Ха, ты купился! кричал он. Видел бы ты свою рожу.
«Парень точно сумасшедший», решил Ник. Ему не хотелось оставаться в одном номере с сумасшедшим, и поэтому он двинулся к двери не прощаясь.
Вдруг писатель упал на стул и разразился рыданиями.
Что случилось? спросил Ник, который уже потянулся к дверной ручке.
Мое новое произведение, всхлипывая произнес Алик Век.
Не выходит роман? Понимаю, муки творчества! Со всеми гениальными людьми такое бывает.
Алик Век поднялся и стал бегать взад-вперед по номеру. Полы его халата развевались по воздуху.
Ты не понимаешь, я написал шестьдесят семь версий нового произведения.
Шестьдесят семь?
Да, именно шестьдесят семь, и никак не могу выбрать самую оптимальную. Поэтому я решил написать шестьдесят восьмую версию и только сделал еще хуже. Теперь мне нужно выбрать между шестьюдесятью семью с половиной вариантами.
Он опять упал на стул и, положив голову на стол, зарыдал.
Ник остановился. Чемодан по-прежнему стоял под столом. То есть задание было выполнено. Так что настал тот самый момент, когда можно со спокойной совестью улизнуть из номера и убраться из отеля.
Но Ник не мог так просто оставить человека, которому нужна была помощь, пусть он и подлежал ликвидации, как говорила Таис.
Он подошел к рыдающему литературному творцу.
Не нужно так отчаиваться. У вас ведь были замечательные романы.
Нет, все это никому не нужно, фуфло, сквозь слезы сказал мужчина.
Вы же говорили, что ваши книги были на первых местах в рейтинге.
Это все рекламщики. Сейчас нет литературы, просто умелая реклама.
Ник не знал, как утешить разочарованного в жизни писателя.
Может, вы помните, но и Лев Толстой тоже испытывал муки творчества, сказал Ник.
Писатель с дикими криками поднялся со стула. Он с шумом стал открывать балконную дверь.
Только смерть может дать мне забвение! кричал он, путаясь в занавесках. Я прыгну вниз! Путь асфальт размозжит мое бренное тело!
Ник охнул и принялся оттаскивать несчастного от балкона. Тот вырывался.
Пустите меня, мне незачем существовать!
Не говорите ерунды, пыхтел Ник. Все поправимо, из любой ситуации есть выход. Жить это тебе не котел каши съесть.
Писатель заинтересовался и перестал сопротивляться.
Как интересно, жить не котел каши съесть.
Он успокоился.
А что, если жизнь представляется в виде котла с кашей и состоит из крупиц зерна.
Он рассмеялся и по-отечески чмокнул Ника в темя.
Это нужно записать! Какой сюжет!
Алик Век сел за стол и вновь стал строчить ручкой по бумаге в свете неоновых вывесок.
Ник, убедившись, что тот успокоился, перевел дух. Он листом бумаги промокнул влажный лоб.
Алик Век по-прежнему сидел и писал. Будто вовсе он и не рвался к балкону с целью прекратить свою жизнь. Лицо его было озарено, он весь ушел в работу.
Раз у вас все хорошо, то разрешите откланяться, сказал Ник, но Алик Век даже бровью не повел. Писатель просто его не слушал.
Ник вышел из номера и пошел к лифту. Он шел налегке, как человек, еще недавно спасший жизнь человеку.
Он остановился. Как же он забыл про жизнь. Ведь чемодан он оставил в номере. Уже не колеблясь Ник побежал к номеру. Он толкнул дверь.
Извините, пожалуйста, я оставил у вас чемодан
Ник замер.
В номере явно все изменилось. И изменилась в первую очередь атмосфера. Ник почувствовал чье-то присутствие. Присутствие чего-то чужого, которое извне наблюдает за Ником. Глаза Ника вновь уловили странные тени. Опять почудились колыхающие щупальца, зубастые челюсти, притаившиеся под столом, странные фигуры в космических скафандрах, прятавшиеся за занавесками. Ник поежился. Наконец он разглядел писателя. Алик Век стоял на табурете, который он поставил на стол, и преспокойно надевал на шею веревочную петлю. Другой конец веревки был завязан на люстре, что висела в центре потолка.
Вы чего учудили?! вырвалось у Ника.
Алик Век заметил его.
Я больше не могу. Они пришли за мной.
Что случилось? Кто пришел?
Алик Век всхлипнул.
Они существа из другой вселенной. Они из параллельного мира. Они изучают нас. И теперь, когда я узнал их правду, меня уберут.
Ник полез на стол, несмотря на протесты писателя.
Бросьте заниматься ерундой.
Это не ерунда!
Ерунда!
Я их в своих романах описал.
В психушку вы попадете благодаря своим романам, грубо сказал Ник.
Он попытался вырвать петлю из рук Алика Века, но тот быстро напялил ее на свою шею и стал выталкивать Ника со стола. Завязалась борьба. В результате Алик Век поскользнулся и сам оттолкнул в сторону табурет. Веревка натянулась, и писатель повис, болтая ногами в воздухе. Хуже того, обняв за плечи, на теле писателя повис Ник. Алик Век успел прохрипеть:
Помогите!
«Он же так умрет», мелькнула мысль в голове у Ника.
Он отпустил руки и спрыгнул на стол, а писатель продолжал висеть на веревке, судорожно болтая ногами. Правда, недолго, потому что крюк, державший люстру, не выдержал и вылетел из потолка. Алик Век упал в руки Ника, и тот прижал его к себе, как Мадонна на картинах немецкого возрождения, где младенцы всегда изображались с мертвым выражением лица. Со свистом мимо стола полетела люстра. Она рухнула на пол с таким звоном, словно на кухне разом сорвало пять полок с тарелками. Просыпавшаяся сверху побелка загримировала Ника и писателя в белых клоунов, а также образовала облако тумана. Это придало некую загадочность выходившему из побелкового тумана Нику с хрипящим писателем на руках. Возможно, работник художественного пера, увидев их, тут же описал эту картину словами что-то вроде: «и вот на третий день они вышли из тумана, неся тяготы перенесенных невзгод».
Отплевываясь от побелки, Ник помог Алику Веку снять удавку со своей шеи.
Вы весьма легкомысленно относитесь к своей жизни, заметил он, выдыхая из легких белые клубы мела. Нельзя же так. Вам бы съездить на море, отдохнуть.
Писатель откашлялся и сиплым голосом ответил:
Я и приехал на море отдохнуть.
Занятный у вас отдых. Веревка и мыло это часть культурной программы? Почему так мелко? Вы личность с размахом. Это не ваши масштабы. Вам лучше съехать на спине аллигатора с зажженной в руках бомбой в жерло вулкана. А то веревка с мылом это банальщина!
Алик Век широко раскрыл глаза и затряс руку Нику.
Это гениально, не знаете, где здесь ближайший вулкан?
Ник молча посмотрел на него.
Ты пошутил, догадался Алик Век, убирая патлы с глаз.
Конечно! взорвался Ник. Как вы не понимаете, что жизнь это самая прекрасная на свете вещь. Только слабаки не хотят жить. Если хотите знать, то жить нужно только затем, чтобы знать, чем все это дело закончится.
Вы безусловно правы, согласился Алик Век. Я не знаю, что на меня нашло. Но знаете, мне кажется, что меня преследуют.
Ник прервал:
Знаете, я сейчас вам расскажу умопомрачительную историю, в которую очень сложно поверить.
И Ник рассказала Алику Веку, своей цели, все, что с ним произошло, и как он получил контракт на его ликвидацию. В подтверждение рассказа он показал чемодан, который стоял под столом.
К удивлению, Алик Век совершенно спокойно отнесся к рассказу Ника и на предложение Яна вызвать полицию отреагировал словами:
Это еще успеется. Самое главное, я теперь знаю, какой должна быть моя работа.
Он вновь сел за стол и достал пачки чистой бумаги.
Может, не стоит? выразил свои сомнения Ник. Вы еще от шока не оправились.
Нет, все хорошо, сказал Алик Век. Теперь дело пойдет как по маслу.
Я все равно никуда не уйду, сказал Ник. Мало что, может, вам опять придет в голову мысль наложить на себя руки.
Как вам будет удобно, ответил Алик Век и с головой погрузился в работу.
Ник расположился на диване.
4
Возможно, что он задремал. Хотя Нику показалось, что он на секунду прикрыл глаза, а когда их открыл, то за окном светило уже яркое солнце.