Конница на правом фланге сосредоточилась на более пологом берегу реки, чтобы кони смогли броситься в реку и в две-три попытки преодолеть ее. То есть это силы, нацеленные на то, чтобы войти Александру с тыла. Хорошо Посмотрим. Левое крыло разделилось на две группы. Первая группа подготовлена для рукопашного боя, вторая же собиралась выйти из ущелья, опускавшегося поперек реке, и ударить сбоку. Центр войска стоял на месте плотной, бесчисленной массой. Истребишь одного, перед тобой возникает второй, сокрушишь его, тут третий Александру пришла в голову мысль, что персы уже не будут что-либо менять в своем плане. Тут с подножья плоской возвышенности стал заметен извивающийся синий дым. Видимо персы, полагая, что греко-македонское войско еще не подготовило боевые порядки, решили перед битвой разок подкрепиться. Глядя на общую ситуацию, они мало верили, что сегодня будут предприниматься какие-либо действия. Тем более место их дислокации было подходящее, а численность войска в два раза больше. Более того, греко-македонская армия была словно на ладони, каждое их движение было под контролем.
Александр спустился с лысой сопки, поскакал по склону и остановился за самой спиной войска.
Аристофан! Тысячников и дружинников ко мне. Александр прошел сквозь заросли тамариска, растущего у самой воды, и встал под тенью тальника. Через толпы воинов, по дну оврагов и расселин стали прибывать сподвижники царя. Александр сидел на большом валуне. По его виду трудно было что-то понять. Совсем не похож на главнокомандующего, собирающегося на жестокую битву. Когда все созванные командиры собрались, посмотрел на них и задал лишь один вопрос:
Когда начнем сражение?!
Молчание. И снова согласно сложившейся в войсках иерархии слово взял Парменион.
На сегодня предлагаю остаться на этом берегу. Если мы подготовим войско к атаке, произведем различные маневры, персы на порядочное расстояние отступят от обрыва, а мы завтра зацепились бы за тот берег с меньшими потерями. Если же мы набросимся сейчас, то поступим как задумали персы. После того, как мы не сможем взобраться на крутой берег реки, мы будем беспорядочно бегать и искать проход. Упустим время. Будет трудно понять друг друга. В результате мы можем потерпеть поражение в первом же бою. А у нас нет права игнорировать его политическую важность. К тому же ясно, что тем самым уроним дух войска. Вот, что я хотел сказать.
После этого Александр не дал слова никому. Он даже не стал возражать словам Пармениона. Продолжая сидеть на камне, сосредоточенно, он начал давать приказ строгим железным голосом.
Парменион будет сражаться с правым крылом врага. Гетайры должны будут оказать сильное сопротивление силам, которые зайдут к нам в тыл. Гефестион будет управлять пятью шеренгами резерва и направлять их в нужное место в нужное время. В центре фаланга, левое крыло будет под началом Филоты. Филота, сначала сразишься с встречным войском. После чего, когда две стороны сойдутся в рукопашной схватке, с фланга ударят наши свежие силы. Ты слышишь? А ты, Гефестион? Атака начнется прямо сейчас. Мы проплыли Геллеспонт, неужели теперь будет страшиться перейти эту тоненькую, словно волосок, речушку? Я буду во главе фаланги. Выйду прямо с этого обрыва и ударю в лоб персам. Кратер! Подойди ближе. Кратер! С тремя тысячами всадниками поскачешь вдоль длинного оврага и выйдешь в тыл персидского войска. Даже если они попадут в окружение, они способны прорвать его. Но мы действуя сообщая, должны схватить их в такие тиски, чтобы они сталкивались и спотыкались друг об друга. Ты, Кратер, должен успеть, как начнется битва.
Полководцы стали расходиться по назначенным им позициям. Парменион, нахмурившись, не знал, на ком сорвать свою злость.
В этом 334 году щенок Филиппа, едва достигший двадцати двух лет, проигнорировал самого Пармениона. Не внял ни одному его слову.
Александр заметил в каком взъерошенном состоянии ушел от него старый военачальник. Конечно же Парменион говорил обдуманно. Все сказанное им было убедительно. Но он не понимал, что в искусство ведения войны приходят новые люди. Война это не строго запланированное мероприятие. Война это битва-скороговорка, это вдохновение для поэта, это решение задачи кратчайшим путем, это отчаянность, это знать издалека намерения врага, навязывание ему неожиданных действий, запутывание его. Парменион Великий полководец. Опора каждого воина. Он может постичь еще множество побед. А то, что в военное искусство пришел Александр ІІІ, он так и не уяснил. Поэтому Парменион все еще пытается учить Александра, чтобы тот следовал его советам. А Александр уже давно перестал учиться у старика. Но Парменион еще этого не понял.
Александр сел на коня. За ним остался отряд пельтастов3 численностью около двух тысяч человек. Царь поднял правую руку, указал ею на крутой обрывистый берег и дал знак к наступлению. Вот так Александр, не дожидаясь полуденного солнца, на глазах у многотысячного вражеского войска пошел беспечным шагом на обрывистый берег в том самый момент, когда от него не ждали такого безрассудного, нерасчетливого поступка. Воины Александра взяли коней за поводья, вонзили свои тупоконечные короткие мечи в желтую землю и опираясь на них, полезли на берег. Карабкаясь по склону, вскоре они все взобрались на край обрыва.
Сначала натянули свои луки, пустили несколько стрел, затем начался рукопашный бой. В одно из мгновений Александр со следовавшей за ним конницей полетел как птица на правый фланг. Как только всадники исчезли из виду словно стеганая занавеска, персы увидели, как за ней наступает плотными рядами фаланга.
Александр подобно вихрю ворвался в левый фланг. Теперь, стоя за войском, стал сам управлять ходом битвы. Лишь сторона Пармениона вызывала опасение. Парменион запросил помощи. Навостривший уши в ожидании и горящий от нетерпения Гефестион с тремя тысячами всадниками поспешил на помощь. Когда Гефестион пришел на выручку, Парменион уже дрался посреди реки, и чуть было не попал в окружение. Появление Гефестиона со свежими силами взбодрило эллинов. Отряд Гефестиона уничтожил силы противника, которые собирались окружить Пармениона. Остальные же долго и упорно сопротивлялись. Однако, сторона персов, в души которых закралось сомнение, не смогли противостоять напору яростно бившихся греко-македонских воинов, не допускающих даже мысли о поражении. Парменион и Гефестион верно поняли друг друга, с двух сторон собрали отряд персов у излучины реки словно щипцами для углей, заставили отступить его к самой реке и не выпускали из нее. Лишь единицы, схватившись за гривы своих лошадей, в пыльной сутолоке, смогли незаметно прорваться сквозь неплотные ряды окружения. Остальные же не смогли спастись от стальных мечей и черных стрел. Теперь нужно было помочь левому крылу. Так как встретившемуся лицом к лицу с врагом и обессилевшему Филоте сбоку собирался ударить притаившийся в ущелье конный отряд персов. Все это видел с вершины лысой сопки Александр. По его мнению, персидское войско, находившееся в укрытии, вот-вот должно было политься потоком, словно из недр земли.